Долгожданная встреча

– Мать наверняка с нетерпением ждет тебя, сынок, – неожиданно проговорил Пакстон-старший. Тру снял шляпу, и Карен увидела, что он совсем седой…

– Так она… – Вэнс потупился.

– Мать наверху. Она ждет тебя, – сказал старик.

Мужчины вышли в коридор и стали подниматься по лестнице. Карен следовала за ними. Поднявшись, они прошли по коридору второго этажа и остановились у одной из комнат по левую сторону.

– Элизабет… – Тру осторожно приоткрыл дверь.

– Боже мой, Тру, ты говоришь так, словно я уже отошла в мир иной, – раздался голос из комнаты. – Скорее же приведи ко мне моего мальчика.

Вэнс первый переступил порог. Карен, чуть помедлив, последовала за ним. Элизабет Пакстон лежала на широкой дубовой кровати. Ее золотистые с проседью волосы разметались по белоснежной подушке; лицо женщины было испещрено мелкими морщинками.

Склонившись над кроватью, Вэнс осторожно обнял мать. Когда он выпрямился, Элизабет схватила его за руку, словно боялась, что сын покинет комнату.

– Я так рада, что ты наконец-то вернулся, – улыбнулась она.

– Мама, позволь представить тебе Карен Хэмптон, – сказал Вэнс. – Я привез ее сюда, чтобы жениться на ней.

Элизабет внимательно посмотрела на Карен. Немного помолчав, она заговорила:

– Подойди ко мне поближе, моя милая. – Тру отошел в сторону, пропуская Карен к кровати. – Они всегда лезут вперед, эти мужчины. Так что тебе придется легонько их отталкивать, иначе они так и будут стоять у тебя на дороге, точно стадо старых мулов. – Элизабет едва заметно улыбнулась.

Карен приблизилась к кровати.

– Она с Севера, – проговорил Тру таким тоном, словно сообщал о какой-то постыдной болезни, которой страдала невеста сына.

К удивлению Карен, Элизабет рассмеялась.

– Я тоже приехала оттуда. Или ты забыл, Тру?

Пакстон-старший хмыкнул и вышел из комнаты.

– Дорогая моя, – снова улыбнулась Элизабет, – не обращай на него внимания. Особенно когда он в дурном настроении. Тру – очень хороший человек, но Вэнса так давно не было, а тут еще я расхворалась, так что ему пришлось нелегко. – Она ненадолго умолкла, потом снова оживилась. – Вот что, моя девочка… Приходи ко мне потом, когда немного отдохнешь и приведешь себя в порядок. У нас еще будет время поговорить. Вэнс, покажи Карен комнату. Пусть она займет твою, хорошо? Пусть мальчики занесут ее вещи, и проследи, чтобы Марселина наполнила кувшины водой. Уж я-то знаю, что такое путешествие по прерии… После этого больше всего на свете хочется помыться и переодеться.

– Вы правы, миссис Пакстон, благодарю вас, – улыбнулась Карен.

– Прошу тебя, называй меня Элизабет, а я буду звать тебя Карен. – Выпустив руку Вэнса, Элизабет потянулась к девушке, и та с готовностью взяла ее за руку. – Добро пожаловать в Паке, Карен. Я рада, что Вэнс привез тебя сюда. – Внезапно глаза ее наполнились болью. – Так придешь после ужина, хорошо?.. Сейчас я устала…

Склонившись над матерью, Вэнс проговорил:

– Мы обязательно зайдем к тебе попозже, мама.

Больная закрыла глаза; она совсем обессилела. Взяв Карен за локоть, Вэнс вывел, девушку в коридор и осторожно прикрыл за собой дверь.

– Она очень плохо выглядит, – пробормотал он.

– Ну что ты, твоя мать выглядит… – Карен умолкла под пристальным взглядом Вэнса.

– Не пытайся меня успокоить, – проговорил он, нахмурившись. – Видимо, это произойдет раньше, чем я думал. Но вообще-то мы уже давно все знали. Слава Богу, она не очень страдает от болей. По крайней мере, надеюсь, что не очень, – добавил Вэнс, немного помолчав.

– Вэнс, но я…

– Пойдем. – Он указал на одну из дверей напротив. – Там – ванная, тебе туда принесут горячую воду. А это – моя комната. – Открыв соседнюю дверь, Вэнс пропустил вперед Карен. Откашлявшись, в смущении проговорил: – Ну вот… а мне сейчас надо потолковать с отцом. Хочу узнать, как у нас идут дела. Ты пока помойся и переоденься, а за ужином увидимся. И знаешь… – Он замялся. – Карен… я… Ты очень понравилась маме. Она тебе рада.

Не дожидаясь ответа, Вэнс открыл дверь и вышел из комнаты.

Глава 6

За ужином мужчины говорили о политике, вернее, говорил в основном Тру, долго рассказывавший сыну о проделках губернатора Дэвиса, распустившего полицию штата, об отряде рейнджеров – впрочем, отряд этот только предстояло сформировать – и о мексиканских бандитах, совершавших набеги на пограничные территории.

Карен какое-то время молча слушала, потом, извинившись, поднялась из-за стола. Она почти не притронулась к блюдам, приправленным острыми мексиканскими соусами. Поднявшись наверх, она уже хотела войти в свою комнату, но вдруг услыхала голос Элизабет – та окликнула ее из своей спальни.

– Я узнала твои шаги, – улыбнулась мать Вэнса, жестом приглашая Карен присесть на постель. – Знаю, что уже поздно и ты устала, – продолжала Элизабет, – но я не задержу тебя.

– Что вы, миссис Пакетом… то есть Элизабет, – смутилась Карен. – Я бы сразу зашла к вам, но боялась побеспокоить.

Внимательно посмотрев на нее, Элизабет вдруг усмехнулась.

– Знаешь, забавно, что эти Пакстоны выбирают себе в жены женщин с золотистыми волосами. Ты родилась в Вашингтоне?

– Нет, в Ныо-Гсмпширс. Но папа очень часто ездил по делам в Нью-Йорк, вот мы и перебрались сначала туда, а оттуда – в Вашингтон.

– Вашингтон… – вздохнула Элизабет. – Мне всегда хотелось снова увидеть этот город, Мой отец родом из Пенсильвании, но он решил со всей семьей перебраться в Техас. Помню, мы проезжали через Вашингтон… Я тогда очень удивлялась, что такой маленький городок стал нашей столицей. Правда, это было давно. Думаю, теперь Вашингтон гораздо больше.

– Да, – кивнула Карен. – Сейчас Вашингтон – настоящая столица.

– Мы ехали в повозке до Огайо, затем плыли в плоскодонке до Миссисипи, а там пересели на пароход. Потом пересекли всю Луизиану и к зиме добрались до Техаса. Господи, как же трудно тогда было… – Элизабет вздохнула – и вдруг улыбнулась. – Мы остановились в Сан-Антонио, и там я встретила Тру. Это было в январе… Первого января 1835 года. Мне тогда было восемнадцать.

– Восемнадцать?! – изумилась Карен. – Но тогда… Ох, извините… – смутилась она.

Элизабет усмехнулась.

– Да, моя милая, мне пятьдесят шесть лет. «Неужели так мало? – наверняка думаешь ты. – Она же на вид такая старая».

– Нет, что вы… – возразила Карен, – я не…

– А через семь месяцев умер мой отец, – перебила Элизабет. – Тру и его братья помогли нам пережить холода. А летом мы обвенчались. В тот же день моя сестра вышла замуж за Джозефа, старшего брата Тру. Когда же началась война, мы разлучились, и Эндрю, младший брат Тру, погиб… – Элизабет вздохнула, потом вновь заговорила: – Я думала, что и Тру убит, но через несколько месяцев выяснилось, что он жив, хотя и был ранен.

После войны мы вернулись в Сан-Антонио, – продолжала Элизабет, – но прожили там недолго и перебрались сюда. А вот моя сестра… Их с мужем вскоре убили команчи. Бедняжка Лотти!.. Ни дня не проходило без какого-нибудь ужасного происшествия. Индейцы, засуха, падеж скота… И все же… – Глаза ее потеплели. – И все же у нас были дети. Трое сыновей и дочка. Вэнс – он самый младший.

– Вэнс ни разу не говорил мне о братьях и сестре.

Больная закрыла глаза. Когда же она открыла их, ее взгляд был устремлен куда-то в пространство.