Доля Пути: Лето

— Не нужно, Форуг, — усмехнулся Суэн в бороду. — Давай-ка лучше попросим твою жену накрыть нам в большой беседке и все вместе позавтракаем. А потом, каждый займётся своим делом.

Дарья — жена Форуга и заведующая кухней Дома — с всегдашней улыбкой, распоряжалась своими помощницами, накрывавшими на длинный стол под огромным навесом, где члены Дома частенько устраивали посиделки и танцы. Суэн наслаждался горячим хлебом, наваристым мясным бульоном, рассыпчатой кашей, душистым мёдом и перекидывался шутками с острой на язык Дарьей. За огромным столом собрались все, кому по специальности положено рано просыпаться — конюхи, прачки, повара, люди из ночной смены охраны, которым только предстояло отправиться в постель.

Суэн любил и частенько трапезничал в кругу простых работников — так он напоминал всем и прежде всего себе, что эти люди не слуги, а именно члены его Дома, почти родственники. Каждый из них заслужил такое отношение своей преданностью, а Суэн заслужил их любовь своей заботой о каждом, кто носит символ принадлежности Дому на одежде.

Наговорившись и напившись любимого горьковатого напитка из бобов, которые выращивают в далёких и загадочных землях Либии, в той её части где берёт начало великая река Эгипто, Суэн пожелал всем хорошего дня и отправился в один из нескольких жилых флигелей, вольготно расположенных в центре территории его Дома.

Омыв тело в купальне, где стояла увеличенная копия водного обелиска, он на несколько мгновений задержался перед зеркалом, смотря на рисунки, украшавшие его грудь и правое предплечье. — Чёрная птица, закрывающаяся крыльями, поблекла и её оперение, местами, обрело серые тона. То же самое и с чёрным мечом, протянувшимся от локтевого сгиба до основания ладони. — Ещё одно подтверждение того, что его жизнь подходит к концу.

В землях Майяпан Суэн провёл несколько лет. Тамошние Знающие — сильнейшие в мире и одним из секретов их могущества является уникальная техника нанесения Печатей на тела одарённых Силой. Нечто подобное есть и у бореев, и в землях Чжунхэ, и в Либии, но народы Закатного материка достигли в этом деле непревзойдённого мастерства. Стоило немалых усилий, подарков и ответных услуг — убедить одного местного заклинателя нанести такую Вязь на грудь Суэна. Затем, ещё четыре года он собирал крупицы этого Знания, в путешествиях и заводя нужные знакомства. Ему даже пришлось несколько поспешно покидать заокеанские земли, чтобы не быть объвинённым в шпионаже, но главного он добился — получил основу для дальнейшей работы. Специальный комплекс упражнений, особая техника медитации, тренировка Воли, краска из множества ингредиентов, включая серебро — чтобы тело смогло выдержать Печать. За два десятка лет, после почти бегства из Майяпан, Суэну удалось постичь суть этого Знания и он смог запечатлеть Вязь, сочинённую им самим, на руке.

Щит и оружие — Крылья Заката и Клинок Тьмы — не раз спасали ему жизнь и становились веским аргументом для его врагов.

Но не только теряющие силу Печати и слабеющая Воля подсказали Идущему — что пора собираться в последний путь. Две полные луны назад он начал видеть один и тот же сон — длинный каменный коридор, ведущий к треугольной скале. Он знал это место. Там располагались Врата в Мир, откуда пришли его предки. Неподалёку от того места находилась пещера, которую он приметил ещё тогда, когда долгие годы поисков привели его к Вратам. Сложить все признаки в один очевидный вывод — труда не составило. Тем более, что он прожил невероятно долгую жизнь, даже для Знающего.

Вспомнил он и то, как получил наследство своего предшественника из прошлого Лета. — Одоссомай спрятал своё наследие в подводном гроте, на побережье, близ которого и жил сын разорившегося фермера, на момент прихода нового Цикла. Тогда ещё его звали Син-Утуэн.

Суэн оделся для выхода в город и вновь спустился вниз. Пройдя по широкой аллее, вышел на небольшую площадь, перед главными воротами на территорию небольшого квартала, до которого разросся его Дом. Азад — его третий ученик и Замар — его младший сын уже были там. В отличии от большинства обитателей Дома, эти двое приветствовали его поклонами, как Знающие низких рангов должны приветствовать более знатных мастеров. Суэн махнул рукой Миладу — главному механику Дома — подзывая его.

— Твоя дочь здорова, Милад? — спросил он первым делом.

— Да, знатный, — механик также поклонился, будучи калаком — тем, кто не сумел раскрыть свою грань Силы, но обладает полезным навыком. Милад умел управляться с силовыми кристаллами. — Ведающая Гульнара сказала, что болезнь отступила.

— Прекрасно, — Суэн искренне улыбнулся. — После обеда приготовь самодвиг, я должен быть в воздушной гавани к половине шестой десятины.

— Я всё понял, знатный.

Сопровождаемый сыном и учеником, Суэн отправился в свой последний Путь Справедливости. Выйдя за ворота, они прошли несколько проулков, мимо входов в ещё несколько кварталов, принадлежащих различным Домам, Кланам и Семьям, вдоль городской стены и вышли к главным воротам Города. Здесь начиналась Фират — центральная улица, рассекающая весь Город, до самого квартала Царской Семьи, и от которой ветвились другие улицы, ведущие на окраины, где располагались жилые кварталы.

Фират широка, почти как великая река чьё название носит, и на ней всегда многолюдно, ведь по обеим её сторонам могут стоять только общественные здания — рынки, торговые дома, мастерские, цеха — и никаких жилых домов. Поэтому и передвижение на любом виде транспорта здесь строжайше запрещено, исключения составляют только царские кортежи, конная стража и самодвиги нескольких высших чиновников, в число которых входит и Суэн.

Но этот путь он всегда проходил пешком, ежедневно, уже более четверти века. Собственно, этот маршрут и является основой его звания — Уравнителя. Официально, при дворе, Идущий именуется главой Круга Искусств, куда на данный момент входят ещё четырнадцать искусников — один из главных залогов мирного процветания и развития Царства.

Этот Город он выбрал для проживания своего Дома в память о своих корнях. — Ещё в прошлом летнем Цикле, народ, к которому принадлежали и предки Суэна, пришёл из другого мира и основал в этих краях цивилизацию, следы которой до сих пор будоражат умы исследователей Истории. А в руинах древних городом Ашур и У-Раук до сих пор находят уникальные Знания.

Сам Суэн родился в землях Элиона, на берегу Эллинского моря. В прошлом Лете, насколько было ему известно из его долгих изысканий, его предки отправились туда походом, чтобы помочь сборному войску эллинов изгнать захватчиков из агрессивного Третьего мира, да там и поселились после победы. Вторженцы называли свой мир Хаттуса, а Третий — это название объясняется множеством запутанных и противоречивых теорий о строении Мироздания. Суэну наиболее вероятной видится версия о том, что миры крепятся нитями Дыхания к Срединному Миру подобно лепесткам цветка и объединены группами по пять, как отпечатки длани Творца.

С самого начала нынешнего Лета, Суэн много путешествовал. Побывал на всех материках, повидал множество культур, народов и диковинных мест. И повсеместно он видел падение цивилизации, сложившейся Зимой. — Рушился привычный порядок вещей, а с ним уходили в небытие города, империи и даже целые народы. Но в целом, созидание своими темпами значительно опережало разрушение. Благодаря Знаниям, трудолюбию и упорству, люди в большинстве случаев успешно справлялись с угрозами обновляющегося Мира. И вот — рядом с городами, ставшими непригодными для людей и неумолимо растворяемыми Дыханием, вырастают новые поселения, ещё более величественные и удобные для проживания. На обломках зимних империй начали возникать небольшие, но самодостаточные города-государства, которые уже объединяются в союзы, княжества и даже царства. Этот процесс не быстрый, ибо не так-то просто объединить сложившиеся анклавы Знающих, способных своим тщеславием затмить некоторых богов. Но зато, на время стали невозможны масштабные войны и завоевания — попробуй собери такую силу, чтобы, к примеру, покорить не самое большое Царство, где сейчас живёт Суэн. Воевать то придётся не с фермерами и горожанами, а со Знающими и их дружинниками, которым битвы только в радость, ведь они кормятся со своих зачарованных мечей.

Чуть более тридцати лет назад, он вдруг обнаружил, что в своих странствиях оброс слишком многими обязательствами. Почти два века полукочевого образа жизни, когда не задерживаешься на одном месте дольше десятка лет, свели его со множеством людей, которые стали ему родными. Его вторая жена, к тому времени родившая ему уже троих детей, несколько Знающих пожелавших стать частью его свиты, у многих из которых также были семьи, чистые люди, обязанные ему спасением, благодарные за помощь или просто пожелавшие связать судьбу с очень знатным во многих землях искусником. — Все эти преданные ему люди заслуживали места, которое они, наконец, могли назвать своим домом. Так — был основан Дом эн-Шамаш.

Поселиться в родных местах Суэн не смог, а точнее не захотел — ромеи, которые никак не могут смириться с падением величайшей империи ушедшей Зимы, как бешеные собаки продолжают вгрызаться в земли бывших провинций, пытаясь сшить обратно расползающееся лоскутное одеяло. Суэн мог бы примкнуть к одному из анклавов, сопротивляющихся имперской экспансии, но зачем? Посетив проездом знакомые города и поселения, он убедился, что большинство местных жителей вполне счастливы и не желают воевать. Принимать же подданство империи Суэн не желал категорически — Идущего его ранга непременно попытались бы привлечь к военной и политической деятельности, а он желал хотя бы относительных покоя и осёдлости.