Дома мы не нужны. последняя битва спящего бога

Никакой надежды найти здесь живых людей, конечно, не было. Лагерь этот оказался очередным кусочком юго-восточных джунглей вперемежку с останками современных зданий – стандартных настолько, что понять сразу, что за страну представляли попавшие сюда люди, было невозможно. Лагерь был пуст.

– Мы сюда еще вернемся, – глухо пообещал Кудрявцев; лицо его было до сих пор суровым, – не зря же такой широкий трап сделали.

– Ну уж не такой широкий, – попытался поднять настроение командиру Анатолий, – вот увидите товарищ полковник, этот татарин – я сержанта имею в виду – будет просить нас спустить вниз «Навигатор».

– Ну разве такому герою можно отказывать? – все таки рассмеялся Кудрявцев, – вот тебе и новое задание, Анатолий – как это половчее сообразить. Желательно без больших трудозатрат. О! – а что это?

Полковник подобрал с бетонной крошки, усеявшей в этом месте небольшой открытый участок, какой-то музыкальный инструмент – свирель, дудку, или еще что-то; в подобном никто из разведчиков, а их здесь кроме водителя было четыре человека – командир с Анатолием, да Романов с Марио – не разбирался. Так, с этой длинной трубой, по одной стороне которой был просверлен ряд многочисленных дырочек разного диаметра, он и зашагал к краю пропасти. Тройка подчиненных бросилась за ним.

– Да, – мысленно протянул тракторист, заглянув за край – не дай бог навернуться отсюда. Здесь орла нет, спланировать не получится. А если и останешься живым каким-то фантастическим образом, пожалуй пожалеешь об этом.

Сказать, что чахлые заросли внизу кишели гигантскими змеями, было нельзя. Но их было много, очень много. А сколько сейчас пряталось – и от жаркого солнца, и от взглядов людей? Впрочем, на такую мелочь, какой наверняка казалась гигантским гадам группа людей на почти трехсотметровой высоте, змеи никакого внимания не обращали. И это словно рассердило командира. Он поднес к губам неведомый музыкальный инструмент и дунул в него во всю мощь легких.

Учитывая, что опыт в духовой музыке он имел, звук из длинной дудки получился чистым и громким. Пальцы командира забегали по дырочкам; он снова напрягся и теперь в пустоту перед ним полетела какофония звуков. Показалось это Анатолию или нет, но в какой-то момент внизу словно пронесся ветер; и это дуновение заставило змей дернуться вверх головами, выстроить частокол голов на длинных шеях. Вот теперь можно было сказать, что их внизу видимо-невидимо. Но ветерок, не достигший вершины скалы, улетел по своим делам, и снова серые тела, не такие длинные и толстые на расстоянии недвижно прятались меж кустов.

Полковник Кудрявцев довольно улыбнулся, и Никитин даже непроизвольно пожалел гадов, виновных лишь в том, что чей-то злой разум выбрал их в качестве палачей человеческого мира. По выражению лица командира Никитин понял, что дни, максимум недели, змеиного царства сочтены.

– А это что? – громкий возглас Марио нарушил такое приятное течение мыслей тракториста; все повернулись к итальянцу, а затем опять в сторону обрыва – туда тянул руку Марио.

Действительно, где-то в стороне от того места, где люди опасливо (по крайней мере Анатолий) стояли на краю обрыва, посреди унылого обиталища гадов буйствовало царство красок. Царство настолько яркое и впечатляющее, что не хотелось даже верить, что в этом природном великолепии тоже прячутся змеи.

– А ведь это примерно в центре участка, – определил командир, – точно! Там как раз должно быть одно из чудес света.

– Оно и есть, – первым догадался тракторист, – это те самые сады Семирамиды, которые мы обещали девчатам на рассаду раздобыть. Помните, товарищ полковник, разговор с Ларисой Ильиной.

Он тут же смущенно потупился, сообразив, что за нелепый вопрос задал – командир, как и все вокруг, память сейчас имел абсолютную. Но на оговорку товарища Кудрявцев если и обратил внимание, никак этого не выдал. Он сейчас был погружен в собственные мысли настолько глубоко, что все вокруг замолчали; даже затаили дыхание – на Александра Николаевича явно снизошло видение будущего, которому он вдруг заразительно улыбнулся.

Анатолий не выдержал, тоже негромко рассмеялся, когда командир поделился своей задумкой:

– Пока, парни, молчок – никому ни слова. Сделаем девчатам сюрприз – на Восьмое марта. Я думаю, они тоже нас чем-то порадовать хотят.

– На двадцать третье февраля, – догадался Анатолий, – на день защитника Отечества.

У нас тоже будет такой праздник?

– Не пойму я тебя, Анатолий, – рассмеялся полковник, – сам же требовал побольше праздников – а это такой, что…

– Что его с первого класса отмечали, – подхватил тракторист, вспомнив вдруг детство, – девчонки подарки дарили, концерт нам организовывали…

К американскому лагерю бойцы на броневой машине подъехали чуть раньше «Навигатора». Девчат на сиденьях второго ряда было трое – Бэйла тоже присоединилась к подругам, чему Анатолий был искренне рад. Радость встречи (а она была бурной, несмотря на непродолжительность разлуки) отравлял только вид безмолвно и недвижно лежащих тел.

Командир пошептал что-то на ухо Оксане, и та молча кивнула, оглянувшись с подозрительно хитрым выражением лица. Под ложечкой у тракториста что-то противно заныло, и он непроизвольно притянул к себе Бэйлу; рядом также заключил в объятья Ирину Марио. Профессор оглянулся, словно пытаясь отыскать Таню-Тамару, но той рядом не было.

Может поэтому Алексей Александрович первым подпрыгнул от неожиданности и мистического ужаса, который навеял негромкий крик Кудрявцевой. Анатолий сам едва сдержался от дрожи; лишь прижавшаяся к нему всем телом любимая не давала сейчас трактористу закрыть ладонями уши и сжаться в позе эмбриона в ожидании еще более ужасных звуков. Но Оксана не стала долго испытывать нервы друзей; она вдруг рявкнула настолько повелительно, что Анатолий невольно вытянулся по стойке «Смирно», сам не поняв, как ему удалось сделать это, не отпустив от себя Бэйлу.

Про такой приказ, понятный любому существу, поскольку назвать его просто человеческим было нельзя; он был над человеческим, над всем сущим; так вот – про такое повеление говорят, что оно мертвого может поднять. Мертвых (кстати, их рядом уже не было – команда Холодова поработала на славу) поднимать нужды не было, а вот тех, что не желали внимать нормальной человеческой речи, проняло. Недвижимые тела буквально подкинуло на земле; парочка парней даже сразу оказались на ногах; остальные сейчас стояли на четвереньках, мотая головами так усердно, что Никитин испугался за целостность их шейных позвонков.

Девушки тут же бросились к очнувшимся людям; вода – вот что нужно было в первую очередь несчастным. А дальше – технология возвращения к жизни была отработана до мелочей. И еда, и нагрузки, и информация – все выдавалось крошечными дозированными порциями. Наконец все двенадцать новых товарищей (а среди них были и трое американцев – не пожелавших влиться в банду капитана Джонсона) были готовы отправиться к форту, и дальше – на новую родину. Лишь один из них нерешительно подошел к группе бойцов, а точнее к полковнику Кудрявцеву, в котором сразу можно было угадать командира.