Дом с привидениями

Нет, упаси Бог, я по-прежнему не испытываю к ним ни малейшей симпатии. То, что происходило в нашей стране в 90-е годы —мерзко, подло и отвратительно. Но все это уже произошло. И требовать сейчас полного пересмотра процесса, называемого приватизацией, и оплаты всех счетов — значит попросту не жалеть ни страну, ни народ. Такой пересмотр неизбежно выльется в новый передел собственности, которого наша несчастная промышленность попросту не вынесет.

Миром, увы, правит не романтика, а здоровый цинизм. И в рамках этого мировоззрения, нравится или не нравится это всевозможным идеалистам, от сахарных Маниловых до поборников справедливости, строить приходится не из «идеального материала», а из того, что есть под рукой. Хотя материал этот порой и несовершенен. Во что выливается стремление к идеалу — это нам «мальчики в розовых штанишках» уже хорошо показали.

Покойный Ахмад Кадыров как-то высказал примечательную сентенцию: «Да, у меня была банда. Но банды тогда были у всех». Шокирующе с точки зрения романтики, но вполне понятно и простительно с позиций здорового цинизма. Слишком часто приходится после хаоса и кризиса восстанавливать что-то с помощью не белокрылых ангелов (кстати, именно этакими безгрешными ангелочками очень любят прикидываться самые прожженные аферисты), а насквозь приземленного, амнистированного народа.

Еще нигде и никогда не удавалось добиться глобального восстановления справедливости. Удавалось лишь, достаточно долго манипулируя пистолетом и намыленной петлей под носом у амнистированного пирата, в конце концов убедить его прожить остаток дней в трудах праведных и соблюдении законов.

Классический пример — французская денежная реформа после Второй мировой войны. Старые деньги изымали из обращения, вводили новые — из расчета один новый франк за сто старых. Так вот, французы применили очень простое правило. Тем, кто мог предъявить документы, доказывающие, что предназначенные к обмену деньги заработаны честно, обменивали всю предъявленую сумму — хоть грузовик пригони. Тем, кто документов представить не мог, меняли ровно половину. Французы поступили умно:они прекрасно понимали, что все неправедные денежки «спалить»все равно не удастся, а требование непременно предъявить оправдательные документы приведет к дикой коррупции — можно представить, как обогатились бы скромные государственные служащие «сидевшие» на этих самых декларациях о честном доходе. Искоренять зло французы не стали, но постарались его преуменьшить насколько возможно. Вполне здравый подход, исполненный того самого здорового цинизма и реализма…

Об этом мало кто помнит, но история металлургической промышленности заполярного Норильска начиналась как раз с аферы — во время которой в незавидной роли лоха выступил сам император Николай I, человек, в общем, не склонный к излишней доверчивости…

Однажды он получил прошение от одного из красноярских купцов — тот покорнейше просил дозволения за свой счет построить деревянную церковь в том подобии городишка, который уже существовал на месте нынешнего Норильска. Тронутый такой заботой о православной вере, император всемилостивейше наложил резолюцию «Быть по сему».

Фишка, как ныне выражаются, заключалась в следующем: там, за Полярным кругом, в забытой богом Дудинке уже была церковь. Каменная. А купчина сей, прознав о богатых залежах меди, вознамерился построить печь для выплавки металла. Но везти туда кирпичи было расходом неподъемным для частного предпринимателя — каждый кирпичик обошелся бы на вес золота. И пронырливый негоциант положил глаз на церковь.

Дальнейшее, думаю, понятно. Явившись к местным церковникам, купец продемонстрировал им бумагу с резолюцией царя-батюшки, быстренько снес церковь и сложил из ее кирпичей первую в мире медеплавильную печь, созданную за Полярным кругом. Деревянную церковь, впрочем, в полном соответствии с бумагой честно построил на том же месте. Вот так и возникла норильская металлургия…

И все же у Потанина есть одно достоинство: он человек респектабельный. Происхождение, образование и воспитание обязывают.

О следующих фигурантах этой главы такого не скажешь. Черт его знает, откуда они все взялись, но такой паноптикум… Прямо щедринские персонажи какие-то, право слово…

2 «Мост» из ниоткуда в никуда

Итак, Владимир Гусинский. На девять лет старше Потанина, 1952 года рождения, дед в 1937 году был репрессирован. За что — неизвестно.

Натура, прямо скажем, ищущая. Закончил институт нефтехимической и газовой промышленности, затем занесло его отчего-то в ГИТИС, на режиссерский факультет. Судя по воспоминаниям актеров, знавших его в то время, режиссер был, что называется, от Бога, хотя и с уклоном в модернизм. Остался бы на этом поприще — глядишь, и получился бы полезный человек.

Увы, в режиссеры Владимир Гусинский не пошел, хотя артистом остался на всю жизнь.

В начале 80-х, отработав по распределению в Тульском областном драмтеатре (по другим сведениям, был кем-то вроде массовика-затейника, организатора мелких комсомольских фестивалей), режиссер Гусинский вернулся в Москву.

При социализме «крутился» по мелочам — подрабатывал частным извозом (и мелкими сделками на черном рынке; надо полагать — валюта, джинсы и тому подобное). Проходил по уголовному делу о мошенничестве — взял у знакомого адвоката 8 тысяч рублей за проданную тому машину (дело было в 86-м), но машину покупателю не отдал. Как-то открутился от суда.

В 1985 году ему впервые свезло: пристроился заведовать художественно-постановочной частью Московского фестиваля молодежи и студентов, затем, в 1986-м, стал главным режиссером культурной программы Игр доброй воли (если кто не помнит, была у нас тогда такая «альтернативная» Олимпиада). Работа неплохая, но главное — связи, связи за границей, за такие связи человек того времени душу в ломбард заложил бы без всякой квитанции. На играх наш герой и познакомился с влиятельными в деловом мире американцами — потом эти связи пригодились, и еще как!

Гусинский был из первых «ласточек» перестройки. Кооператив он организовал еще в 1986 году. Производила оная контора женскую бижутерию и металлические гаражи — сочетание пикантное, но мало ли какие сочетания встречались в те почти былинные времена…

Потом из «производственной» сферы его занесло совсем в Палестины. В 1988 году Гусинский открывает еще один кооперативчик и занимается теперь уже финансовыми и правовыми консультациями и политическим анализом. Клиенты — сплошь иностранцы

Какую лапшу вешал им на уши наш консультант с режиссерским образованием, история умалчивает. (Впрочем, по другим данным, он не столько консультировал, сколько торговал сигаретами и компьютерами). Но имидж: по тем временам был придуман солидный. Уже в 1989 году клюнула рыбка — Гусинский убедил руководство филиала американской юридической фирмы «Арнольд и Портер» создать совместное предприятие под названием «Мост».

Сначала фирма вполне добросовестно и респектабельно консультировала американские компании, работавшие в Советском Союзе, но длилась эта идиллия очень и очень недолго. Почувствовав, что вышел на подходящую орбиту, Гусь отбросил своих американских партнеров, как отработанные ступени ракеты-носителя, и перерегистрировал «Мост» уже в качестве банка и холдинговой компании.

И тут ему свезло еще раз. Как и положено человеку в возрасте (тогда ему уже подкатывало к сорока), Гусинский был женат. И надо же такому случиться, что его жена работала в одной конторе с женой некоего малоизвестного тогда чиновника по фамилии Лужков. Женщины подружились, познакомились и их мужья.

После того, как Лужков пошел вверх, «Мост» стал «своим» банком для московского правительства, а Гусинский — своим человеком для московской власти. Без конкурса, за символическую сумму он получил около 100 зданий в столице. Почти двадцать московских учреждений держали свои счета в «Мост-банке», в том числе там был и основной текущий счет городского бюджета. А в 1993 году «Мост» стал уполномоченным банком российского правительства.

Группа «Мост» разбухала, как на дрожжах: информационные компании, страховая, торговая, строительная, охранное агентство, заводы по производству строительных материалов… Впрочем, на ниве строительства наш герой не особенно преуспел, его таланты были направлены в первую очередь на увлекательные финансовые спекуляции. И мог бы легко делать миллиарды… но натура подвела