Дом

В полдень пришел Джефф. Он не сказал ей, что утром поссорился по телефону с Мари-Луизой. Она не позвонила ему в полночь, но желала знать, где он был. Он сказал ей правду, добавив, что это абсолютно невинные отношения. Учитывая его преданность Саре и ее дому, Мари-Луиза в его невинность не поверила. Джефф напомнил Мари-Луизе, что в канун Нового года у него не было ничего лучшего, чем поработать над домом. Она послала его куда подальше и повесила трубку. Остальную часть дня Джефф провел с Сарой и уехал только в шесть часов. Ни один из них не заговорил об их полночном поцелуе, но Сара о нем помнила. Джефф ей очень нравился. Он был так сексуален и привлекателен! Ей нравились его ум, его сердце, его внешность. И возможно, тот факт, что он жил с другой. Сара была всегда строга к себе.

В тот вечер она задержалась в доме до девяти часов, а вернувшись, рухнула на кушетку и включила телевизор. Праздники в этом году удались на славу. Почти. Возможно, было бы лучше провести их с Филом, но может быть, и нет. Саре было хорошо работать в доме с Джеффом. Им обоим повезло, что Мари-Луизы не было в городе.

На следующее утро Сара отправилась на работу, а через день приехал Фил. Он позвонил ей, едва вошел в квартиру, однако не предложил заехать, чтобы повидаться. А Сара его об этом не попросила. Знала, что это бесполезно. Он сказал бы ей, что слишком занят, что на рабочем столе его ждет куча работы и что ему необходимо пойти в спортивный зал. Сара устала разочаровываться. Проще было подождать до уик-энда. Фил сказал, что приедет к ней в пятницу. Но сколько бы раз такое ни повторялось, ей по-прежнему казалось странным, что он находится в городе, всего в нескольких кварталах от нее, а она тем не менее не может его увидеть. Эта мысль долго не давала ей покоя.

Теперь, чтобы поработать над панелями, которые она полировала, Сара старалась приезжать в дом каждый вечер, а в четверг вечером она решила заняться книжным шкафом. Несколько попыток окончились неудачно, и ей пришлось вытаскивать гвозди, чтобы начать все сначала. Работа продвигалась с трудом, Сара чувствовала себя неуклюжей и около одиннадцати часов решила наконец, что на сегодня хватит. Направляясь в машине домой, она вдруг поняла, что находится всего в квартале от квартиры Фила. Они должны были встретиться на следующий день, но Саре вдруг показалось, что было бы забавно заехать к нему по дороге, чтобы поцеловать или скользнуть к нему в постель и дождаться его возвращения из спортивного зала. Подобные штучки она проделывала не часто, но иногда такое бывало. К тому же у нее были с собой ключи от его квартиры. Он наконец-то дал их ей в прошлом году, то есть через год после того, как она дала ему ключи от своей квартиры. Фил не спешил ответить взаимностью, хотя отлично знал, что Сара никогда не злоупотребит этой привилегией и никогда не явится в его отсутствие, разве что, как сейчас, захочет устроить сюрприз. Сара с большим уважением относилась к личной жизни Фила, как и он — к ее. Они редко заезжали друг к другу без предварительного звонка.

Сара припарковала машину в стороне от его дома. На ней все еще были надеты комбинезон и рабочие сапоги, причем комбинезон был испачкан, а волосы собраны в пучок.

Приближаясь к дому Фила, Сара заметила, что в окнах его квартиры нет света. И она вдруг загорелась мыслью улечься в его постель и дождаться его. Она хихикала себе под нос, открывая ключами сначала внешнюю дверь, а потом дверь квартиры на втором этаже. Когда она вошла, в квартире было темно. Она не стала включать свет, чтобы Фил не догадался о ее присутствии, если, возвращаясь домой из спортзала, случайно взглянет на окна.

Она прошла в темноте по коридору к его спальне, открыла дверь и вошла внутрь. Привыкнув к темноте, она заметила, что постель не заправлена, и принялась торопливо стаскивать с себя комбинезон и майку. Сняв майку, она вдруг услышала стоны и буквально подпрыгнула от неожиданности. Кто-то стонал, как будто от боли, и Сара в ужасе повернулась в направлении звука. Сара различила в темноте две человеческие фигуры, и мужской голос произнес: «Черт побери!» Фил включил свет и увидел Сару в лифчике, наполовину снятом комбинезоне и рабочих сапогах. А она увидела его во всей его великолепной наготе рядом с голой блондинкой. Сара уставилась на них в полном смятении, успев, однако, заметить, что девице на вид лет восемнадцать и она весьма хороша собой.

— Ничего себе! — воскликнула она, вытаращив на Фила глаза и сжимая в трясущихся руках майку. На мгновение ей показалось, что она теряет сознание.

— Какого черта ты здесь делаешь? — сердито спросил Фил, ошеломленно глядя на Сару.

Она понимала, что ситуация могла быть еще хуже, хотя и немного. Ведь войдя в комнату, Сара могла застать его в процессе совокупления с великолепной блондинкой.

— Я решила устроить тебе сюрприз, — проговорила Сара дрожащим голосом, едва сдерживая слезы возмущения и унижения.

— И это тебе удалось, — буркнул Фил и, пригладив рукой волосы, сел в постели.

Девица лежала на кровати, не зная, что делать, хотя Фил предупредил ее, что у него есть любовница.

— Ну и что, по-твоему, здесь происходит? — не найдя ничего лучшего, спросил Фил, а блондинка молчала, уставясь в потолок и ожидая, когда все закончится.

— Похоже, что ты мне изменяешь, — сказала Сара, глядя ему прямо в глаза. — Догадываюсь, что ты давно прикрывал это всяким вздором относительно встреч исключительно по уик-эндам. Ну и дерьмо! — воскликнула она, сама не вполне уверенная в том, что имеет в виду установленный им распорядок встреч.

Дрожащими руками она натянула на себя майку и теперь кое-как пыталась застегнуть комбинезон.

— Послушай, иди домой. Я тебе позвоню. Это не то, что ты думаешь. — Фил переводил взгляд с Сары на блондинку и обратно. Но встать с постели не мог по понятным причинам. Он был гол, и у него, наверное, все еще не прошла эрекция.

— Ты, видно, шутишь? — сказала Сара, дрожа всем телом. — Значит, это не то, что мне показалось? Ты меня, видно, считаешь полной идиоткой? Она была с тобой в Аспене? И ты все четыре года вешал мне лапшу на уши?

— Нет… я… послушай, Сара…

Девица тем временем села в постели и, безучастно посмотрев на Фила, спросила:

— Хочешь, чтобы я ушла?

— Не трудись, — ответила вместо него Сара и, бросив ключи на пол, выскочила в коридор и хлопнула дверью.

Она сбежала вниз по лестнице и вернулась к машине. Сара так дрожала, что была едва способна вести машину. Четыре года вычеркнуты из ее жизни! Но по крайней мере она теперь знала, что больше не будет манипуляций и вранья. И не будет разочарований. Не будет мучительного копания в себе в поисках причины, заставляющей ее мириться с его враньем. Наконец-то все кончено. Сара сказала себе, что рада этому, но, когда входила в свою квартиру, по щекам текли слезы. Едва она переступила порог, как зазвонил телефон. Сара решила не отвечать. Говорить было не о чем. Она узнала голос Фила на автоответчике, но стерла запись, даже не прослушав ее.

В ту ночь она долго лежала в постели без сна, прокручивая в памяти безобразную сцену, особенно тот момент, когда Фил сел в постели и она поняла, что с ним женщина. Это было все равно что наблюдать обрушение здания или взрыв бомбы.

Каким бы несовершенным ни был мир, в котором они существовали четыре года, сейчас он лежал в обломках, рухнув, словно их личные башни-близнецы. И восстановить его было невозможно. Да Сара и не хотела этого. Даже в ее нынешнем состоянии она понимала, что все это к лучшему, потому что в противном случае она, наверное, мирилась бы со встречами только по уик-эндам еще долгие годы.

Телефон продолжал звонить всю ночь, пока Сара не догадалась выключить его, а заодно и сотовый. Едва ли в Филе заговорила совесть. Он просто не хотел производить плохое впечатление. Или, возможно, встречи по уик-эндам его все-таки устраивали, и он не хотел терять ее. Теперь Саре это было безразлично. Она со многим могла смириться, но только не с изменой. Это была капля, переполнившая чашу терпения.

Утром она пыталась убедить себя, что чувствует себя лучше, хотя понимала, что это не так. Но она была уверена, что в конце концов все пройдет. Она оделась и появилась в офисе раньше, чем обычно. Мать позвонила ей через десять минут после начала работы. Голос у нее был встревоженный.