Дом моей мечты. Часть 2

Но ей не нравилось, когда этот любовник оказывает внимание другой женщине.

После сорока лет Юля сильно располнела. У нее ясно наметился второй подбородок, живот выпячивался, подобно спасательному кругу, морщинки проглядывали сквозь слой тонального крема.

Марианна, от природы была худощавой, но вследствие истеричного характера, ее терзали нервные тики. Дергался левый глаз, придавая ее лицу насмешливый и нелепый вид.

А сейчас, это было особенно заметно. Созерцание своих мужчин, кружащих в танце молодых красивых женщин, приводил Юлю и Марианну в гнев. Обстановка за столом стала взрывоопасной.

Словно не замечая искаженных лиц Юли и Марианны, выпивший Максим выкрикивал, в адрес нашего коллектива, комплементы: «Смотрите, какие красавицы у меня работают! Одна другой краше!» Я была согласна с ним.

Конечно, я не выбирала сотрудниц по внешнему виду. Но, так получилось, что Инна и Ольга были красивы.

У них были разные типажи внешности. Оля была хороша своей неяркой пастельной красотой. Она была природной блондинкой с серыми глазами. Ее фигура напоминала китайскую статуэтку, изящно вытянутую в длину.

Инна была маленькой, но яркой, темпераментной и очень выразительной.

Ольга любила светлые оттенки. Инна обожала пламенно-красные тона.

В аптеке я видела своих девочек в одинаковых белых халатах. Да, и времени их разглядывать, у меня не было. Здесь же, они были так нарядно одеты.

Их лица так светились, будто в зале воцарились два пышных цветка: изящная, гибкая Оля в бирюзовом платье, напоминающая нежную лилию, черноволосая, ясноглазая Инна в красном платье, напоминающая роскошную розу.

Было заметно, что Юля и Марианна не разделяют нашего с Максимом восторга. Вдобавок ко всему, эти две располневшие женщины, щеки которых покраснели от гнева, не рискнули выйти из-за стола, осознавая, каким будет разочарование их мужей, когда станет видна вопиющая разница между фигурами.

– Ой, девчонки! Нам пора, по домам! – воскликнула я, заметив вздох облегчения у хозяйки дома.

Максим принялся уговаривать нас остаться. Он, похоже, поставил перед собой целью разозлить свою жену.

Но неприятная перспектива участия в сцене ревности меня настораживала. Мы быстро собрались и ушли.

– Что случилось? Архип обещал развезти нас по домам, на своем микроавтобусе! – спросила меня Ольга, в подъезде.

– Так, надо было. Иначе, именины закончились бы дракой! – ответила я.

Истеричная Марианна любила устраивать скандалы, разбираясь с женщинами, покусившимися на ее Антона. Истории эти мне были известны.

Архип слишком зависел от своей жены, несмотря, на кажущийся бравый вид. Он был запойным алкоголиком.

В периоды воздержания, Верников воспитывал двоих детей, занимался бизнесом, работал успешно и целеустремленно. Но стоило ему выпить каплю спиртного, он впадал в девятидневный запой.

Если в этот момент, Марианна не закрывала его под домашний арест, Архипа можно было обнаружить в женском общежитии, в ужасном, опущенном виде. Он не ел, не мылся, обрастал щетиной и напивался до животного состояния.

Все деньги, что у него были при себе, он раздавал девушкам, направо и налево.

Как правило, через день, два, Марианна находила его при помощи друзей.

Они погружали безжизненного, дурно пахнущего Архипа в машину и везли в отдельную однокомнатную квартиру, расположенную на первом этаже того же подъезда, где жили Верниковы.

Квартира была полупустой. На окнах установлены толстые решетки. Там стоял старый топчан, дощатый стол и табуретка.

Марианна закрывала Антона на ключ, оставляя ему у порога, бутылку водки и буханку хлеба. Хлеб так и черствел у порога. Архип во время запоя ничего не ел.

Иногда, приходилось прибегать к помощи платных наркологов, но чаще всего, Архип сам выходил из запоя.

Через девять дней, Марианна заносила чистую одежду для мужа, бритвенные принадлежности и открывала квартиру. Архип мылся, брился и пил крепкий чай.

Он выходил из своего тайного убежища похудевшим, измученным чувством вины, но готовым к дальнейшим свершениям.

Мало кто был посвящен в эти подробности семейной жизни Верниковых. В свои «светлые» промежутки, Архип был заботливым отцом и примерным семьянином.

1999-ый год был для нашей аптеки удачным. Ассортимент вырос до двух тысяч наименований. Режим дня пришлось продлить до восьми часов вечера. Поток посетителей резко возрос, поскольку мы стали принимать заказы на дорогостоящие препараты, работали без предоплаты.

Чтобы Инна спокойно возвращалась домой после вечерней смены, мы оплачивали ей стоимость проезда на такси.

Паника относительно девальвации рубля улеглась. В магазинах стали наполняться полки с товарами. Экономика в стране восстанавливалась. Все говорили о Миллениуме, о том, что нам посчастливилось родиться на переходе в следующее тысячелетие.

Поскольку деньги, отложенные на обучение Антона, я вложила в бизнес, сын поступил в местный филиал областной народнохозяйственной академии на юридический курс.

Это был колледж, по окончании которого выпускник получал диплом о среднем юридическом образовании. Обучение стоило недорого и давало право на поступление в головное Иркутское учебное заведение без экзаменов. Конечно, при условии, хороших оценок в зачетке.

– Окончишь колледж, поступишь в академию! Антон, обещаю, ты получишь высшее образование! Иначе, зачем я занялась бизнесом? – сказала я сыну.

Вечерами, я по возможности, старалась побыть с Антоном. Мы решали с ним задачи по уголовному праву, изучали статьи кодексов.

Мне хотелось, чтобы Антон стал адвокатом.

У него был аналитический склад ума, грамотная речь и умение коммуникации. Меня расстраивало, что у моего сына не наблюдались признаки моего бойцовского характера. Он был лишен моего тщеславия. Может, это к лучшему ?

Антон не выказывал сильного стремления работать юристом, но, говорил, что ему нравится учиться в колледже. Возможно, он не хотел меня разочаровать. Я встречалась с его преподавателями. Они хорошо отзывались об Антоне.

Ничего удивительного в том, что Антон, до сих пор не определился со своими целями в жизни, для меня не было. Я сама до двадцати лет не знала, кем хочу быть. Меня штормило в разные стороны.