Дом Империал

Понимание и сочувствие появились на его лице.

— Может, в следующем году попадем, если миры все еще будут вращаться.

Я невесело рассмеялась. Да уж, тот самый случай, когда остается или смеяться, или рыдать. Дунул холодный ветер, я поежилась. Вдруг Дэниел провел рукой по моей голой руке, и по телу пробежала волна тепла.

— Как это ты можешь пользоваться силой здесь? — спросила я. — Ведь мы вдали от сети. — Странно, но даже тогда, в Новом Орлеане, он прибегал к энергии сети, а насколько я поняла, все их способности непосредственно связаны именно с ней. А сеть в Надмире вообще.

По телу пробежала очередная волна тепла от его руки.

— Благодаря постоянному транспортеру какое-то количество энергии сети все же просачивается сюда, на Землю. Разумеется, тут мы намного слабее, а большинство Даэлайтеров вообще лишены способностей. В отличие от рядовых Даэлайтеров члены семей оверлордов всегда несут в себе большой заряд. Так что если периодически возвращаться в Надмир и подзаряжаться, мы везде будем сильны.

— А в твоем доме все умеют повелевать огнем?

— Немного да, но по сравнению с тем, какую власть над огнем имею я, это ничто. У каждой семьи своя особенность, я бы даже сказал, специальность, которая связывает их с той или иной стороной сети. Даркены управляют электричеством, типа молний. Роял повелевают легрето — по их зову вода принимает любые формы. Лейтс тесно связаны с природой — они могут принимать гибридную форму, становятся похожи на деревья — великолепное оружие… — Я как можно живее постаралась, но представить гибрид Даэлайтера и дерева не вышло. Надеюсь, однажды сама увижу. — Ну, а Империалы, как ты уже видела — стихия огня.

— Ага, значит оверлорды невероятно сильны, а остальные члены домов почти не имеют способностей…

Он кивнул:

— Типа того, — пробежал рукой по знакам на виске, — эти символы позволяют нам, не перегружаясь, теснее взаимодействовать с сетью.

Это объясняло убийственную силу, которую он излучал. Больше вопросов задать я не успела, потому что он ускорил шаг.

— Нужно зайти ко мне, — сказал он, держа меня за запястье, от чего тепло волнами проходило сквозь меня, — захватим тебе какую-нибудь куртку, чтобы ты не замерзла, пока не получишь школьную форму.

Я кивнула, хотя и так уже довольно согрелась.

Мы шли по, пожалуй, самой живописной улице, которую я когда-либо видела в жизни. В роскошных розовых кустах чирикали птички, за фигурными заборами скрывались красивые особняки с ухоженными садами. А я так и несла в руке пустую термокружку, надеясь, что в ней вновь появится живительный кофе.

— Это Даэлайт Крессент, — пояснил Дэниел, — Место сосуществования людей и Даэлайтеров. Здесь ближайшая точка соприкосновения миров, поэтому постоянный транспортер находится именно тут.

И только я открыла рот, чтобы спросить, в каких же из особняков живут люди, как на глаза мне попались ветхие домишки напротив особняков. Они теснились друг к другу и доходили примерно до середины улицы.

Я резко остановилась, рука выскользнула из его.

— Только, пожалуйста, не говори, что вы заставляете людей жить там, — яростно глядя на него, махнула я на хижины. Слова прозвучали отрывисто и ожесточенно.

Его взгляд ненадолго метнулся в указанном направлении, потом снова замер на мне:

— Да, я с этим тоже не согласен, но еще задолго до появления меня, все это уже было. Как ты, думаю, поняла, тесно взаимодействовать с Даэлайтерами для людей небезопасно. Но по одному из пунктов договора наши миры должны взаимодействовать. Так что это компромисс. Мы сдаем жилье тем, кто не будет задавать лишних вопросов и согласится следовать строгим правилам, которые нужны, чтобы их самих же обезопасить. До появления Эммы все шло гладко. Как выяснилось, она не большая любительница правил.

Да, это у нас с ней общее.

— Хочешь сказать, вы отчасти относитесь к людям как к дерьму, чтобы их защитить, что ли?

Дэниел пожал плечами:

— Ну, если так об этом говорить, действительно звучит ужасно.

Несмотря на раздражение, я почти весело хрюкнула:

— Да как не скажи… все равно дерьмово, но… — Теперь уже мне пришлось аккуратно выбирать слова, — … знаешь, отчасти я понимаю вас. Почти постоянно я себя чувствую лишней, будто живу в сказке какой-то. Попробовав такую жизнь на вкус однажды, остановиться и уйти очень трудно.

Соглашаясь, Дэниел кивнул:

— Да, случаи болезненной привязанности уже были. Наша внутренняя энергия привлекает людей. Пришлось даже провести разъяснительные беседы с некоторыми из моих Империалов на тему слишком близких отношений с земными девочками. Привыкание в таких случаях может произойти невероятно быстро.

И ведь он не шутил.

— А со мной тоже так будет? — спросила я. Может, поэтому меня к Дэниелу так тянуло.

— Нет, — не раздумывая, ответил тот, — ты не обычный человек, ты можешь с нами быть собой.

Ну… с одной стороны облегчение, а с другой… ощущение необъяснимой одержимости все еще оставалось. Придется с этим жить. Я вновь посмотрела на особняки. Эти инопланетяне вообще знают, что такое перебор?

— А вы все такие богатые? — со вздохом спросила я. Да, конечно, деньги — не главное, но блин, почему они ко всему еще и высокие, красивые, невероятно умные, бессмертные, пользуются крутыми световыми транспортерами? Не жирно ли? Алло, поделитесь ништяками, люд… инопланетяне.

— По меркам человеческих денег, да. Обычные семьи владеют миллионами, а семьи оверлордов — миллиардами. Мы могли бы, буквально купить весь ваш мир, странно, но эта мысль, похоже, не посещала ваших правителей. У нас есть доли почти во всех индустриях, через фиктивные корпорации мы инвестируем многие компании.

Я несколько раз тупо моргнула. Он не только произнес «миллиардами», что уже само по себе для меня не поддавалось пониманию, так еще и сообщил информацию, которую, без сомнения, Даэлайтеры охраняли как зеницу ока.

— Ты доверяешь мне? — выпалила я. Впервые задумалась над тем, взаимно ли то влечение, которое чувствую я. Относится ли он ко мне как к навязанному другу? Или я для него, все же, больше чем обуза, с которой он вынужден таскаться теперь?

Дэниел схватил меня за руку и остановил. По инерции я врезалась в него. Обалдев, от внезапной близости его тела и приятного теплого запаха, устремившегося в ноздри, я прикрыла глаза. Когда он заговорил, пришлось даже сделать над собой усилие, чтобы разобрать слова.