Дом серебряной змеи

По коридору пролетел легкий ветерок, будто вздохнул кто, устало. Сейчас из всех жителей замка тем магам соответствовали в лучшем случае человек двадцать вместе с профессорами. И то не всеми… измельчали маги… измельчали… больше на балаганных фокусников стали похожи. Замок вздохнул еще раз, вспоминая сегодняшний вечер. Если бы мог, он, наверное, улыбнулся. Сначала группа учеников щедро поделилась своей магией в коридоре, пополнив бытовые накопители. Теперь в башне будет не так дуть, хотя, к сожалению, совсем заделать все щели эта кроха магии была не способна. А потом… потом… эти будущие маги смогли провести ритуал Херши… когда-то именно так маги и друиды начинали праздновать Самайн: с принесения ритуальной жертвы, призванной защитить поселение от бед и напастей. Вот и эти, будущие маги, смогли одним махом залатать все дыры в этом решете, по ошибке названной щитами. Теперь еще лет пять можно было не волноваться на счет защиты.

Но старый замок чувствовал, что не все его жители рады этому. По большей части старшие маги испуганы. Они интуитивно чувствуют: произошло неизвестное, непонятное, но вот что… они не знают и боятся этого. Дети же даже не заметили ни магического возмущения, ни беспокойства взрослых. Легкая волна прошла по этажам. В Северной башне не спит директор. Видимо, опять что-то планирует. В студенческих башнях пара учеников что-то обсуждают, несмотря на поздний час. По коридорам ходит смотритель вместе со своей кошкой. А в подземельях все спят. И строгий профессор, один из трех старших здесь, кто помнит про Магию и ее заветы. Разгладились ранние морщины; черные волосы разметались по белоснежной подушке; худое, уставшее лицо стало более спокойным, безмятежным. Сегодня в его вотчине все спокойно. Замок вздохнул, поражаясь этому магу: у него у самого на факультете почти сто семьдесят человек, а он в эту ночь еще и за соседним факультетом присматривает. На ритуал вон взял, объяснил, что за праздник. Потом проводил до дверей спален, да и сигнальные чары повесил на дверь из гостиной в коридор. Своих змеек чуть ли по головам пересчитал, чтобы больше никто никуда не пропал. Сколько он для этих детей делает… пожалуй, никто больше из взрослых магов замка столько не вкалывает: и зелья варит для Больничного крыла, и коридоры патрулирует чаще остальных преподавателей, и уроки ведет, и отработки принимает, и факультативные занятия… Еще и директор часто загружает…. «Мальчик мой… мне очень нужно зелье… Понимаешь, проблема настолько деликатная, что я не могу в аптеке купить его»… И, конечно, же «мальчик» ночи напролет стоит у котла. Но вот спящий маг тяжело вздохнул во сне, на расслабленное лицо набежала тень страдания, и он перевернулся на другой бок. Что за демоны тебя мучают? Никто, кроме самого мага не знает, но делиться он ни с кем не будет, тем более с Замком… Кого отгоняешь рукой от своего лица? Неизвестно. Но из-за замаха длинный рукав пижамной куртки сполз к локтю, обнажив плетеный браслет, плотно облегающий тонкое запястье. Кто-то еще помнит про традиции старого славного Самайна. Хотя в этом замок успел сегодня убедиться не единожды. И, похоже, именно это украшение не дает профессору скатиться в пучину ночного кошмара.

Маленькие змейки не отстают от своего декана. Хотя нет, одна змейка не спит. Но это именно настоящая змея — фамилиар одного студента. Вот до чего же иногда люди бывают слепыми?! Живут себе три мага, думают, что никому до них дела нет, а на самом деле роднее друг друга у них никого нет… но они еще успеют узнать об этом. А змея продолжает ползти куда-то в только ей одной известном направлении. В прочем замок не был против. Благодаря ей в подземельях резко уменьшилось количество крыс и прочей вредной живности. Вильнув еще раз хвостом, она исчезла за поворотом, а замок следить дальше пока не стал. Может, на свидание? Она змейка видная…

Спят барсучата в своих норках. Сегодня они узнали многое, да и эмоций получили больше, чем обычно. Здесь сны практически у всех были безмятежными. Особенно у старост, забывших проверить детей перед отправкой спать. Хорошо, что декан Слизерина такой ответственный. У большинства был первый магический праздник, со всеми ритуалами. А уж встреча с покинувшими этот мир родными и близкими… Сегодня они не уголек от костра унесли… а настоящую Магию в своем сердце, понимание, что и в жизни рожденных волшебниками тоже есть место настоящему чуду. Долго они еще будут вспоминать Самайн!

На удивление даже парочек в пустых классах не было. И привидения собрались в своей общей комнате, делясь впечатлениями от неожиданного праздника и убранства стола, накрытого в Малом ритуальном зале. Им не нужен был сон, но и они уставали постоянно летать по всему замку. Кроме того, все мистические жители Замка чувствовали изменившиеся магические потоки. Пусть люди не понимают, что произошло, и к каким последствиям это приведет, но призраки и портреты ждали… ждали перемен… и новых ярких красок.

Только один человек в замке все не мог уснуть, тяжело переваливаясь при ходьбе из угла в угол кабинета. Даже тысячи мелких и крупных жужжащих артефактов ему не мешали. О… у этого человека были вполне себе реальные и понятные демоны… вон они за ним по пятам следуют. Что поделаешь… старость… Чем старше человек, тем они больше.

Демон первый звался «тролль в замке и пути его исчезновения». То, что в его вотчине появился тролль, директор почувствовал сразу же. Сложно было не заметить такую махину, особенно, если учесть, что сам же ее и выписывал из магического заповедника опасных тварей. А вот то, что ее решатся выпустить… Что ж… это игра, и второй игрок сделал свой ход. Только… никто не учел третий фактор… На всей памяти директора свойством попадать в ненужное место в ненужный час и при этом не попадаться обладали только Джеймс Поттер и Северус Снейп. Нет, говорят, что прадед Гарри тоже был неуловимым, как и дед Снейпа… Этих… достопочтимых… волшебников тоже никогда нельзя было поймать… особенно перед и после заседаний Палаты Лордов. Значит, скорее всего, мелкий Поттер здесь отметился. Вот только недоказуемо. Да, его не было в Большом зале. Да, его нашли в разношерстной компании на кухне. Но ни легкая лигелименция на участниках чаепития, ни сканирование коридоров, начиная с подвалов, заканчивая третьим этажом — не дали никаких результатов. Ни тролля, ни следов ауры детей. Единственное, что смог определить Альбус — незначительное повышение общего фона замка. Но лично для него это был плюс: можно чуть больше позаимствовать дармовой магии! Однако когда директор решил привести свой план в действие, получил нехилый откат , который не удалось сразу же перенаправить по известному адресу. Вот теперь и мучился бессонницей и всеми «прелестями» своего возраста. Хотя что-то ему подсказывало, что это еще цветочки. Но все это не решало вопрос: куда делся тролль? Пришлось напрягать домовиков и приказывать им найти опасное существо, где бы оно ни находилось. Однако в этот раз мелкие домовые духи, всегда беспрекословно исполнявшие волю директора, не высказывали никакого почтения, да и не рвались устраивать масштабный поиск. Долгих полчаса пришлось воздействовать на них всеми известными способами, чтобы они хоть что-то сделали. Но результат для директора все равно оказался неутешительным: мало того, что тролля в замке нет, так и щит не пропустит не только новую особь, но и профессора ЗоТИ: видимо принял того за неизвестное создание, угрожающее всем обитателям замка.

«Нет, в принципе, это не так и далеко от истины», — думал уставший за день директор, спускаясь из своей башни к воротам Хогвартса: только там он мог лично разрешить любому магу попасть на территорию школы. — «А вот с мыслью о тролле придется распрощаться. Надо искать кого-то другого…»

Около ворот, весь в снегу, замерший и воняющий непонятно чем стоял, качаясь на легком ветру, как кегля, второй «демон» господина директора.

***

Профессор Квиррелл стоял у барьера в школу Чародейства и Волшебства «Хогвартс » и знатно матерился. Его просто не пропускали, а в месте, где он стоял, магия просто искрила на видимом уровне, предупреждая, что ближе походить опасно для и так сумбурной жизни. Это вызывало недоумение у Квиринуса, ведь тот еще с утра мог вполне спокойно пересечь эти щиты не один раз и даже не почувствовать. Но сейчас уставшему, одинокому человеку казалось, что весь мир ополчился против него. Впрочем, возможно так и было. Неужели этот старый козел начал что-то подозревать? В подобном случае это полный провал.

Самочувствие тоже оставляло желать лучшего: голова раскалывалась, мысли путались и все никак не хотели выстраиваться в логическую цепочку, да и ноги отказывались стоять твёрдо. Нет, ну он по сути и раньше чувствовал себя, мягко говоря, не самым лучшим образом: все-таки если бы кто-то использовал вас, как какую-то переноску, да ещё и вампирил все магические силы —посмотрел бы тогда Квиринус на ваши попытки прочитать лекции малолетним идиотам. Но сейчас дело было не в этом, его мутило, а сознание начисто отказывалось подбрасывать причину, следствием коей являлось подобное. Хотя подозрение все же было, не так уж и давно он пил в очередном баре какое-то иностранного пива, но ведь он вроде выпил не так уж и много. Возможно ли, что он все же переборщил? Квиррелл не знал.

Тем временем барьер продолжал мерцать красными искорками, не позволяя ему войти на территорию замка, и с каждым разом все сильнее и ощутимее отбрасывал от себя при каждой попытке. А окружающая его поляна со временем стала все быстрее раскачиваться, перед глазами поплыло.

Все, что происходило дальше, Квиринус помнил очень и очень смутно, да что там, практически не помнил, и что-то подсказывало ему, что это даже к лучшему. Вконец измучившись, тот пнул барьер ногой и ожидаемо (но не для Квиррела) отлетел на пару метров.

Пошатываясь и ругаясь, он ощутимо все же кое-как поднялся. Злость горячей лавой вскипала где-то в венах, и вконец отчаясь, уже поднял палочку чтобы выстрелить заклинанием в барьер, как по ту сторону появился Дамблдор и сделал шаг через обычно невидимую преграду. Барьер засветился голубоватым свечением и пропустил «самого могущественного» мага современности. Порядком обозленный и уже ничего не соображающий Квиррелл не стал долго размышлять и кинул проклятьем— в него…

Альбус Дамболдор, который с обычно не присущей людям его возраста скоростью, ловко уклонился от заклинания и брезгливо посмотрел на Квирелла, хотя его голос продолжает быть притворно сладким, когда он спросил:

— Что же случилось, мальчик мой?

— Уже три года, как нет моей Валькирии, — пьяно ответил мужчина, пошатываясь, чуть не падая.

— Вот как. Соболезную вашей утрате, но это же не повод для того, чтобы так измываться над своим организмом. Да и приходить в школу, полную детей, подобном состоянии… Вдруг кто-то из студентов решит на кухню прогуляться? А тут профессор… вместо коврика…

— Не повод? НЕ ПОВОД?! — почти взревел Квирелл — Да у меня любимая погибла из-за вашего ордена «жареной Курицы». Я любил и все еще люблю ее, как я могу не скорбеть по ней, как? Вы знаете? Так скажите мне! Душевная боль грызет меня так сильно, что я не против. А еще о каких-то студентах так говорите! Хотел бы я узнать причину, по которой им дозволено шляться, где попало, после полуночи… Вы же их так поубиваете всех, — неожиданно горько и безумно расхохотался мужчина. — Вам же даже некого учить будет! Ха-х… потому, что они все умрут… И это все будешь ты, ты убьешь их, как и мою Валькирию!