Долина Дестино

Он не излучал никакой опасности, но в то же самое время ситуация была полностью бесконтрольной и он понимал, что в любую минуту всё может измениться. Он вспомнил карту, где ему точно было предсказано подняться к «Шару симфонии». Значит сейчас всё закончится хорошо, чтобы не происходило.

– Всевышний, зачем все эти мелочи по дороге к большому, лучше бы ты кролика послал мне, а то я уже устал от этих ягод, – смеясь в душе, подумал Принц.

Он хаотично начал осматривать всё, что его окружало. Прикидывая, куда можно будет отступить. Везде были высокие кусты, единственная тропинка была за спиной этого истукана с копьём. Лишь в одном месте кустарник был ниже, и за ним сразу начиналась другая поляна. Посреди поляны проходила река. Когда он ночью сюда уже добрался, то от усталости даже не услышал её. Но больше всего его поразило, то что над лесом возвышалась гора, и по всем описаниям это и было то место, где должен был жить Маг Ветров. Но сейчас главное нужно было понять, что ему делать с этим оруженосцем в обтянутых шортах.

– Прохладно с утра у вас здесь. Ленад ещё раз попробовал вызвать человека на разговор. – Если ты хочешь меня просто раздеть, то не надо здесь, если можно, – проговорил, улыбаясь, он, пытаясь хоть себя немного поддержать при помощи шутки. Напротив стоял по-прежнему человек с копьём в руках и никуда не двигался.

Ленад только закончил составлять план как ему можно убежать, когда услышал чьё-то ещё дыхание с боку. Это больше напоминало шипящий, угрожающий рык собак. Повернувшись, он увидел огромного пса, больше похожего на волка. Но ошейник, и чистая причёсанная шерсть говорила, что это домашний «зверь-убийца». Сумасшедшие, близко посаженные к переносице глаза, излучали яркий красный огонь. Они были направленны не на него, а куда-то вдаль, где протекала река. Судя по стойке, он готовился к бою. Но с кем? Нижняя челюсть немного приоткрылась, оголяя острые клыки, придавая грозный вид этому существу. Его дыхание, становилось всё более быстрым и через какое-то время ещё и громче. Оно напоминало больше шум катящихся камней с горы, чем обычное сопение собаки.

– Вы ко мне, пёсик, или за мной, оглядевшись вокруг, произнёс Ленад. Не видя хозяина этого домочадца, он опять посмотрел на солдата напротив. Тот уже стоял с копьём, выброшенным вперёд, готовясь к бою. К нему со стороны реки приближались ещё двоя.

Пёс в одно мгновение одним прыжком оказался около Ленада. И став перед ним, всем своим телом показал с кем он. Приняв ту же самую позу, собака замерла. Мышцы были напряжены по всему телу, гладкая мелкая шерсть не скрывала этого. Наоборот, более отчётливо выделяла каждое изменение в стойки этого монстра.

Солнце медленно выползало из-за горизонта, пытаясь доползти до привычного своего места, и с него начать своё ежедневное рандеву. Первые лучи ещё не грели, но могли уже хоть что-то осветить. Раскиданные по небу облака приобретали розовый оттенок, подгоняемые лёгким летним ветерком, пытались собраться в кучу для дальнейшего путешествия, нарисовав очередной незатейливый рисунок. На какое-то мгновение всё вокруг замерло, подчинившись спокойствию и нирване вокруг. Четвероногий враг в одно мгновение стал другом. Впрочем, сейчас было не до любви, и разбираться, почему это создание решило встать на его сторону. Появилась надежда выжить, и это было главное. Он на мгновение перевёл взгляд выше, куда-то за реку на вершину горы. Вчера ночью он даже не заметил, что на горе стоит замок. Хотя он точно помнил, что не было огней, когда он пришёл сюда. Сейчас он чётко видел стены крепости, широкий мост, соединяющий ров между городом и главными воротами. Башни в каждом углу говорили, что здесь готовились к войне. Узкие бойницы подсказывали, что этой постройки уже очень много лет. На подступах к этим стенам были рассыпаны, словно кубики, крестьянские хижины. Центральная башня нелепо размещалась в центре этого города и казалась живой, будто она с далека, наблюдая за всеми, пытается им что-то сказать. Но кто-то забрал у неё право говорить, и из-за этого она молчит и ждёт своего часа. Рычание и какая-та попытка залаять вернула его в реальность. К этому времени ещё двое друзей практически присоединились к их разговору. Он поглядел на своего защитника и практически вплотную приблизился к нему. Он уже слышал не просто его дыхание, но и биение сердца. Собака приподняла лапу и пыталась достать своего противника, но делала она это так осторожно, что это больше походило на игру, чем на сражение. Уже трое солдат стояли с выкинутыми копьями вперёд, пытаясь защититься от него. Страх сменила, скромная уверенность, что всё может закончиться хорошо. Желание бежать медленно растеклось по венам, обжигая тело надеждой на спасение. Но куда бежать? Эти трое воинов, они единственные в этом лесу, или убежав, попадёшься другим? И масса других вопросов мучали его. Нет, лучше сбежать сейчас, и не думать, что будет. Все его мысли остановил вой собаки, напоминавший клич целой стаи волков перед охотой. Он расставил свои ноги ещё больше, раскрывая свою грудь, как меха в кузнечном цеху, будто пытался расправить крылья и полететь. Из его пасти извергался рык тысячи собак, и с каждым мгновением оно становилось всё яростнее. Ленад замер, чувство опасности начало расти. А вдруг расправившись с ними, он возьмётся за него. Мысли возникали и разбивались об неизвестность. Горло пересохло так, если бы ему надо было что-то сказать он бы вряд ли это смог бы сделать. То, что творилось в это время на поляне, заставило его остановиться и парализовало так, что он не мог двинуться. – Я пускаюсь со смертью в свой последний вальс. Отпусти меня к детям, когда закончится музыка. Мне ещё рано умирать, хоть и держишь меня ты за руку. Эти слова или точнее строки из песни он не раз слышал на народных гуляниях. Их обычно пели женщины-охотники. Утопая в собственном лае, пёс ринулся вперёд, прямо на них. Поднимая под собой землю и траву, он таранил их своей грудью. Солдаты напротив набросились все сразу на него. То, что они не отступили, говорило об их опыте сражаться и полном отсутствии страха. Огромная машина с короткой шерстью с рёвом пытался продвинуться вперёд и достать кого-нибудь лапой. Копья, уткнувшиеся к нему в грудь, застыли, словно упирались в каменную стену. На фоне восходящего солнца, его фигура была как часть ночи заблудившейся в рассвете. Люди напротив сжимая копья, что-то кричали, но в общем шуме это сливалось как крик ребёнка во время бури. Их глаза, налитые поначалу ненавистью и злобой, постепенно менялись на страх и понимание того, что это не просто большой пёс. Они, отпрыгнув назад, стремительно закружились вокруг него. Движения больше напоминали танец, только без пары. Когда рёв утих, Ленад услышал туже самую мелодию песни, что он вспомнил. Только слова были на другом языке. Они пели, кружась вокруг него. Они нападали и отходили. Было впечатление, что они ищут место, где его можно проколоть. Сначала он пытался, стоя на месте, достать одного из них, но он только еле касался их, валя на землю, оставляя на солдатах кровавые раны от своих когтей. Над поляной стали кружить птицы. Это были стервятники, питающиеся падалью. Говорили в долине, что они чувствуют свою добычу заранее, опережая смерть на один шаг. Всё-таки, через какое-то время собака достала одного из солдат своей лапой. Ему удалось захватить его и приблизить к себе. Резким движением он перекусил ему шею. На глазах у всех, подбросив тело в воздух, поймал его, придавив передней лапой, встал на него, словно это был мяч для игры. Но, что больше всего поразило Ленада. Два оставшихся в живых воина не убежали, они с ещё большей яростью набросились на него. Чёрный зверь в одно мгновение превратился в спланированную машину смерти. Откатив в сторону мёртвое тело первой жертвы, он прыгнул на второго. В полёте сломав своей грудью копьё, он точно попал в шею противнику. Раздался хруст верхних позвоночников и очередная жертва уже лежала на земле. Со всего своего роста он впечатал ногой ему в грудь, подтверждая своё превосходство. Треск грудной клетки влетел в уши Ленада, словно холодный обжигающий ветер. С одной стороны надо было ликовать, но что потом он ещё не знал. Последний, оставшийся в живых, возник перед псом буквально ничего вокруг не происходило, пытаясь проколоть ему уже глаза. Пёс умело уходил от каждой попытки своего врага попасть в него. Но через пару таких выпадов, пёс встал на задние лапы и всем своим телом придавил воина. Словно одеялом он накрыл его, положив противника на землю. Из-под задних лап ещё пару секунд дёргались ноги в сандалиях и остановились. Но через какое-то мгновение, вдруг стопы упёрлись в землю, пытаясь при помощи земли приподняться, медленно сгибаясь в коленях, создавая впечатление, что хотят поднять своим телом собаку. Пёс, отпрыгнув в сторону, стал около солдата, похоже, привычным движением тоже перекусил ему горло. Непонятный запах сладкого аромата разлился сразу по поляне. Это было полным контрастом того, что произошло здесь. Три трупа вокруг Ленада напоминали все ужасы последних событий. Запах чего-то сладкого витал в воздухе, пытаясь придать ситуации совершенно другой статус.

Пёс тихо подошёл к нему и лёг. Ровное дыхание и спокойные глаза вообще ни о чём не говорили, кроме просьбы, чтобы его погладили по спине. Он то же приподнял морду, расширил ноздри, пытаясь поймать, что-то в воздухе. Наверно тот же запах о чём-то ему говорил. Но заглотнув его во внутрь, он тихо лёг у ног Ленада и закрыл глаза.

– А вот ты где, я тебя обыскался. Тихий спокойный голос раздался за спиной Ленада.

Сознание своей правоты зачастую нам дороже всего в жизни и, сколько мы теряем, даже не задумываемся. Да и что имеем, нам трудно понять. Какой безумец согласится вырезать из дерева, если он не знает мягкость материала, чьё сопротивление он должен победить. Так же и жизнь воина, приобретает смысл, когда он знает про своего противника или союзника больше, чем он сам о себе. Дороги, ведущие к этим знаниям, прикрыты нашими фантазиями и насколько мы сможем от них избавиться в начале любого нашего пути, и есть логический ответ о будущем. Познания открывают нам дорогу в царство новых грёз. А что может быть лучше, чем мечтать о том, за что ты не в ответе. Но, всё это не для тех, кто вечно в дороге или в седле.

– Отец, ты же сам мне говорил – «Нет практически свободных. Есть или вообще свободные, или рабы». Принц бесстрашных, отряхиваясь от листвы, прилипшей на ноги за ночь, пытался вытащить отца на очередной разговор. Где-то он понимал, что всё происходящее сейчас уже не совсем управляемо. Но он хотел быть взрослым, значит делать вид, что всё понимает. Тем более разговор со вчерашнего вечера не давал ему покоя.

– Да, мальчик, это мои слова. Протягивая руку сыну, чтобы быстрей подняться, произнёс отец. – Но сейчас, я пытаюсь принять решение в независимости от своих возможностей и боязни стать зависимым. Пускай приготовят плотный завтрак, впереди длинная дорога. Стоя уже на своих двоих произнёс Король. – А то у меня от вчерашнего джема так сладко во рту, что хочется залить туда литр хмеля.

– Воля и желания они безграничны, сможешь ли ты ими научиться управлять в такой ситуации. Подумай хорошо.

– Ну, во-первых, владеть тем, что не имеет ни конца, ни начала невозможно. Вот пользоваться ими правильно, за это стоит побороться.

– Бороться, за что? За возможности?

– За безграничные возможности.

– Опять возвращаюсь к твоим словам – «Даже у всевышнего нет выбора, он должен придерживаться своих возможностей, хоть и говорят, что они безграничны».

– Оставь его в покое, при любом случае мы его теребим по пустякам. Он так же нуждается в нас, как и мы в нём, поверь мне, сынок.

– Ну, например, зачем ему нужен ты или я. Юношеский смех вышел из лёгких тёплым ветерком, обойдя среди всех, осел посреди поляны. Играясь утренним воздухом как тысячью маленькими колокольчиками.

– А представь, что ты самый сильный и отважный воин в этой долине. У тебя прекрасное войско и оно ещё верит, что ты лучший полководец. Но пока нет у тебя реального врага, ты всё это не сможешь доказать или просто проверить. Так же и ему мы нужны, для того, чтобы показывать свою силу и могущество. Без нас он – неизвестность. Он в нас нуждается не меньше, чем мы в нём. Я разрешаю тебе говорить с ним на равных. Рассмеялся король, добавив к гуляющему вокруг смеху свой. Он подошёл поближе и обнял сына за плечи. Он отодвинул его шапку и прошептал ему на ухо. – Чтобы выиграть, не всегда нужно побеждать.

– Сдаться? Произнёс тихо, не поворачивая шеи. Принц не двигался, каждую такую минуту он помнил. Любое прикосновение отца для него было очень важно. Король это знал и старался при каждой возможности это использовать.

– Нет, просто быть рядом с тем, кто может завтра проиграть и там уже решать. Ещё крепче прижимая к себе своего ребёнка.

– Но зачем папа, мы же рождены побеждать.

– Мы сегодня существуем только из-за того, что умеем видеть, что происходит вокруг, а не из-за того, что лучше всех управляем мечом и луком.

– Еда подана, вы можете сесть. Голос, прозвучавший за спиной короля, вывел его из состояния блаженства и идиллии. В походах не было принято называть по полным регалиям. Весь этот этикет, он был при дворе. Во время боя король сражался наравне со всеми и всегда был первый в любом бою. Но так же его место мог занять и любой солдат. Всё было рассчитано на победу, а победителей не судят. Так же на отдыхе все сидели вместе и говорили на равных.

– Король, а что сказала гадалка? Спросил, уже усевшись за стол, один из солдат. Столом это было тяжело назвать, но в походе всё, что не на земле, это стол или даже кровать.

– Проблема в том, что она не то, что ты говоришь, а хуже – предсказательница.

– Так же ты говорил и про ту, что мы тебе нашли в верхнем замке. Где сейчас живёт этот игрок Ветров? – со сверкающими глазами произнёс тот же воин.

– Да, а что с ней? Король, забросив очередной ломать испечённого на костре ломтика хлеба, произнёс это с важным лицом.

– Странный вопрос, что с тем, кто нам сопротивляется. За столом поднялся общий смех. Он был искренний и в то же самое время, был понятен только им.