Домашние Жучки

Верджил проявил чудеса тугодумия.

— Что? — переспросил он. — Несчастный случай?

Мне не хотелось озвучивать все подробности, пока Хряк, щурясь и плюясь, пялился на меня из-за москитной сетки.

— Верджил, в доме Филлис Карвер произошел несчастный случай. Приезжай НЕМЕДЛЕННО!

Верджил продолжал тупо повторять:

— Какой такой несчастный случай?

Хряк старательно тянул шею, вслушиваясь. Не объяснять же по телефону, что убийство Филлис вряд ли можно трактовать как трагическую случайность. Содеянное явно носило целенаправленный характер. Я вздохнул и, оттащив телефон от дверей насколько позволил шнур, закричал сдавленным шепотом:

— Верджил, несчастный случай вроде того, который приключился шесть недель назад, на птицеферме, помнишь?

Может быть, я был слишком прямолинеен. Верджил испустил такой вопль, будто это он был жертвой, а вовсе не бедная Филлис.

— О НЕ-Е-ЕТ! О Боже! Боже-боже-боже… Не хочешь же ты сказать, что ее…

— Да, Верджил, да, — произнес я как можно мягче.

Так. Верджил воспринял новость гораздо хуже, чем я предполагал. Я же говорил, к правонарушениям в округе Крейтон он относится как к личному оскорблению. Верджил убежден, что люди преступают закон только ради того, чтобы позлить его.

— О боже-боже-боже! Ой, мамочки, царица небесная! — и прочее, в том же духе. — Ужас, ужас, правда? Кошмар, кошмар, Господи!..

Мне пять раз пришлось повторить имя шерифа, прежде чем удалось вывести его из прострации. Вот как это звучало.

— Верджил. Верджил. Верджил! ВЕРджил! ВЕРДЖИЛ!!!

Ох, зря я это сделал. Фраза, которую он произнес после, заставила меня крепко пожалеть об этом.

— Боже мой, Хаскелл, всюду, где ты появляешься, кто-нибудь умирает!

Ну, это, допустим, небольшое преувеличение. Я здесь целый год нахожусь, а убитых всего двое. Можно подумать, меня пора называть Хаскелл Моровая Язва. Читая мои мысли, Верджил добавил:

— От тебя скоро будут бегать, как от чумы!

Нет, от переизбытка доброты наш шериф не умрет.

— Я тут не при чем. Меня там даже не было. Я эту женщину едва знал… — Хряк по-прежнему глазел на меня, нервно гоняя табачную жвачку по всему рту. Я, кажется, выбрал не самый удобный момент, чтобы доказывать, что не являюсь Поцелуем Смерти в человеческом обличье. — Верджил, ты можешь сейчас приехать?

Я объяснил шерифу, как добраться до дома Филлис — задачка не из легких — и повесил трубку. Глазки-щелочки Хряка глядели с недоверием и подозрительностью, когда я отдавал ему телефон.

— Благодарю за помощь, — сказал я, с трудом растягивая губы в улыбке.

Он даже не моргнул.

— Эй, так ты гришь, Филлис Карвер попала в аварию на дороге? «ауарию», произнес он. — Чёй-то за авария-то? — Хряк даже не считал нужным притворяться, что не подслушивал.

Видимо, у него сложилось плохое мнение о хороших манерах. Мне показалось, что врать дальше бессмысленно. К вечеру весть о смерти Филлис разнесется по всей округе.

— Вообще-то это была не авария, — сказал я. — Филлис уби…

И тут Хряк резко захлопнул дверь перед моим носом.

Я вздохнул и зашагал к машине, стараясь идти походкой не-преступника, поскольку спину мне жег взгляд хозяина. Весьма вероятно, что у Хряка на стене висело ружье — чтобы убивать свинок и нагонять страху на непрошеных гостей.

Я забрался в пикап и рванул к дому Филлис. Хорошо еще, что Хряк не слышал фразу Верджила о том, что люди погибают, где бы я ни появился.

В ожидании криминалистов, я решил ещё раз осмотреть дом. По крайней мере, занятие повеселее, чем сидеть в гостиной и разглядывать тело несчастной Филлис. К тому же, Верджил ни за что не позволит мне совать нос куда не следует. Наклеит повсюду желтой ленты-липучки, а меня выдворит наружу.

Можно подумать, преступление — его любимая игрушка, которой он не хочет ни с кем делиться. Пока я работал детективом, меня пару раз пытались убить, прокалывали шины, собаку мою чуть не отравили, и сам я однажды очутился на больничной койке. И Верджил каждый раз волосы на себе рвет от зависти. Считает, что я забираю себе всю причитающуюся ему славу. Организовать, что ли, парочку покушений на его жизнь, чтобы ему полегчало?

Я обошел комнаты, проверяя шкафы и ящики вдвое тщательнее, чем в первый осмотр. И натянул резиновые перчатки, которые на всякий случай храню в бардачке, чтобы Верджил не обнаружил повсюду моих отпечатков. Через некоторое время я понял, что крадусь на цыпочках, настолько непривычной казалась тишина без трескотни Филлис.

Я весь дом перерыл, прежде чем нашел хоть что-то заслуживающее внимания. Дела у Карверов шли из рук вон плохо. В магазине армейских подержанных вещей можно найти мебель получше. Одежда у Филлис была плохонькая и далеко не новая. У мужа гардероба был посолиднее. Клодзилла могла бы дать Филлис несколько уроков, как жульничать с кредитной карточкой.

В конце концов, мне повезло. В столе у кровати Филлис я нашел небольшую записную книжку в обложке из ледерина. Ледерин — слово красивое, а на деле означает обычный коричневый пластик. Книжка лежала поверх бумаг в нижнем правом ящике. Помня о записке, я пролистал её до страницы номер семь — буква Л. На странице было выведено единственное имя — Рута Липптон. Адрес и телефон.

Я, признаться, не знал, что и думать. Неужели простое совпадение? И возможно ли, чтобы Филлис, дважды раненая, точно вспомнила, что именно и на какой по счету странице записано в её записной книжке? Ох, сомневаюсь. Я, например, если у меня что-нибудь болит, — пусть это будет даже сорванный заусенец, не то что пара пулевых ранений — не смог бы сказать даже с какой буквой начинаются имена моих знакомых. А о том, что эти страницы пронумерованы, я и вовсе понятия не имел.

Я пролистал всю книжку, просто чтобы выяснить, какие ещё имена там есть. Вот Джун и Уинзло Рид, а вот Верджил — на страничке с буквой Ш, Шериф. Честно говоря, в этой книжонке уместилась добрая половина Пиджин-Форка. Я даже себя отыскал на страничке с буквой Б, с номером телефона и адресом конторы.

Если бы записная книжка могла выступать в роли улики, мы с Верджилом автоматически попали бы в список подозреваемых.

Тут меня посетила другая мысль. А что, если эта семерка — начало телефонного номера? Или номера дома? Но тут во мне заговорил скептик. Ну сами подумайте, за каким лешим Филлис стала бы писать номер телефона или дома вместо имени? Оказавшись в душных объятиях смерти, поневоле начнешь стремиться к краткости. Хотя Филлис, наверное, было как никому трудно этого достичь — без привычки-то. Может быть, бедняга просто недооценила, как много усилий потребуется, чтобы написать адрес? Может, ей просто не хватило времени?

Положив записную книжку на место, я продолжил поиски. В тумбочке обнаружилась ещё одна записная книжка. «Встречи» — гласили маленькие золотые буквы на обложке. Сердце мое забилось чаще. Может, здесь отыщется след загадочной семерки? Может, Филлис стала жертвой человека, встреча с которым была у неё назначена на семь часов сегодняшнего вечера? В этой гипотезе, имелись, конечно, дырки. Сейчас, например, ещё и четырех не пробило. Но убийца ведь мог заскочить и раньше назначенного времени. Когда у тебя убийство на уме, поневоле станешь нервничать. Я открыл страницу с сегодняшней датой и сразу успокоился.