Дом Люцифера
Шрифт:
– Джордж? – сказал Тремонт.
Джордж спохватился и моментально скроил скорбную и серьезную мину.
– Отчет о перспективных прибылях всех держателей акций может быть представлен в любой момент. – Он сделал паузу и после некоторого колебания добавил: – Боюсь, они будут меньше, чем мы надеялись. Возможно, лишь пять… ну, от силы шесть… миллиардов долларов! – И сам громогласно расхохотался над своей шуткой.
Хавьер Бекер хмуро покосился на Джорджа, явно не одобряя такого легкомысленного отношения к делу.
– А как насчет секретной аудиторской проверки, о которой я недавно узнал?
– Джек говорит, что только Холдейн видел эти документы, – ответил за своего бухгалтера Тремонт. – Ничего,
– Я произвел кое-какие манипуляции с базами компьютерных данных. Теперь все выглядит так, будто мы все это время работали над коктейлем из рекомбинантных антител, которые, собственно, и составляют основу нашей сыворотки. Получается, что последние десять лет мы трудились исключительно над ней, получили патент, а затем все время ее совершенствовали. И лишь недавно закончили последние тесты и представили на одобрение в Администрацию по контролю за продуктами питания и медикаментами. В базе данных также содержатся сведения о наших астрономических расходах, – голос Хавьера звучал возбужденно и торжествующе. – Поставки могут составлять миллионы ампул в год, но это еще не предел.
Адам рассмеялся.
– И никто ни черта не заподозрил!
– Даже если и заподозрили, все шито-крыто, – довольно потирая руки, заметил шеф безопасности Джек Макграу.
– Только и ждем что вашей команды! – воскликнул Джордж.
Тремонт улыбнулся и поднял руку, делая всем знак замолчать.
– Не спешите, друзья мои. У меня уже составлено приблизительное расписание. На тему того, как скоро они поймут, что имеют дело с опаснейшей эпидемией. Но сперва, до заседания совета директоров, следует заняться Холдейном.
И все пятеро снова выпили за успех дела, отчего лица их раскраснелись еще больше.
Затем Тремонт отставил свою рюмку в сторону. Лицо его помрачнело. Он снова поднял руку, делая всем знак замолчать.
– К сожалению, недавно мы столкнулись с более серьезной проблемой, нежели аудиторская проверка. Насколько велика или мала опасность, существует ли она вообще и какие шаги следует предпринять, чтобы предотвратить ее, пока еще не совсем ясно. Но меня заверили, что все под контролем и что все должные меры будут приняты.
Джек Макграу нахмурился:
– Что за проблема, Виктор? Почему мне ничего не сказали?
– Да просто потому, что мне не хотелось, чтобы это даже отдаленно могло иметь отношение к «Блэнчард», – ответил Тремонт. Он понимал, что Джеку, как начальнику охраны и особо заинтересованному лицу, может не понравиться подобная постановка вопроса, но здесь все решения в конечном счете принимал он сам, Тремонт. – А что касается проблемы как таковой, то она принадлежит к разряду событий, предвидеть которые невозможно. Еще в Перу, во время экспедиции, когда был обнаружен вирус и потенциальная сыворотка, я случайно столкнулся с группой молодых ученых, выпускников. Общались мы не слишком тесно, поскольку были заняты совершенно разными исследованиями. – Он недоуменно покачал головой. – Но три дня тому назад одна из них мне вдруг позвонила. И только когда назвала свое имя, я припомнил, что среди них была студентка, проявлявшая повышенный интерес к моей работе. Сейчас она занимается клеточной и молекулярной биологией. И проблема заключается в том, что в данное время эта дамочка работает во ВМИИЗе, где они исследуют первые случаи заболевания. И, как мы и предполагали, им никак не удается идентифицировать этот вирус. Она обратила внимание на уникальную комбинацию симптомов и вспомнила про поездку в Перу. И мое имя тоже вспомнила. Вот и позвонила.
– Господи! – воскликнул Джордж. И красное лицо его заметно побледнело.
– Так она связала этот вирус с тобой? – рявкнул Макграу.
– С нами! – поправил его не на шутку
взволнованный Хавьер.Тремонт пожал плечами.
– Я все отрицал. Убедил ее, что она ошибается, что такого вируса нет и не было в природе. А потом послал Надаля аль-Хасана и его людей устранить ее.
Сидевшие в гостиной мужчины испустили дружный вздох облегчения. Напряжение сразу же спало. На протяжении более чем десяти лет они трудились напряженно и самоотверженно, рисковали не только работой, но и своими жизнями, и теперь никому из них не хотелось терять готовое свалиться в руки богатство.
– К сожалению, – продолжил Тремонт, – все попытки сделать то же самое с ее женихом и коллегой по работе провалились. Ему удалось уйти. Возможно, она успела что-то сказать ему перед смертью.
Джека Макграу, что называется, осенило.
– Так вот почему аль-Хасан здесь! Я сразу понял, что неспроста!
Тремонт покачал головой:
– Думаю, не стоит придавать этому такое уж большое значение. Я послал за ним только для того, чтобы знать, как обстоят дела сейчас. Я рискую больше, чем кто бы то ни было. И полагаю, что сейчас, как никогда прежде, нам надо держаться вместе.
В комнате воцарилась напряженная тишина.
Первым нарушил молчание Хавьер:
– Хорошо. Тогда давайте послушаем, что он нам скажет.
Поленья в камине догорели, лишь подернутые пеплом угли мерцали красноватыми отблесками. Тремонт подошел к камину и надавил на кнопку, вделанную сбоку в резную каминную доску. И в гостиную вошел Надаль аль-Хасан, а следом за ним – Билл Гриффин. Аль-Хасан встал рядом с Тремонтом у камина, Гриффин остался стоять чуть поодаль, у двери. Аль-Хасан рассказал присутствующим о звонке Софи Рассел Тремонту, о том, как ее убили и уничтожили все материалы и свидетельства, которые могли бы связать вирус с проектом «Гадес». Описал он также и реакцию Джонатана Смита. А затем в подробностях поведал о том, как Гриффин шантажировал Лили Ловенштейн и как та, в свою очередь, удалила все материалы из компьютерных баз данных.
– Так что теперь никому не удастся связать нас с этой Рассел или вирусом, – заключил он, а потом добавил: – В том случае, если она не успела рассказать все Смиту.
– В том случае! – передразнил его Макграу и нахмурился. – В этом вся загвоздка!
– Согласен с вами, – кивнул аль-Хасан. – Нечто навело Смита на мысль, что смерть ее не была случайностью. И он вплотную занялся расследованием, наплевав на основную свою работу.
– Он может нас вычислить или нет? – спросил Джордж и нервно заерзал в кресле.
– Кто угодно может вычислить кого угодно, если займется этим всерьез и вплотную. Вот почему мне кажется, что этого Смита тоже надо устранить.
Виктор Тремонт покосился на Гриффина и спросил:
– А вы вроде бы не согласны, да, Гриффин?
Все присутствующие дружно развернулись и взглянули на бывшего агента ФБР, который стоял у двери, прислонившись к стене. Билл Гриффин думал о Джоне Смите. Он пошел на огромный риск, чтобы предупредить своего старого друга. Использовал оставшиеся в ФБР связи, узнал, что в городе его нет, затем, по крупицам собрав информацию через различные агентства, выяснил, на какую именно конференцию и куда отправился Джон и в каком лондонском отеле остановился.
И вот теперь ему надо спасать свою шкуру и одновременно отвести опасность от Джона. И он, взглянув на присутствующих из-под полуопущенных век, небрежно пожал плечами и заметил:
– Смит настолько поглощен выяснением причины гибели этой женщины, Рассел, что и дураку становится ясно – ничего она ему не сказала. Ни о Перу, ни о нас. Иначе бы он уже был здесь. Постучал бы в дверь и заявил, что хочет поговорить с вами, мистер Тремонт. Но наш агент, внедренный во ВМИИЗ, утверждает, что буквально вчера Смит бросил это занятие и вернулся к своей обычной работе. И завтра рано утром вылетает в Калифорнию, где должен встретиться и поговорить с друзьями и родственниками майора Андерсона.