Шрифт:
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Анна Ларкин вынырнула из метро и оказалась под холодным проливный дождем.
Конец октября привычно дождлив в Сан-Франциско, и этот день не был исключением. А порывистый ветер, посылаемый Тихим океаном, не позволял раскрыть зонт, выгибая спицы и трепля клинья водостойкой ткани.
Анна даже не пыталась спрятаться от эдакого наваждения, когда крупные ледяные капли обрушивались не только с неба, но и сеялись вокруг, обволакивали, отражались от асфальта, настигали повсюду.
Она лишь смиренно пригнула голову
Волосы ее растрепались, путаные пряди, подхватываемые порывами ветра, мокрыми плетьми ощутимо хлестали по лицу. Анна, казалось, не обращала на это внимания. У нее было в избытке других забот.
Конечно, жилось бы много лучше, свети солнце, дуй теплый ветерок. Но не мы выбираем погоду. Оптимистический настрой подпортило легкое недомогание. Промокнув и продрогнув под таким дождем, Анна спешила укрыться в тепле.
Неприятности не приходят в одиночку, обреченно размышляла она, а дождь со слякотью был самой меньшей из них.
Сначала позвонила сестра. Бекки стремилась разделить с Анной ликование по тому исключительному поводу, что ждет очередного ребенка. Анна, как могла, выказала солидарность и порадовалась этой новости. А положив трубку, принялась внушать себе, что и с ее проблемой люди живут неплохо, что она и стремилась доказать своим примером.
С каждым шагом женщина осознавала, что простуда уже основательно взялась за нее. В качестве подтверждения Анна красноречиво чихнула, и ей на мгновение сделалось хорошо. Но лишь на мгновение.
Она не любила болеть. Да и зима всего лишь только надвигалась, с ее пронзительными ветрами, дующими со стороны серой глади океана. Зима всегда ассоциировалась у Анны с переменами. Грядущий год уготовил для нее желанные перемены. Болезнь явилась крайне не вовремя.
Анна наращивала темп, приближаясь к цели – дверям офисного здания. В первые же рабочие часы ей предстояло встретиться с новым исполнительным директором. Оттого на все попутные неудобства она досадовала активнее, чем когда-либо.
Следовало еще привести себя в подобающий вид перед ответственной встречей. Первое впечатление чрезвычайно важно…
И кто мог теперь предположить, что всю ночь она промучилась на барашках крупных бигуди, желая придать беспорядочным и мелким от природы завитушкам благообразие ниспадающих волн.
Наконец Анна Ларкин вбежала в холл здания и отряхнула с себя последние обрушившиеся на нее крупные капли ненастья. С ее плаща лилось, ноги были забрызганы до колен, В идущем вверх лифте Анна принялась высвобождаться из мокрых складок плаща.
Бегло взглянув на часы, она с облегчением оценила свои шансы. У нее оставалось время просохнуть, переодеться, пристойно уложить прическу. В. такую сырость тугие колечки ее волос торжествовали, обрамляя лицо.
Анна вышла из лифта на нужном этаже и решительно двинулась в сторону офиса. Там, в дверях она столкнулась со своей коллегой и
приятельницей Терезой.– Ты выглядишь ужасно, – прямо в лоб бросила Тереза не от желания обидеть, но, так же как и Анна, тревожась за исход судьбоносной встречи.
Приход нового руководителя в их компанию всеми неравнодушными сотрудниками воспринимался как последний шанс, как соломинка, за которую во что бы то ни стало необходимо ухватиться.
Анна побросала свои вещи на пол в кабинете, взяла только самые необходимые, заблаговременно упакованные в дорожную сумку, и метнулась с ними в сторону дамской комнаты.
Мертвенное освещение туалета ударило по глазам, и Анна в очередной раз раскатисто чихнула, затем еще и еще, и это уже было несомненным симптомом простуды.
Она посмотрела на свое отражение и увидела зеленоватое лицо изможденного приведения в непроглядной гуще неистовых кудряшек.
Тереза вошла вслед за ней.
– Хорошее же ты впечатление произведешь на нового босса. Поторапливайся. Я тебе помогу. Он уже связался с главами департаментов. Сказал, что все должны собраться в зале совещаний к девяти.
– К девяти?! Боже! – ужаснулась Анна, взглянув на часы. – Мне кажется, я больна. Грипп, простуда, не знаю. Но чувствую я себя плохо еще с уик-энда. Если бы не приход нового исполнительного, осталась бы дома. О каком впечатлении может идти речь?!
Тереза слушала Анну, потроша ее дорожную сумку. Она извлекла на свет элегантные туфельки и протянула их со словами:
– Волшебный сундучок, посмотрим, что еще у нас тут есть.
– Расческа. Дай мне ее, – скомандовала Анна. Получив расческу, она принялась нещадно бороться с буйством кудрей, которые стремительно сохли в кондиционируемом пространстве. На изыски не оставалось времени, поэтому Анна ограничилась тем, что зафиксировала пряди на затылке.
Теперь Тереза обеспокоенно бросила взгляд на свои часы.
– У нас осталось всего пять минут. Не знаю, как ты, но я опаздывать не собираюсь.
Анна поспешно расправила одежду, запрыгнула в туфельки, внимательно посмотрела на свое зеркальное отражение. В общем, ее уже можно было принять за профессионала. Она распахнула косметичку, мгновенно нашла там компактные румяна, кисточкой сдобрила бледные щечки, обмакнула губы блеском и повернулась к Терезе:
– В таких условиях я бессильна предпринять что-либо еще.
Тереза понимающе кивнула, и женщины покинули дамскую комнату.
Все ожидали, что мистер Тейлор вот-вот уйдет на пенсию. Директорат уже избрал приемника, но руководители высшего звена не ведали, кому предстоит занять место уходящего. О новом назначении решено было объявить этим утром на совете директоров в присутствии руководителей департаментов фирмы «Дрисдейл электроникс».
Слухи и версии множились, попутно видоизменяясь, с тех самых пор, как стало известно о предстоящей отставке мистера Тейлора. Были названы имена почти каждого из нынешних директоров и руководителей департаментов. Хотя все предположения были одинаково неаргументированными и больше походили на гадание.