Дом на пуховой опушке

Но когда прыгнет - сразу же ясно,

Как он огромен, силен и прекрасен!

– Вот теперь это стихотворение, - по голосу чувствовалось, что Пух очень доволен собой.
– Тебе нравится, Хрюка?

– Все, кроме шиллингов. Мне кажется, они здесь неуместны.

– Им очень хотелось встать следом за фунтами, вот я им и разрешил. Это лучший способ писать стихи - не мешать словам вставать, куда им хочется.

– Я этого не знал, - признался Хрюка.

x x x

Тигер всю дорогу бежал и прыгал перед ними, то и дело оборачиваясь и спрашивая: "Нам сюда?" - пока, наконец, они не увидели дом Кенги. А рядом с домом - Кристофера Робина. Тигер бросился к нему.

– А, вот и ты, Тигер!
– улыбнулся Кристофер Робин.
– Я знал, что ты где-то здесь.

– В Лесу столько интересного!
– поделился с Кристофером Робином своими наблюдениями Тигер.
– Я нашел одного пуха, одного хрюку, одного иа, а вот завтрака не нашел!

Подошли Пух и Хрюка, обнялись с Кристофером Робином, объяснили, что произошло.

– А ты знаешь, что любят тигеры?
– спросил Пух.

– Вроде бы должен знать. Надо только хорошенько подумать, и тогда точно вспомню, - ответил Кристофер Робин.
– Но мне казалось, что Тигер сам это знает.

– Знаю, - согласно кивнул Тигер.
– Все на свете, кроме меда, желудей и... как называются те кустики, которые жгутся?

– Репейник.

– Да, и репейника.

– Ну, хорошо, тогда Кенга сможет накормить тебя завтраком.

Они вошли в дом Кенги, и Ру поздоровался с ними, воскликнув "Привет, Пух! Привет, Хрюка!" по одному разу, а "Привет, Тигер" - дважды, потому что никогда раньше не здоровался с ним, и имя это показалось ему очень забавным. Они объяснили Кенге, за чем пришли, и Кенга указала Тигеру на буфет.

– Загляни в мой буфет, Тигер, дорогой, и посмотри, что тебе там понравится.

– А можно мне тоже заглянуть?
– спросил Пух, желудок которого уже подавал сигналы, что пора бы немного подзаправиться. В буфете он сразу же углядел маленькую баночку сгущенки, а шестое чувство подсказало ему, что тигеры сгущенку не любят. Вот он и отнес ее в уголок, чтобы пообщаться с лакомством наедине.

Тигер же то тыкался мордой, то совал лапы в разные посудины, и список всего того, что не любят тигеры, все рос и рос. А когда он понял, что в буфете нет ничего такого, что может ему понравиться, то повернулся к Кенге и спросил: "И что мне теперь делать"?

Но Кенга, Кристофер Робин и Хрюка сгрудились вокруг Ру, наблюдая, как тот будет пить пивные дрожжи. Ру спрашивал: "А надо"?
– на что Кенга отвечала: "Ру, дорогой, но ты же обещал".

– Что это?
– шепотом спросил Тигер у Хрюки.

– Укрепляющее Лекарство, - ответил Хрюка.
– Ру его терпеть не может.

Тигер подошел ближе, перегнулся через спинку стульчика Ру, высунул длинный-предлинный язык и слизнул лекарство вместе с ложкой. Кенга вскрикнула: "Ой!" - и едва успела ухватить ложку, прежде чем та исчезла в пасти Тигера. Но вытащила ее уже без пивных дрожжей.

– Тигер, дорогой!
– в голосе Кенги слышался упрек.

– Он выпил мое лекарство, выпил лекарство, выпил лекарство!
– радостно вопил Крошка Ру, полагая, что шутка удалась на славу.

А Тигер долго смотрел в потолок, потом закрыл глаза, начал облизываться на случай, что какая-то капелька зацепилась за усы и, наконец, веселый и довольный, улыбнулся.

– Теперь я точно знаю, что любят тигеры!

x x x

А потом Тигер, естественно, поселился у Кенги и завтракал, обедал и ужинал исключительно пивными дрожжами. А иногда, если Кенга думала, что Тигеру хочется чего-то более существенного, она давала ему ложечку или две овсяной каши, которой завтракал Крошка Ру. После еды, для здоровья.

– Но я думаю, - как-то в разговоре с Пухом заметил Хрюка, - он и без того очень даже здоровенный.

Глава 3,

В КОТОРОЙ ОРГАНИЗУЮТСЯ ПОИСКИ,

А ХРЮКА ВНОВЬ ЕДВА НЕ СТАЛКИВАЕТСЯ С ХОБОТУНОМ.

Однажды днем Пух сидел в своем домике и пересчитывал горшки с медом, когда в дверь постучали.

– Входите. Четырнадцатый. Или пятнадцатый? Тьфу ты! Все-таки сбился.

– Привет, Пух, - поздоровался Кролик.

– Привет, Кролик. Или четырнадцатый?

– Четырнадцатый?

– Горшок с медом. Я их пересчитываю.

– Их четырнадцать, все точно.

– Ты уверен?

– Нет, - ответил Кролик.
– Тоже мне, велика важность!

– Просто я хочу знать, сколько у меня горшков, - пояснил Пух.
– Чтобы честно сказать себе: "У меня осталось четырнадцать горшков с медом". Или пятнадцать, если их на один больше. Понимаешь, это приятно - точно знать, сколько у тебя горшков.

– Будем считать, что шестнадцать, - предложил Кролик.
– Вот что я хочу у тебя спросить. Ты в последнее время не встречал Малявку?

– Вроде бы, нет, - ответил Пух и, чуть подумав, добавил.
– А кто такой Малявка?

– Один из моих друзей и родичей, - беспечно ответил Кролик.

Пуху этот ответ мало что говорил, потому что друзей и родичей у Кролика было великое множество, всех цветов и размеров, и Пух понятия не имел, где ему искать этого самого Малявку - на вершине дуба или меж лепестков лютика.

– Сегодня я никого не видел, во всяком случае, не здоровался с ним, не говорил: "Привет, Малявка". Он нужен тебе по делу?

– Мне он совсем и ни к чему, - ответил Кролик.
– Но всегда полезно знать, где находятся твои друзья и родичи, независимо от того, есть у тебя к ним дело или нет.

– Понятно, - кивнул Пух.
– Так он что, потерялся?

– Его уже довольно давно никто не видел. Выходит, можно сказать и так. А главное, - тут Кролик даже раздулся от гордости, - я пообещал Кристоферу Робину организовать поиски Малявки, поэтому пойдем со мной.

Пух тепло попрощался с четырнадцатью горшками с медом, в глубине души надеясь, что их пятнадцать, и вместе с Кроликом отправился в Лес.

– Значит так, мы ведем поиски Малявки и организовал я их следующим...

– Организовал что?
– переспросил Пух.

– Поиски, - повторил Кролик.
– Организовать - значит, сделать так, чтобы ты не искал Малявку там, где его уже ищет кто-то другой. Вот я и хочу, чтобы ты, Пух обследовал сначала Шесть Сосен, а потом двинулся бы к дому Совы и поискал меня там. Понял?

– Нет, - мотнул головой Пух.
– Кого все-таки я должен...

– Тогда я сам найду тебя у дома Совы через час.