Дом Властвующей

Шемс продолжала стоять и слушать, закрыв глаза, открыв разум. Что-то тянулось к ней, бестелесное, призрачное. Чьи-то невидимые щупальца касались, исследовали тело, забирались под одежду, огибая каждый изгиб, проникая в каждую складочку, осторожно, недоверчиво. И Шемс не сопротивлялась, начиная раскрываться навстречу, не только предоставляя таинственной сущностью своё тело, но и обнажая душу, безоговорочно соглашаясь на полную диагностику личности.

И вдруг, перед её внутренним взором начала складываться картина, такое случалось с ней периодически. Не размыкая век, она видела сквозь запертые золотистые двери длинный сумрачный коридор, уводящий в глухую темноту. По нему ей навстречу двигался человек.

В этот момент самообладание Шемс неожиданно дало трещину. Как никогда остро по нервам резануло чувство надвигающейся неотвратимой опасности.

Щупальца тут же отступили и, мерно раскачиваясь, продолжили наблюдение со стороны с несомненным интересом и будто бы даже с недоумением.

Сейчас Шемс, однако, было не до них, сознание целиком сосредоточилось на мужчине. Подсвеченный отблесками свечей, его силуэт выделялся на однообразно тёмном фоне. Светлые волосы колышутся в такт его шагов, взметаются и снова падают, свободно рассыпаясь по плечам. Пронзительные глаза смотрят будто бы прямо душу, внимательно и холодно, а мерцающие тени вокруг делают их цвет ещё более насыщенным. Чтобы достичь подобного оттенка, древние майя смешивали минералы индиго, палыгорскита и листьев индигоферы. Там в их глубине Шемс чудится что-то пронизывающее, потустороннее.

Непонятно на что она рассчитывала, уверовав, что встречать её в заколдованном доме непременно выйдет Даррель. Узнает, обнимет, и колдовские чары рассыпятся в прах, зло падёт, поверженное силой любви. Слишком наивно? Пожалуй!.. Шемс очень чётко осознала свою опрометчивость, когда увидела идущего за ней Лльюэллина.

Каждый его шаг сопровождался гулким ударом её сердца. Горячей волной изнутри поднималась паника, а по венам мчался ток адреналина. Уже почти рядом, ещё чуть-чуть и одна из дверей распахнётся…

Шемс долго держалась, но теперь нервы сдали окончательно. Она открыла глаза, прогоняя слишком реалистичное видение, и через секунду уже во весь дух неслась прочь.

Остановилась она, лишь когда впереди появились первые признаки городской цивилизации, и немедленно согнулась пополам, держась обоими руками за бок. Постепенно боль проходила. В голове чисто автоматически начали крутиться злободневные вопросы, вытесняя липкий страх.

Кое-как восстановив дыхание, она расстегнула молнию на боковом кармане рюкзака и дрожащими пальцами вытащила оттуда предусмотрительно выключенный телефон. Когда на экране высветились уведомления о десятках пропущенных вызовах, она даже почувствовала себя немного спокойнее.

— Ало! Татьяна? — проскулила Шемс в трубку жалобным голосом. — Я совершила большую глупость. Пожалуйста, помоги! Скорее забери меня отсюда.

Глава 4

Дом Властвующей

Сочась сквозь фиолетовые кружева металлических подсвечников по кухне расплывалось красивое призрачное свечение. И неважно, что стоявшая в дальних углах мебель тонула в мутном сумраке — это нисколько не портило впечатления от общей картины. Тяжёлые струи дождя немилосердно хлестали в окно, добавляя месту ещё больше поэтичной уютности.

Чёрная тень, лежащая у ног на гладком зеркале пола, дрогнула и скользнула на стену, когда её хозяйка, миниатюрная темнокожая девушка, оторвалась от помешивания какого-то травяного отвара, бурлящего в чугунном котелке, и посмотрела на своё отражение в стекле, замутнённом дождевыми потоками.

— Приятно слушать дождь, когда не льёт тебе за шиворот, — сказала она.

— Он ведь даже ненастоящий, — Тиббот поднял на девушку живые глаза, сведя брови к тонкой высокой переносице. — Напомни-ка, Иона, ты ж у нас вроде родом откуда-то из северной Шотландии? Неужели тебе ещё в смертной жизни не успела осточертеть подобная серая слякоть?

Вместо ответа Иона недовольно встряхнула головой, отбрасывая за спину копну из сотни блондинистых африканских косичек, повела рукой, и в то же мгновение за фальшивым окном крупными хлопьями повалил снег.

Невозмутимо пожав плечами, Тиббот откинулся на спинку кожаного стула, выполненную в виде вертикальных чёрных вензелей, не слишком удобную, но эффектную, и снова обратился к стоявшей перед ним тарелке с подтаявшим бананово-арахисовым мороженым в «тюбетейке» из бисквита.

— Ты, конечно извини, но вот не верится мне, что твоя ворожба поможет сломать силовое поле гробницы, — но и это воззвание Тиббота осталось без ответа. Поразмышляв пару минут, он провёл ладонью по голове, взъерошивая и без того растрёпанные волосы и снова нарушил молчание. — Столько раз уже пытались… Однако всегда готов помочь, чем смогу. Например, отредактировать там формулу заклинания…

— Да уж как же без тебя! Пытаешься примазаться к моим успехам? При том, что сам напрочь лишён даже зачатков магии. Какой из тебя на хрен заклинатель?..

Она оборвала свою речь из-за негромкого дребезжания, словно по дому прошлась волна мелкой вибрации.

— Гость, — резко выдохнула Иона и выжидающе уставилась на Тиббота. — Ну и чего сидишь?

— Как чего? — выкатил тот глаза. — Сейчас вроде черёд Дарреля.

Мелкое дребезжание повторилось и на этот раз длилось чуть дольше.

В дверях показался Лльюэллин.

— Где Даррель? — осведомился он слегка раздражённо.

— Спит небось, — ехидно ухмыльнулась Иона.

— Чего же вы ждёте? У нас на пороге гость. — с намёком приподнял бровь Лльюэллин, переводя взгляд с Ионы на Тиббота.

— Я занята. Властвующая ждёт свежий отвар, — скороговоркой протараторила колдунья и быстро отвернулась к своему котелку.

— Не моя очередь, — протестующе вскинул ладони Тиббот.

В третий раз сигнал сопровождался не только звуком, но и световым мерцанием.

— Проверьте круг и разбудите уже кто-нибудь этого придурка Дарреля, —распорядился Лльюэллин, показывая свой красивый профиль, а затем бесшумно скрылся в сумраке коридора.

— Даррель совсем обнаглел, — высказала своё мнение Иона. — Что-то подозрительно регулярно его одолевает богатырским сном в час, когда именно ему выпадает жребий встречать гостей. И почему Лльюэллин до сих пор не донесёт на него Властвующей? Ведь ясно как день, что этот дармоед просто делает вид, будто не слышит сигнала.

— Будто у Властвующей других забот нет, как вот только в бытовых дрязгах и разбираться.

— Защищаешь Дарреля? В конце концов твой брат не обязан выполнять чужую работу.

— Ну так взяла бы, Ион, и сама донесла, чем трепаться без толку.

— Да катись ты к чёртовой матери, Тиббот! — тихо огрызнулась колдунья.

Глаза Тиббота хитро блеснули.

— Твой странный парадокс, Иона, заключается в том, что дурные манеры и вульгарный язык, непостижимым образом уживаются в невероятно соблазнительном теле.