Дом Для Демиурга. Том первый

— Поджигателей, насильников, мародеров — убивать на месте. Ворье — в Галанну, если не будут брыкаться. Подстрекателей — связывать и в Галанну, потом допросим… — Реми тоже гарцевал на свежей лошади, и конь выглядел всяко лучше всадника. — Мелкую шваль бросайте с набережной, пусть поплавают, остынут…

— Герцог, сколько вы уже не отдыхали?

— А вот как все началось, — ответил Реми, потом тряхнул головой и смерил Саннио злым взглядом. — Так, милый мой. Возвращаетесь в казармы, берете свежие роты и к складам зерна. Потом сюда. Быстро, быстро…

В казармах Саннио уже знали в лицо и на слова "приказ герцога Алларэ!" отреагировали быстро. Сам он, выспавшись, вновь утратил ощущение понимания происходящего, и по дороге долго мучительно раздумывал, возвращаться ли ему со снятыми с оцепления ротами в казармы, или, проследив за сменой, ехать к Реми. На всякий случай он отправился назад в казармы, и, оказалось, не ошибся: у ворот он столкнулся с мальчишкой своих лет в мундире королевского посыльного.

— Срочный пакет для герцога Алларэ! — вопил тот, размахивая футляром. — Послание его величества!

— Я передам! — Саннио выхватил бело-золотой футляр и развернул коня.

Посыльный что-то вопил вслед — кажется, хотел узнать, кто забрал пакет, — но Саннио его проигнорировал. Срочный — так срочный. Может быть, так делать и неправильно, но пусть его потом накажут, если порученец нарушил некое важное правило. Трое гвардейцев с факелами следовали за ним по пятам.

Горожане, не преуспевшие накануне в стычках с регулярной армией, видимо, успели поразмыслить и перешли к партизанской войне по всем правилам. Теперь они не только осаждали лавки, склады, богатые дома, но и устраивали ловушки.

Дикий скрежет, грохот, свист, нечто огромное и темное, падающее поперек дороги…

Саннио попытался осадить Клематиса, но тот оказался умнее наездника и прыгнул вперед через едва различимое в темноте и неверном свете факелов препятствие. Юноша оглянулся: поперек улицы упало дерево. Те, кто подпилил и уронил его, появились как-то вдруг, в единственный короткий миг, пока Саннио соображал, что упало прямо перед ним. Их было много — восемь, может, десять.

Порученец выхватил саблю, вслепую рубанул по ближайшей темной фигуре. Вскрик. Клематис лягнул кого-то задними ногами, оттуда тоже заорали, а потом крикнул один из сопровождавших:

— Вперед! Быстро!

Кажется, конь соображал быстрее наездника, потому что первым отреагировал именно он. Саннио помчался по темной улице, не разбирая дороги, надеясь лишь на то, что впереди нет других поваленных деревьев или препятствий: вылететь из седла и сломать шею он не хотел. Что творилось за спиной? Не следовало ли развернуть коня и вернуться к спутникам? Проклиная все на свете, он мчался вперед, к площади, по уже знакомой дороге. Там горели костры, там были солдаты. Наверное, лучше вернуться с подмогой, чем самому бросаться в драку… И еще пакет из дворца! Его нужно доставить!

Уже на выезде с площади его догнали. Саннио оглянулся, держа саблю в вытянутой руке, но это были свои, его охрана. Двое.

— Где Мишель? — Саннио вдруг вспомнил, как зовут каждого из спутников.

— Убит, — бросил Винсен, тот, что был старшим из гвардейцев. — Едем!

Ловушка оказалась первой, но не последней. Встретившийся Саннио капитан эллонской кавалерии, тоже направлявшийся к герцогу Алларэ с докладом, рассказал, что на улицах много хорошо организованных засад. Поваленные деревья и фонарные столбы, баррикады из обломков заборов, натянутые веревки… Фантазия у жителей Собры оказалась богатая. Словно им примерно раз в год приходилось оборонять столицу от иноземных захватчиков, и они уже привыкли.

— Прямо как на войне… — удивился Саннио.

— Нет, — капитан смерил попутчика взглядом и понимающе улыбнулся. — На войне, господин, все проще. А здесь — ну за каждым же углом…

— Что вдруг случилось? — столица всегда казалась ему мирным городом, а горожане — трудолюбивыми законопослушными людьми. С чего они обратились в мрачных бандитов, жаждущих крови, огня и разрушений?

— Мы выловили пяток подстрекателей, допросят — узнаем.

— Надеюсь… — поежился Саннио.

Реми распечатал пакет, не вылезая из седла. Он, кажется, так и не спешивался — только менял лошадей. Герцог Алларэ носился по всему Правобережью, хотя, наверное, мог бы засесть в любой таверне и командовать, не вставая из-за стола. Отдавать приказы, делать пометки на карте… Саннио раньше представлял себе командование именно так. Он вдруг вспомнил про дядю Руи. Тот сейчас воюет на севере. Вот так же? Сутками в седле, не успевая даже перекусить? Дядя воевал там, а Саннио воевал в столице. Тихий отдых как-то не задался…

Реми обычно бранился коротко, хоть и грубо, а потому юноша едва не выронил сунутую ему в руки лепешку, которую на ходу жевал. Длиннющая богохульная тирада достойна была смерти на месте, но, надо понимать, Воин остановил карающую длань Матери, хотя досталось обоим.

— Что случилось? — робко спросил Саннио.

— Наверное, на левом берегу тихо, — непонятно ответил герцог. — Потому и можно писать мне такие… такие! А…

Обрывки свитка полетели на мостовую. Клематис недовольно заржал, когда один из клочков пролетел мимо его морды. Юноша изумленно смотрел на Реми, у которого вдруг не нашлось слов.

— Король приказывает явиться мне лично для доклада, — минуту спустя объяснил Реми. — Ну и все прочее. Незаконно присвоенные полномочия, покушение на жизнь помощника коменданта…

— Но ведь король может приказать мерским полкам…

— Что б я без вас делал, юный гений! — оскалился Реми. — Король еще вчера счел это чрезмерным.

— Вот убрать бы полки с Левобережья… — мечтательно сказал Саннио.

— Там — не только дворец. Там еще и ваш дом. И мой, между прочим. И еще около ста тысяч жителей. Сокровище, ну что ж вы как ребенок… — герцог Алларэ печально вздохнул. — Вы поедете со мной.

— К королю?!

— Нет, к его двоюродной бабушке! Подождете в приемной.

Поездка во дворец заняла четыре часа. Час туда, час обратно, и два часа бестолкового сидения под дверью королевского кабинета. У дверей кабинета и приемной стояли крепкие гвардейцы с алебардами. На Саннио, который сидел на краю дивана, они почти не обращали внимания. Юноша сначала сидел на краешке, чинно сложив руки на коленях, а потом устал и уселся, опершись на спинку и вытянув ноги. Напротив него сидели двое чиновников. Они то зевали, то шепотом переговаривались, а порой пялились на развалившегося на королевском диване мальчишку в слегка запачканном мундире кавалериста. Слуг в приемной не было, а потому Саннио сам налил себе вина из хрустального графина, стоявшего посреди комнаты и медленно, вдумчиво пил.