Дом Цепей

Послышался шорох. — Это ты? Благослови тебя Дриджна! Я слышал, тебя схватили… ага, эти крики и звон снизу… молодец…

— Хватит. В тоннелях все еще есть припасы?

— Конечно! Твой тайник тоже полон…

— Хорошо. Отойди. Со мной кое-кто пришел.

За проходом была грубая каменная лестница, ведущая во тьму еще более глубокую. Карса слышал поблизости взволнованное дыхание Мебры.

Синеглазый вдруг замер. — О! Да, Мебра, никому не говори, что нас видел. Даже своим товарищам по борьбе. Понятно?

— Само собой.

Беглецы шли в темноте, оставив Мебру позади. Ступени всё не кончались, и Карса начал подозревать, что спускается в чрево земли. Когда спуск прекратился, воздух стал сырым и спертым, запахло солью; попадавшиеся под ногами камни были покрыты слизью. В конце тоннеля обнаружились вырезанные в песчанике ниши, в каждой кожаные мешки и всяческие припасы.

Карса видел, что незнакомец сразу подошел с одной из ниш. Пошарил внутри, бросил меч и достал пару каких-то предметов. Звякнули цепи.

— Возьми тот тюк с едой, — указал человек, кивнув на ближайшую нишу. — Там же найдешь телабу или две — это одежда — и еще оружейные пояса, перевязи. Фонари не бери — тоннель длинный, но развилок больше нет.

— Куда он ведет?

— Наружу, — сказал человек.

Карса промолчал. Ему не нравилось, что жизнь его оказалась в руках чужака — но, казалось, пока он ничего не может изменить. Семиградье оказалось местом еще более странным, нежели Малинтеас и Генабарис. Низменники наполняют землю словно паразиты — больше племен, чем Теблоры могут вообразить. Ясно, что они не любят друг дружку. Такую нелюбовь Карса хорошо понимает — среди племен должно быть соперничество — но кажется очевидным, что среди низменников вообще нет чувства общности. Карса — урид, но он также Теблор. Низменники же столь одержимы различиями, что не понимают, что могло бы их объединить.

Порок, которым можно воспользоваться.

Провожатый шагал в крайней спешке. Хотя Теблор почти исцелился, запасы сил и выносливости еще далеко не сравнялись с прежними. Через некоторое время он начал отставать, а вскоре оказался идущим в одиночестве, в непроницаемом мраке — одна рука хватается за неровную стену, в ушах лишь шум собственных шагов. Воздух стал сухим, он ощущал во рту вкус песка.

Стена вдруг исчезла. Карса зашатался и встал на месте.

— Ты ловкий, — сказал незнакомец откуда-то слева. — Бежать согнувшись… это нелегко. Погляди вверх.

Карса поднял голову, потом выпрямил спину. Небо было полно звезд.

— Мы в ущелье, — говорил человек. — К рассвету вылезем наружу. Пять или шесть дней через Панпотсун Одхан. Малазане пойдут за нами, это точно, так что придется быть осторожными. Пока отдохни. Выпей воды — солнце, словно демон, украдет твою жизнь, только позволь. Дорога поведет нас от одного источника к другому, так что жажды не бойся.

— Ты знаешь эту страну, — ответил Карса. — А я — нет. — Он поднял меч. — Знай, что снова в плен я не сдамся.

— Вот это дух! — воскликнул низменник.

— Я не об том.

Человек засмеялся: — Знаю. Если хочешь, у выхода из ущелья иди в любом направлении. Я предлагаю хороший шанс выжить. Здесь нужно бояться не только малазанского плена. Иди со мной, и я научу, как здесь выживать. Но выбор за тобой. Что же, идем?

* * *

Двое беглецов не успели выбраться из ущелья до зари. Они видели над головами яркое солнце, но шагали в холодных тенях. Проход наружу был отмечен кучками камней: пологая россыпь валунов, след старого наводнения, прорывшего стену и вызвавшего обвал.

Снаружи никого не было видно, да и вообще местность казалась населенной лишь дикими зверями. Низменник вел Карсу на юго-запад. Они петляли, используя любые возможности для укрытия, избегая гребней и холмов, на котором могли оказаться заметными на фоне неба. Ни один не открывал рта, сберегая силы на раздражающей жаре.

Около полудня низменник вдруг замер и повернулся. Прошипел проклятие на родном языке. — Всадники.

Карса тоже повернулся, но не смог увидеть ничего нового в безотрадном ландшафте.

— Чувствую дрожь земли, — буркнул человек. — Итак, Мебра предал. Ну, однажды он ответит за измену.

Теперь и сам Карса смог ощутить мозолистыми подошвами содрогание почвы под далекими ударами копыт. — Если ты подозревал Мебру, почему не убил?

— Если убивать всех, кого подозреваешь — окажешься в скудной компании. Мне нужны были доказательства, и вот они.

— Может, он сказал кому-то другому.

— Тогда он или предатель, или дурак — результат будет одинаков. Идем. Пусть малазанам нелегко придется.

Они двинулись дальше. Низменник безошибочно выбирал пути, на которых они не оставляли следов. Однако стук копыт становился громче. — У них маг, — прошептал низменник, перебираясь через очередную каменную россыпь.

— Если сумеем спрятаться до заката, я стану охотником, а они — добычей.

— Их не меньше двадцати. Лучше использовать темноту, чтобы оторваться. Видел горы на юго-западе? Туда идем. Если доберемся до тайников, окажемся в безопасности.

— Лошадей не перегонишь, — прорычал Карса. — С закатом я прекращаю бегать.

— Ты нападешь в одиночестве — и умрешь.

— В одиночестве. Это хорошо. Не хочу, чтобы низменники под ногами путались.

* * *

Ночь упала внезапно. Как раз при последнем луче солнечного света беглецы, оказавшиеся среди огромных валунов, смогли бросить взгляд на преследователей. Семнадцать всадников, три запасные лошади. Почти все малазане в полных доспехах, под шлемами, с копьями и арбалетами; двое невооруженных показались Теблору знакомыми. Да, Силгар и Дамиск.

Карса вдруг вспомнил, что в ночь побега их места были пустыми. Тогда он не придал этому значения, подумав, что их увели внутрь.

Охотники еще не заметили беглецов, притаившихся за валуном.

— Я завел их к старой стоянке, — шепнул низменник. — Слушай. Они тоже встанут здесь. Те двое — не солдаты…

— Да. Рабовладелец и его охранник.

— Наверное, они сняли с него отатараловые браслеты. Кажется, он очень хочет тебя найти.

Карса пожал плечами: — И он меня найдет. Ночью. Я покончу с ними. Ни один не увидит рассвета. Клянусь перед Уругалом.