Дом ее мечты

– Чего больше не повторится?

– Наших отношений, – отрубил он и поставил Джоша на ноги. – Чем я могу помочь?

– Ничем. Я искала Джоша и услышала, как он плачет. Что случилось?

– Он просто неудачно выбрался из-за стола. Сейчас он в порядке, не так ли, малыш?

Джош кивнул, и Джорджи протянула ему руку.

– Обед готов, – сказала она Себастьяну. – Пойдем, Джош.

Джорджия ушла, позволив Себастьяну последовать за ними позже.

Джорджи следовало извиниться – это ее вина, что она позволила Джошу убежать, но она была занята выпечкой, а Джош такой непоседа, ни минуты не может усидеть на месте.

Очень странным казалось то, что именно мама Себастьяна хотела их воссоединения. Но, как сказал Себастьян, этого не случится. Слишком сильную боль она ему причинила.

Но ведь и Себастьян когда-то сильно ее обидел: его мама только что это подтвердила.

Джорджия затащила Джоша обратно на кухню, плотно закрыв дверь, чтобы малыш вновь не забрался куда-нибудь. На столе была целая гора бутербродов с сыром, а готовые имбирные печенья – маленькие позолоченные елочки и звездочки – остывали на столешнице.

От печений даже остались обломки. Себастьян будет рад.

Услышав звук отворяющейся двери, Джорджия изобразила улыбку на лице.

– Тебе повезло, – сказала она Себастьяну. – Некоторые имбирные елочки поломались, и их уже нельзя использовать как украшения. Я нашла пакетики с пряностями, в них можно было бы завернуть елочки. Ты сможешь обойтись без них несколько дней?

– Возможно. Ты можешь их взять, если будет необходимость, или нет, все нормально, бери.

И, усевшись на стул, Себастьян взял сэндвич и откусил его.

– Прекрасно!

Джорджия подняла бровь.

– Не смотри так на меня, я просто внимательно осмотрела содержимое твоих запасов. Это полностью выбор твоего секретаря. И полагаю, тебе следует дать ей премиальные.

– Уже.

Джорджия посмеялась и покачала головой, затем поставила чайник и села напротив Себастьяна:

– Я прошу прощения за Джоша. Получилось очень неудобно перед твоей мамой.

Себастьян закатил глаза.

– Ты знаешь ее.

– Знаю. Она любит тебя, хотя ты и конфликтуешь с ней постоянно. Ты знаешь это?

– Конечно, знаю.

Себастьян нахмурился и отодвинул стул.

– Послушай, мне нужно поработать, так что я возьму сэндвичи и удалюсь в свой кабинет. Увидимся позже.

Себастьян устанавливал дистанцию.

Они согласились провести Рождество вместе и не вспоминать прошлого ради Джоша, но так или иначе оно напоминало о себе.

Джорджия посмотрела в окно – снег снова шел, легкий, мелкими снежинками. Смогут ли они когда-нибудь выбраться отсюда? Вероятно, не скоро. Джорджия вытерла стол и улыбнулась сыну.

– Поможешь мне заморозить украшения для нашей елки? – спросила она, но Джош был больше заинтересован их поеданием. Джорджия дала сыну несколько маленьких кусочков и полила елочки и звездочки глазурью. Последняя фигурка сломалась.

Джорджия оставила ее для Себастьяна и вместе с чашкой чаю, постучавшись в дверь, вошла в кабинет.

Казалось, Себастьян не работал. Он сидел, его ноги лежали на углу стола. Посмотрев на Джорджию, Себастьян слегка нахмурился:

– Извини. Моя мама просто взвинтила меня.

– Не извиняйся. Это моя вина – надо было лучше присматривать за Джошем. Вот. Одно печенье переломилось, и я принесла его тебе.

– Спасибо.

Он опустил ноги на пол и вздохнул.

– Когда же расчистят этот снег? – проворчал он, и Джорджия засмеялась.

– Я не думаю, что есть какие-то шансы. Минуту назад он еще шел.

– Я заметил.

Он посмотрел вокруг:

– Где Джош?

– Ест печенье.

– Я думал, они мои.

– Ты ушел, Себастьян.

– Теперь это сделал я.

Джорджия глубоко вдохнула, сделала шаг назад, отвернулась и пошла к выходу. Уже дойдя до двери, она почувствовала сильное раздражение:

– Я не ушла, – напомнила она ему. – Ты сам прогнал меня. Это большая разница. И если бы представилась возможность, ты бы сделал это снова, прямо сейчас. Но не беспокойся. Как только снег расчистят, я тут же исчезну, и тебе не придется снова меня видеть.

– Подожди.

Голос Себастьяна остановил Джорджию в дверях, и она услышала скрип стула – Себастьян встал и подошел к ней.

Джорджия чувствовала, что он неподвижно стоит сзади, всего в нескольких дюймах от нее. Мгновение спустя его руки легли на ее плечи, но он все стоял неподвижно и безмолвно – просто стоял и держал ее, как будто не знал, что сказать или что сделать.

Джорджия повернулась и посмотрела ему в глаза – в них читалось беспокойство. Сделав медленный и тихий выдох, Джорджия подняла руку и дотронулась до его щеки.

Хотя Себастьян брился сегодня утром, Джорджия почувствовала своей ладонью легкую щетину.

– Прости, – прошептал он. – Я знаю, что это не только ты. Я знаю, что со мной было нелегко жить. Но мы должны сделать Рождество для Джоша. Я сам просил не говорить о прошлом и сам же нарушил правила. Мы можем начать все сначала?

Джорджия убрала руку:

– Начать что?

Несколько секунд он молчал, затем его рот растянулся в улыбке, в которой было и раскаяние, и нежность, и боль.

– Рождество. Ничего больше. Я знаю, что большего ты не хочешь.

– Хорошо. Больше никаких злобных замечаний, ничтожных выпадов и ссор.

Себастьян медленно кивнул.

– Меня устраивает, – сказал он угрюмо и снова улыбнулся той же грустной улыбкой, от которой у нее в горле встал ком, а сердце заныло от боли.

Неизвестно, как долго они бы там стояли, но вдруг из кухни донесся грохот. Джорджия выбежала в испуге.

Она нашла Джоша на полу. Рядом на боку лежал стул. Джорджию снова охватило чувство вины.

– Он в порядке?

– Думаю, да.