Дом на Меже
Шрифт:
– Давно…
– Значит, и правда прошло. Не бери в ум, сына, ты с фантазией всегда был. Помнишь, для тебя ещё хор из Баронского Парка петь приходил! Я даже завидовала тебе. Спрашивала: про что поют, а ты отвечал, что слов не поют, а только музыку, вредный мальчишка!
– Ма, я правда их много раз видел… Они что, тоже не существуют? И Полька, и они? Кошмар… А, помнишь, сервиз тоже я перебил? И ты мне ни слова не сказала?
– Сервиз, важность какая! И не кошмар, нормальное детское воображение. Я не знаю, кого ты видел. Может хор царского времени. Или будущее. Про элитный
Фигасе… Так сходу это и не переварить.
============================================================
13. Помолвка
Жар, сон… Утро. Ну, наконец-то!
– Ярик, она в самом деле приехала? Катрина здесь?
– На дворе, голубей кормит. Ой, и странная же она тётка: кто поклевал, те улетают и не возвращаются. А новые всё равно прилетают. Как-будто она при жизни всех голубей на свете знала!
– Может и так, они богатые, путешествовали, в Венеции жили… Ярик, я видел ад и мне не понравилось. Включи что-нить, песню из своих что ли…
Ярик недолго ищет, выкручивает громкость на колонке.
– Держи пять, – говорит он.
Я удивляюсь, но – держи.
Ярик смеётся:
– Композиция называется тэйк файв – «держи пять!», – и хлопает меня по плечу. – Не мой фаворит, но хорошо заходит вместо таблетки.
Помогло. Когда Катрина Межич заходит в дом и окликает Ярика, я уже боль-мень в порядке.
– Останься здесь. Нам с Катриной надо говорить наедине, – я редко замечаю, когда груб, но бывает. – Ярик, извини! Это личное.
– Да сколько угодно!
– --------------------
Катрину Межич – вот кого надо было поместить на пазл. И на оборотную строну её же, вместо предсказания. Не лицо, а обещание вечного рая.
Рукой машет:
– Межка, здравствуй по мёртвой луне! Собрал?
– Нет ещё, – отвечаю.
– Собери здесь. Обещаешь? По живой луне пусть они так и лежат нераспечатанные. Обещай снова.
Я обещаю два раза подряд и улавливаю, что формальная часть на этом закончена. Уж не знаю, почему, но раз для Катрины это серьёзно, ок. Мне важно совсем другое.
Она опережает с темой:
– Ты, наверное, возненавидел меня за просьбу? За то, что тебе пришлось увидеть в моей квартире…
– Катрина, – я не сажусь, но стою ровно пред ней. – От лица всех Межичей я приношу свои бесконечные извинения за этого зверя.
– Ой, Межка, перестань! Зачем всегда так: извиняются те, кто не виновен? Я рада тебе. Давай о чём-нибудь другом. Как учёба, как проходят чудесные скитания между живой и мёртвой луной?
– Согласен, давайте о чудесах. Я наблюдал, и я подсчитал: самое позднее через шесть лет, но надеюсь, через три, если вы согласны…
– …что?
– Выходите за меня замуж по мёртвой луне, Катрина. Вы принимаете моё предложение?
Катрина смеётся. И смотрит мне в глаза.
Ок, я достаточно взрослый, чтобы увидеть да, которое женщина не произносит.
Мне нравится её способ ответить да. Он красивый. Когда такая женщина смеётся, она непобедима. Я ещё не знаю, что буду
делать с этой силой, которая не уступает моей, но именно такую мне и надо, а второй такой нет.– Прости, прости! Вот сразу и наступила моя очередь извиняться! Настоящий Межич! Да, видно, такова уж моя судьба – носить вашу фамилию. Но я поставлю условие.
– Какое?
– Простое. Мне пора уходить, а время – ещё тот затейник, пошутить любит. Через эти шесть или три года ты повторишь своё предложение, и тогда я приму его.
– Да провалиться мне сквозь землю!
Чуть вздрогнув, Катрина прищуривается, откидывает голову и хохочет ещё веселей.
А раз так, то я поцелую её.
– --------------------
– Ярик, я – царь вселенной. Ярррик! Мы поженимся! Стой, сядь, подряд всё расскажу…
============================================================
14. Пазл
Ноябрьский вечер – дно времени. Она уехала.
Всё оказалось не так просто…
Катрина уже собирала эти пазлы до меня. Потом разобрала и обратно упаковала. Тщательно запечатала голографическим скотчем пакет и коробку. Мне бы подумать…. Я бы их, кровь из носа, никому не показал по живой луне, а закопал в Баронском Парке! Да что теперь…
Собрал, намазал клеем, перевернул. На обороте – смайлик отвернувшийся, уходящий вдаль, показывающий окей на прощанье, и его реплика: «Всё сложится!» А поверх, размашистым почерком, от угла к углу, чтобы невозможно было прочитать, собрав лишь несколько штук, лесенкой написано это:
ОНИ
ЛГУТ
ПРО
БАРОНА
БЕГИ!
Всё мгновенно сошлось. На лице – клевета, на обороте – затылок самоубийцы.
– --------------------
Какую предсмертную записку могла оставить девочка, едва взявшая в руки грифель? В доме ни бумаги, ни чернил. За воротами Баронского Парка они есть. Но ворота закрыты на ночь, а утро не настанет.
Тот зверь, от которого она даже не пыталась убежать, конечно, никакой не Барон. Это Межич – отец Агнешки. Зверь и самоубийца.
Барон показал девочке, что есть и другая жизнь. Что между людьми бывает чистое, равное уважительное обращение. Что рядом с ним не надо ждать оплеухи в ответ на слова или молчание.
Барон видел на ней синяки. Видел непреходящий страх. Наверняка, словом или жестом она предложила ему себя от испуга, посадив кляксу в тетрадь. Что угодно, только не бей. Как привыкла со зверем, как было всегда. Что дальше? Отойдя от шока, Барон пригрозил Межичам оглаской и расплатой. Он сделал бы это. Барон почти вернул девочке голос.
Зверь голос потерял. Молча жрёт. Всхлипывает, давится, заедает прошлое.
Это не плач. Зверь вовсе не раскаялся. Он испугался огласки: Агнешка пропала. Мёртвая? Живая? Где она и кого просит о возмездии? Ужасней всего для Межича – позор. Зверь представил, как его тащат на суд, и покончил всё разом.
Обычный для просветителя, злой рок Барона не миновал. Он рыжий, местные – чернявы… Он с манерами, они с простотой. Он умничает, книги с чужими буквами привёз, толстые сигары курит. Всё у него этакое, имя странное: Барон Эйб Десатурн? Это как надо понимать, эй?