Дом одиноких сердец

Через два часа Дашу отпустили домой, выяснив все о ее отношениях с Боровицким. Рассказывать ей было почти нечего, и следователь, приехавший по горячим следам, быстро отстал от нее. Даша сидела в уголке и прихлебывала горячий чай, пахнущий валерьянкой, который заботливо принесла ей Раева. Управляющая в присутствии оперов и следователя держалась спокойно и сдержанно, и Даша невольно почувствовала уважение к этой сильной женщине. Когда она пыталась поблагодарить Раеву за чай, та одним движением руки отмела даже возможность благодарности. В соседней комнате распекали охранника, из-за недосмотра которого на месте преступления затоптали все возможные следы.

— А остальные где были? — раздался чей-то бас.

— Остальные были мной отосланы, — подала голос Раева.

— На кой хрен, спрашивается? — поднял на нее мутные глаза следователь. — То есть зачем вы остальную охрану отослали?

— Спасибо за перевод, — невозмутимо ответила Лидия Михайловна. — Когда обнаружили тело, я сразу подумала, что в пансионат пробрался убийца, и отправила людей обыскать территорию. Охранников всего трое, один остался в комнате, он же позвонил вам. А двое осмотрели сад и комнаты.

— Нашли что-нибудь?

— Вы же сами знаете, что нет.

Следователь почесал в затылке и тоскливо вздохнул. Работать ему не хотелось — до отпуска оставалось два дня, и тут такая подлость. Он просмотрел данные, собранные опергруппой, и вздохнул еще раз.

«Боровицкий, Петр Васильевич… член Союза писателей… Черт бы его не видал! Какого рожна он оказался в доме престарелых? А, вот — работал над рукописью. Выделена комната управляющей пансионатом… Иногда оставался ночевать. Тело обнаружила утром…»

— Кто такая Галицкая? — хмуро спросил следователь.

— Сиделка, — ответила Раева. — Я отправила ее утром отнести Петру Васильевичу кофе, потому что он оставался на всю ночь. Она нашла его убитым.

— Позовите ее, — буркнул следователь, и тут взгляд его упал на молодую женщину, съежившуюся в углу комнаты и сжимающую в руках огромную чашку, затем на здоровенного холеного пса, лежащего у ее ног.

— Не понял… — с угрозой протянул следователь. — Почему посторонние в помещении?

— Вы же сами меня допрашивали, — тихо напомнила Даша. — И я не посторонняя.

— Во-первых, я вас не допрашивал, во-вторых, мы уже закончили, а в-третьих, вы не родственница покойному. Или вы состояли с ним в связи? — Следователь разговаривал грубо, потому что его отчего-то раздражала блондинистая дамочка, изображающая из себя страдалицу.

Даша поставила чашку на самый край стола и двинулась к выходу, ничего не ответив. Пес поднялся и пошел за ней, слегка припадая на переднюю лапу. Около стола он вдруг остановился, открыл пасть и оглушительно гавкнул. Чашка опрокинулась и упала на пол, капли чая брызнули следователю на брюки и ботинки. Тот вскочил, выругавшись, но женщины и собаки уже не было в комнате. Поскрипывала дверь, из которой тянуло сквозняком, а со стула напротив смотрела на следователя с еле уловимой иронией худая, подобранная женщина с голубыми глазами.

— Так… — проговорил сквозь зубы следователь, усевшись на место и ощущая, как по носку в правом ботинке растекается влажное тепло. — А теперь объясните мне, Лидия Михайловна, как в доверенном вам пансионате оказался посторонний человек?

Утром, купив в киоске газету, Даша увидела на последней странице некролог. Быстро пробежала его глазами. На семьдесят восьмом году жизни… трагическая смерть… известный публицист… выдающийся… много поклонников литературного таланта… О похоронах не было ни слова. Она запоздало поняла, что так и не узнала телефон родственников Петра Васильевича у Раевой. Даша вздохнула и пошла домой.

— Я о твоем Петре Васильевиче сегодня в газете читал, — грустно сказал ей вечером Максим.

— И я тоже видела, — подала голос Олеся, вязавшая под торшером очередную яркую тряпочку. — Мам, а как он умер?

Даша с Максимом переглянулись. Говорить о том, что Боровицкого убили, Даше совершенно не хотелось. Но и врать десятилетней дочери было бессмысленно и вредно.

— Убили его, Олеся, — тяжело вздохнув, призналась Даша.

— Понятно, что убили, — махнула рукой девочка. — Я и спрашиваю — как убили-то?

— Хм, откуда, интересно, тебе понятно, что убили? — удивился Максим.

— В Интернете прочитала, — пожала плечами Олеся. — Там писали, что милиция расследует преступление.

Даша с Максимом переглянулись второй раз — они совершенно упустили из виду, что Олеся в школе проходит информатику и неплохо общается с компьютером. Дома компьютера не было, но дочери хватило и школьного.

— Ну чего вы переглядываетесь? — нарушил молчание жалобный голос Олеси. — Я уже не маленькая, в конце концов. Его застрелили, да?

— Ножом закололи, — нехотя ответила наконец Даша.

— Ой, кошмар какой! — Олеся прижала руки ко рту совершенно взрослым жестом. — Мамочка, а кто?

— Не знаю, Олесь, — покачала головой Даша. — Милиция выясняет.

— А сама ты что думаешь? — неожиданно спросил Максим.

Даша отложила в сторону книгу. За прошедшие часы мысль о смерти Боровицкого постоянно преследовала ее, но она совершенно не думала о ее причине. Только сейчас вопрос мужа заставил осознать: к Петру Васильевичу в комнату кто-то пришел, и этот «кто-то» ударил его ножом и убил. Зачем? Почему? Даша растерянно взглянула на мужа и покачала головой.

— Максим, я ума не приложу, — искренне сказала она. — В доме престарелых одни старики. Вот так взять и ножом заколоть… Половину из них в инвалидной коляске возят!

— Ну, положим, не одни, — возразил муж. — Наверняка там еще и врачи, и медсестры. Охранники есть опять-таки. Меня вот что удивляет, — продолжал Максим. — Ты говоришь, он на стуле сидел?

— Да, — кивнула Даша, не понимая, к чему он клонит.

— И в комнате еще есть кушетка?

Она опять кивнула.

— То есть он сидел, убитый, на стуле? С закрытыми глазами?

— Сидел, но с открытыми, — сразу вспомнила Даша. — А при чем тут…

— И компьютер, наверное, был включен? — азартно продолжал Максим.

Даша припомнила обстановку комнаты. Когда она вошла туда, то смотрела только на мертвого Боровицкого, но что-то подсказало ей, что муж прав: компьютер работал.

— Звук! — вспомнила она. — Он шумел довольно громко.

Ее осенила догадка, и она перевела взгляд на Максима.

— Ну и что, что работал? — опять вылезла Олеся. — При чем тут комп, скажите мне!