Доля Пути: Долг

— Ты тоже умеешь огонь делать? — к ней подошёл мальчишка лет пяти, отец которого сидел на соседней скамейке.

— Как это? — удивилась Сабрина.

— Вот так, — ребёнок протянул руку, с повёрнутой вверх ладонью, вперёд.

И так он это уверено сделал, что Сабрина дыхание затаила, поверив, что на ладони сейчас вспыхнет пламя. И тут же с облегчением выдохнула, когда пацан продолжил:

— Мой брат так может, а я маленький ещё. Он с мамой там щас, — он махнул рукой в сторону Центра. — А ты, что умеешь?

— Я? — Сабрина покосилась на папашу сорванца. — Уколы умею делать не больно.

Пацан инстинктивно отшагнул и изучающе уставился ей в глаза, мол, угрожаешь или шутка такая? Его отец, похоже, на время забыл о существовании второго чада, пребывая в сильнейшем нервном напряжении. — Дёргал ногой, часто курил и всё время переписывался в телефоне, видимо, с женой. — Что сказать? Новость об "особенном" ребенке всех заставала врасплох. Присутствовавшая при нескольких разговорах на эту тему в больнице, Сабрина ещё ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь высказался однозначно — счастье такое известие или беда.

Вот и Сунната тогда, сразу увезли на скорой, а обратно привезли на тонированном микроавтобусе. — Люди в форме поговорили с директором, забрали Сунната с его вещами, больше он не возвращался. Одна из воспитательниц потом рассказывала, что подростка определили в военное училище или вроде того. Тогда ещё и Центров то не было.

Теперь, конечно, за Новиками на "воронках" не приезжают — да иначе, родители бы их прятали, как партизан в Великую Отечественную — но и так хлопот хватает. Венера Анваровна рассказывала про своих соседей, у которых девочка начала разговаривать с домовым, а потом и остальных членов семьи с ним познакомила... Сабрина пыталась представить эту сцену — жуть. Так, той девчонке теперь год или больше ходить в Центр на обследования, несколько раз в неделю посещать занятия у наставника из Знающих, потом ещё, вместо колледжа или института, поступать в специальную школу для таких же детей... А платит за это всё кто? — Правильно, государство. А отрабатывать это как? — Верно, на гос.службе. И получается, что у такого ребенка и его родителей выбора то особого нет. Без помощи специалистов и тех, кто видел Сны, Дар может сильно навредить подростку. Об этом очень подробно и устрашающе трезвонит социальная реклама, а по школам ходят гос.служащие с лекциями, короче говоря, нагнетают как могут. А там ещё таинственный и от того более страшный Обряд пробуждения...

— Имран! Иди сюда, — родитель, наконец, вспомнил о пацане и подозвал его, бросив подозрительный взгляд на Сабрину.

Девушка всегда выглядела младше своих лет и легко могла сойти за подростка, которого также привезли в Центр. Видно, мужик натерпелся мистики за последние дни. Вон как смотрит, будто гадая — огнём от неё полыхнёт или ещё чем пострашнее? Ладно, пора двигаться домой, уже вечереет, не хватало попасться на глаза милицейским патрулям, которые проверяют всех встречных, после девяти вечера.

Жила Сабрина на самой окраине, в бывшем общежитии расформированного ещё в нулевые годы предприятия. Выйдя на своей остановке, она сначала зашла в кафешку тире закусочную, хозяин которой — сам бывший детдомовец — делал ей солидную скидку, иногда кормил и вовсе бесплатно, а также позволял ей пользоваться большой стиральной машиной для сотрудников. За это, Сабрина помогала официантам справиться с наплывом посетителей в выходные, да и удобно иметь "свою" медсестру, которая не больно делает уколы и ставит капельницы.

Когда вышла из кафе, часы на телефоне показывали восемь вечера. До бывшего общежития идти было минут десять. Она перешла дорогу, повернула налево...

— Асалим! — послышалось со стороны дороги.

Первой мыслью была: «вот же кретин, не поленился выследить её, теперь ещё из дома придется выходить, оглядываясь». Она повернула голову и чуть с шага не сбилась, еле сохранив равновесие. — Большой и явно дорогой внедорожник, чёрного цвета и наглухо тонированный, ехал вдоль обочины со скоростью пешехода. Но, первое что бросилось в глаза Сабрине, была огромная, на весь капот, эмблема. Кажется, это — герб Центра, крупнейшего клана в городе, лидер которого — ранее известный в стране олигарх — теперь ещё чаще мелькал по телевизору и в роликах интернет журналистов. Из окна пассажирского места, на неё пялился, на вид, её ровесник, смазливые парень, светловолосый, но с восточным типом лица. Его можно было бы назвать красивым, если бы не наглая ухмылка и подозрительный блеск в глазах.

«Блин, он обдолбанный что ли?», — с досадой подумала Сабрина. Как она не старалась одеваться неброско и обходиться без косметики, её внешность, всё равно, регулярно притягивала внимание парней. Чаще всего, придурков, вроде этого. Ещё и клан... С ними даже менты не рискуют связываться.

Как раз в этот момент, они поравнялись с местом строительства — то ли торгового, то ли офисного центра — огороженного сайдингом с баннерами. Пешеходная дорожка, здесь, подходила вплотную к проезжей части, зажатая между нею и забором. Сабрина было решила ничего не отвечать и прибавить шагу, но... Она так и не поняла, как это произошло. Вот она поправляет на плече сумку и собирается перейти на полубег, а вот уже её ладонь в руке этого... Нобля? Рукав лёгкой куртки был закатан, чтобы не испачкать в кафе...

— Рамзес! — подал голос водитель "джипа". — Не сходи с ума, людей вокруг полно.

— Отвали, Султан! Всё под контролем, — не оборачиваясь ответил Наглый.

Кажется, с заднего сидения послышался глумливый смешок.

Потом он что-то говорил ей, всё с той же противной ухмылкой и его глаза... А где склера (белок)? Поцеловал её запястье?!? Обрывки беспокойных мыслей метались птичками, попавшими в клетку — даже, когда она почувствовала еле заметный, но неприятный укол боли в руке — они не смогли сбросить странное наваждение.

Рёв мощного двигателя и пронзительные сигналы автомобильных клаксонов — смогли. Внедорожник резко остановился, голова Наглого дёрнулась, Сабрина выдернула руку, тряхнула головой и побежала. — Территория стройки кончилась и из-за поворота "вывалился" самосвал, перегородивший дорогу клановой машине, водитель которой что-то кричал шофёру большегруза, высунувшись из окна чуть ли не по пояс. Обегая самосвал сзади, девушка, краем глаза, отметила капли крови на своём запястье, но животный страх уже затопил её сознание, к счастью, порождая не панический ступор, а бешеное желание — бежать быстро, как никогда. Это был первый раз, за пол года, когда ей действительно хотелось оказаться в стенах ненавистной, а сейчас такой родной, коммуналки.

Мозг подмечал мельчайшие детали происходящего, несмотря, а возможно, благодаря высочайшему нервному напряжению. Сзади послышались новые сигналы клаксонов — видимо, пытаясь объехать самосвал, внедорожник выехал на встречку.

«Здесь можно срезать через двор».

В проходе между домами, от неё испугано шарахнулись женщина с ребенком. Повернув, Сабрина чуть не налетела на выезжающее с парковки авто. — Звук клаксона, окрик водителя. — Но, в ушах только ветер и гулкие удары собственного сердца. Швырнув сумку через забор детского садика, девушка перемахнув невысокую преграду в одно движение.

«На хрен каблуки! Обожаю кроссовки».

Не останавливаясь, подхватила сумку и припустила по давно не кошенной траве, через всю территорию дошкольного учреждения. Благо, время позднее, и никого, кроме сторожа, здесь быть не может.

Собачий лай, справа, сообщил ей, что время, как раз, не самое удачное для посещения садика. Не прекращая бежать, она схватила сумку за длинный ремень, раскрутила над головой и закричала, совсем не по-женски, переходя на рычание. Псина, всего на секунду, опешила от такого напора, но этого Сабрине хватило. Вновь швырнув сумку вверх, она перепрыгнула забор, едва касаясь его руками. — Нет зверя, страшнее человека, доведённого до нужной кондиции.