Долина прокопиев

— Тут тоже магия. Ну и учиться, конечно, приходится с детства.

— С детства? Так у вас и дети есть?

— А ты как думала? Что, мы из воздуха получаемся?

— Я думала, из останков когда-то живших людей, — удивленно произнесла Чекс.

— Из останков? Ну и фантазия у тебя!

— Ты не обижайся, Косто, — поспешила оправдаться Чекс. — Мы все-таки в разных мирах живем, так что все друг о друге знать не можем…

— Нет, я не обижаюсь, — успокоил ее скелет. — Конечно, ты не знала. Потому и спросила.

Потом Чекс вспомнила, что Эхс рассказывал о каких-то извинениях, о каких-то поцелуях. Только она так и не поняла, с кем же он целовался там, в гипнотыкве. И решила выяснить это теперь, окольным путем.

— А целоваться скелеты умеют? — спросила она.

— Нет, среди нас поцелуи не приняты. В знак любви и дружбы мы просто стукаемся черепами.

— Но это же больно!

— Больно? — удивился Косто.

И Чекс поняла, что боль неведома скелетам, существам, лишенным плоти.

— Ну а если, допустим, скелет обидит какое-нибудь другое существо, то в знак прощения он что сделает — поцелует это существо или стукнет черепом?

— Скелеты никого не обижают, — гордо произнес Косто.

И Чекс решила пустить вопросы по иному руслу.

— Ты сказал, у вас есть дети. Как же они получаются?

— Очень просто. Супруг-скелет жарко обнимает свою супругу так, что она разлетается на мелкие кусочки. Потом он отбирает самые мелкие кусочки, то есть косточки, и из них собирает малыша.

— А как же супруга? Остается без костей?

— Ну хорошо, тогда я задам встречный вопрос, — сказал Косто. — Каким способом вы, плотские существа, размножаетесь?

— При помощи семян, — просто ответила Чекс. — Супруг бросает в свою супругу семя, из ее же плоти образуется младенец.

— Из ее же плоти? — уточнил Косто. — Так что, она остается без плоти?

И тут Чекс окончательно убедилась, что Косто чрезвычайно умен.

Вскоре они достигли той местности, где любил бывать отец Чекс, гиппогриф Ксант. И они его нашли. Гиппогриф как раз дремал. Это был кентавр, но с золотистой головой хищной птицы гриф и с крыльями. Ксант был уже немолод, но мускулистое тело крылатого чудовища оставалось при нем.

— Привет, отче, — сказала Чекс.

Ксант высунул голову из-под крыла и заклекотал.

— Папа не очень говорлив, — объяснила Чекс скелету. — Но я его хорошо понимаю. Папа, это Косто, скелет, — обратилась она к отцу. — Он из гипнотыквы и хочет вернуться назад, но для этого надо найти провожатого.

Ксант снова заклекотал. Чекс внимательно выслушала его, затем повернулась к наряженному в строгий костюм скелету.

— Извини, но папа не сможет тебя проводить.

Он сказал, что в последнее время, заглядывая в гипнотыкву, видит исключительно навоз. Тебе, Косто, навоз ни к чему.

Скелет с готовностью закивал. В навозе он действительно не нуждался.

Но Чекс не собиралась сдаваться.

— Папа, — продолжила она, — один мой знакомый, не скелет, другой знакомый, нуждается в помощи. Я хочу попросить крылатых чудовищ прийти ему на помощь. Ты не подскажешь, с кем из них имеет смысл поговорить?

Ксант опять прогоготал.

— С кем, с кем? — переспросила Чекс. — С Черионом? Нет, такого я не знаю, да и знать не хочу.

Перестань же наконец меня сватать, папа! Я тебе уже тысячу раз говорила — обыкновенные кентавры не то что в жены брать не хотят крылатых, а просто шарахаются от них, как от чумы. Со мной никто не хочет даже словом перемолвиться. Бабушка Чери, и та нос воротит, а что уж говорить про остальных. Нет, с крылатыми чудовищами мне гораздо спокойнее — по крайней мере, они не глазеют на меня, как на чучело. Кентавры не согласились помочь, а эти, я надеюсь, не откажут.

Ксант прогоготал снова. Он, кажется, что-то советовал дочери.

— Но как же мне туда подняться! — вскричала Чекс. — Туда только на крыльях можно взлететь!

— У них так заведено. К ним надо идти на поклон, туда, где они проживают, — пояснил на своем птичьем Языке папа Ксант и добавил, что согласен предупредить крылатых о прибытии дочери к ним, но проделать этот трудный путь ей придется самой.

И Чекс с тоской поняла, что это единственный путь. Ну что ж, если суждено ей погибнуть, то погибнет, а попытаться все равно надо.

Чекс все это объяснила скелету по пути к горе.

— Вам, плотским существам, наверное, не очень приятно умирать? — поинтересовался скелет.

— Очень неприятно.

— Значит, риск по плечу только отважным?

— Совершенно верно, — согласилась Чекс. — К счастью, мы, кентавры, отвагой не обделены.

Чекс храбрилась, но коленки у нее все же дрожали. Хорошо б сейчас найти Доброго Волшебника и научиться летать.

У подошвы горы Чекс задержалась, чтобы покакать и пописать. Эх, на дорожку! Может быть, в последний раз. Скелет с интересом наблюдал за тем, что она делает. Для скелетов это в самом деле непривычно.

— Да-а, нелегко вам здесь живется, — с сочувственным вздохом произнес скелет.

И Чекс начала по крутому склону подниматься вверх. Вскоре, неся на спине Косто, она приблизилась к бурному горному потоку. Бедная гора! Наверное, ей тоже требовалось время от времени удалять из себя воду? Ну да, чем она хуже людей!

— Моста нет, — вздохнула Чекс, — так что придется переходить вброд. Держись за меня покрепче, Косто.

И кентаврица вступила в поток. Вода оказалась просто ледяной. Быстрое течение как будто стремилось сбить ее с ног, но Чекс держалась.

На средине глубина вдруг резко увеличилась.

Ногами до дна уже было не достать, но и плыть в бурной воде Чекс тоже не могла.

Кентаврица вынуждена была отступить. Все лицо у нее было в брызгах, и она не знала, что это — капли воды или слезы бессилия.

— А можно мне проверить? — спросил Косто.

Он слез со спины Чекс, снял одежду и пошел по берегу, задумчиво покачивая черепом.

— Да, так я и знал, — вскоре сказал он. — Тут под водой проход.

— Проход? Здесь? — удивилась Чекс. — Но как тебе удалось узнать?

— Скелеты кое-что знают о подземной жизни, — объяснил скелет. — Слушай дальше. Этот проход… залит водой, но вода не такая ледяная, как в потоке.., течение небыстрое.., в общем, пройти можно.

Хочешь, я проведу тебя?

— Конечно! — радостно воскликнула Чекс, но тут же опомнилась и спросила:

— А воздух там есть? Ведь мне надо чем-то дышать.

Скелет чуть-чуть подумал, склонив череп.

— Есть немного, — наконец произнес он. — В виде пузырьков.

— Что ж, веди, но помни — если воздуха не хватит, я задохнусь.