Дом с характером

– Там Ролло, – вынес обвинение Тимминз.

– Вот именно, – сказал Питер. – Мы принесли его сюда, чтобы он во всем вам признался. Горный лаббок заплатил ему, чтобы он посеял раздор между вами и чародеем Норландом.

– Пфафффифые пффаффаффы! – завопила сумка.

А Тимминз стал серебристо-голубой от страха.

– Лаббок?! – выдавил он.

– Вот именно, – кивнул Питер. – Вчера мы видели, как Ролло требует от лаббока причитающейся платы. А лаббок дал ему горшок золота из-под конца радуги.

– Ффефета! – громко возмутилась сумка. – Фуфная фоффф!

– Мы оба это видели, – сказал Питер.

– Выпустите его, – сказал Тимминз. – Пусть говорит.

Питер кивнул Чармейн. Та убрала руку из-подо дна сумки и перестала думать колдовские, по ее мнению, мысли. Ролло тут же провалился сквозь сумку и шлепнулся об пол, где и сел, выплевывая пропитанные молоком хвостики шерстяных вышивальных ниток и старые крошки и свирепо глядя на Питера.

Я и вправду колдовала, подумала Чармейн. Я удержала его в сумке!

– Что за люди! – кипятился Ролло. – Только и норовят сунуть честного кобольда в мешок и набить ему рот лежалой шерстью, чтобы он не мог постоять за себя, когда его облыжно охаивают!

– Вот, теперь ты можешь постоять за себя, – отвечал Тимминз. – Отвечай, получил ли ты от лаббока горшок золота за то, чтобы сеять раздоры между нами и чародеем?

– Да как я мог?! – с видом оскорбленного достоинства вскричал Ролло. – Да любой кобольд скорее умрет, чем допустит, чтобы видели, как он говорит с лаббоком! Вы все это знаете!

К этому времени вокруг уже собралась порядочная толпа кобольдов – на почтительном расстоянии от Потеряшки, – и Ролло обвел всех театральным жестом.

– Призываю вас в свидетели! – воскликнул он. – Я жертва гнусных наветов!

– Кто-нибудь, пойдите обыщите его грот, – велел Тимминз.

Несколько кобольдов тут же сорвалось с места. Ролло вскочил на ноги.

– Я пойду с вами! – завизжал он. – Я докажу, что там ничего нет!

Ролло успел пробежать три шага, но тут Потеряшка схватила его за спинку синего сюртука и снова усадила на пол. И осталась рядом, вцепившись зубами в сюртук Ролло, виляя обтрепанным хвостом и подняв одно ухо в сторону Чармейн – словно бы хотела спросить: «Ну не умница ли я?»

– Умница, умница, – ответила ей Чармейн. – Чудесная собачка.

Ролло заверещал:

– Отзовите пса! У меня спина болит!

– Нет. Сиди, пока не вернутся те, кто обыскивает твой грот, – сказала Чармейн.

Ролло скрестил на груди руки и сидел с добродетельным и надутым видом. Чармейн повернулась к Тимминзу.

– Извините, можно спросить, кому понадобились такие большие ходики? Раз уж мы все равно ждем, – объяснила она, заметив, как Питер качает головой и хмурится на нее.

Тимминз поднял голову от исполинских деталей.

– Кронпринцу Людовику, – сказал он со своего рода мрачной гордостью. – Эта штуковина нужна ему для Кастель-Жуа. – Гордость оказалась слабее мрачности. – Он еще ни гроша не заплатил. Никогда не платит. Подумать только, такой богатей…

Ему не дали договорить примчавшиеся назад кобольды.

– Вот, вот! – кричали они. – Он? Нашли под кроватью!

Передний кобольд держал в обеих руках горшок. На вид это был обычный глиняный горшок – в таком делают жаркое в печи, – за тем исключением, что его окружало какое-то сияние – неяркое, радужное.

– Тот самый, – сказал Питер.

– В таком случае, что он, по-вашему, сделал с золотом? – спросил кобольд.

– Как это «что я сделал с золотом»? – возмутился Ролло. – Горшок-то был доверху набит… – Он осекся, сообразив, что выдал себя.

– Уже нет. Посмотри, если мне не веришь, – проворчал кобольд. И со стуком поставил горшок на пол между вытянутых ног Ролло. – Когда мы его нашли, уже так и было.

Ролло нагнулся и заглянул в горшок. И испустил горестный стон. Сунул в горшок руку и вытащил горсть сухих пожелтелых листьев. Потом еще горсть, и еще – и вот уже он запустил обе руки в пустой горшок, а вокруг валялись сухие листья.

– Пропало! – выл Ролло. – Превратилось в листья! Лаббок меня обманул!

– Значит, ты признаешь, что лаббок заплатил тебе за то, что ты сеял раздоры? – спросил Тимминз.

Ролло злобно покосился на Тимминза:

– Ничего я не признаю, кроме того что меня обокрали!

Питер кашлянул:

– Кхм. К сожалению, лаббок обманул его гораздо сильнее. Как только Ролло повернулся к нему спиной, он отложил в него яйца.

Кругом заахали. Носатые кобольдские лица глядели на Ролло, поголубев от ужаса вместе с носами, а потом разом обратились к Питеру.

– Это правда. Мы оба видели, – сказал Питер.

Кобольды посмотрели на Чармейн, и она тоже кивнула.

– Так и есть, – сказала она.

– Ложь! – взвыл Ролло. – Вы со мной шутки шутите!

– Нет, не шутки! – воскликнула Чармейн. – Лаббок выпустил яйцеклад и вонзил его вам в спину, когда вы еще не успели провалиться под землю. Вы сами только что сказали, что у вас болит спина!

Ролло вытаращился на Чармейн. Он ей поверил. Челюсть у него отвисла. Потеряшка поспешно отбежала – Ролло начал кричать. Он отбросил горшок в сторону, он молотил пятками, подняв смерч сухих листьев, он орал, пока лицо у него не стало изумрудно-зеленое.

– Мне конец! – рыдал он. – Я покойник! Внутри меня что-то растет! Помогите! Помогите мне, помогите, пожалуйста!

Никто ему не помог. Все кобольды попятились прочь, не сводя с него перепуганных глаз. Питер скривился от отвращения. Одна кобольдиха произнесла: «Что за сцена, какой позор!» – и это показалось Чармейн такой несправедливостью, что ей волей-неволей стало жалко Ролло.

– Эльфы могут его вылечить, – шепнула она Тимминзу.

– Что вы сказали? – Тимминз щелкнул пальцами – хотя Ролло по-прежнему барабанил пятками и открывал и закрывал рот, звуки совершенно смолкли. – Что вы сказали?! – спросил Тимминз у Чармейн.

– Эльфы, – повторила Чармейн. – В чародее Норланде тоже были лаббочьи яйца. Поэтому эльфы и забрали его лечить. Вчера приходил эльф и принес яйца, которые из него извлекли.

– Эльфы берут дорого, – заметил кобольд, стоявший у правого колена Чармейн – голос его звучал уважительно.

– Думаю, за него заплатил король, – сказала Чармейн.

– Тише! – Лоб у Тимминза собрался в складки и совсем наполз на нос. Тимминз вздохнул. – Сдается мне, – проговорил он, – мы можем не брать с эльфов платы за сани в обмен на то, что они вылечат Ролло. Проклятье! У нас уже два заказа, за которые нам не заплатят! Кто-нибудь, уложите Ролло в постель, а я поговорю с эльфами. И я еще раз предупреждаю всех, чтобы на луг ни ногой!