Домик в деревне

– Лады. Как всегда, ты будешь вторым.

Затем раздался смех. Они смеялись вдвоём и Лиля, подойдя к вытяжке, крикнула в неё:

– Ничего вам не обломиться сегодня, больные извращенцы.

Из вентиляции раздался смех двух друзей. Как показалось Лиле, постепенно он стал каким-то не очень добрым.

В принципе, она хотела заиметь отношения с Лёшей, но тут, в её понимании, появлялось настоящее извращение, так что лучше вообще без него, чем с ними обоими.

Она решила, что совместное времяпровождение в столь неромантическом месте надо прекращать. Мало ли что может прийти в голову этим двум «звёздам интернета». Направившись к двери, она попробовала её открыть, но та не поддавалась. Лиля проворачивала ручку, которая, в отличие от двери, слушала её действия, но дверь так и оставалась закрытой. Догадка о том, что эти два извращенца что-то сделали с замком ещё до её прихода, посетила её голову моментально, так что причину для себя девушка нашла быстро. И надо же было ей самой загнать себя в эту ловушку своим предложением разойтись по комнатам! Ну, что же, девочка, сама виновата. Но теперь надо искать выход… Но, всё-таки интересно, как они хотели загнать её в эту ловушку? Не могли же они подготовить так сразу все двери. Хотя… А что если они это проворачивают тут уже не один раз? Что если всё пропавшие здесь люди на их совести? Точно! Она вспомнила, чем так сильно привлекла её внимание эта люстра! Конечно, она не могла сразу увидеть лампочки, но люстру она узнала на подсознательном уровне. Такая же висела в комнате у Лёши, когда они разговаривали рядом с его рабочим столом. Ну, вот теперь всё встало на свои места. Надо рассказать всем об этом, а главное полиции сообщить. Вот только как отсюда выбраться?

Она посмотрела в замочную скважину. Так она и думала: скважина была чем-то забита. Тогда остаётся единственный выход. Лиля посмотрела на окно и, не очень весело, хмыкнула. Размер окна был не очень большим, так что она переживала за то, что сможет в нём застрять. И теперь, после находки такого выхода, оставался вопрос, как разбить стекло так, чтобы не наделать много шума. В теории, если она сможет протиснуться в него, то громкость звука может быть не важной, так как бегает она очень хорошо и быстро. Главное успеть выскочить и не застрять. Ну, и не порезаться тоже.

Она встала возле окна и померила его руками. Затем, тем же самым методом попробовала измерять свою самую широкую часть, а именно бёдра и таз. В принципе, должно получиться. Когда она уже решилась совершить эту попытку побега и начала поворачиваться, чтобы поискать безопасный предмет для разбивания стекла, сзади что-то засветилось. Лиля, ожидая увидеть сзади двух друзей, медленно провернула и посмотрела в направлении света. К её огромному удивлению, сзади не было ни Лёши, ни Родиона. Свет исходил от телевизора, который был покрыт многолетней пылью. Картинки никакой не было, просто экран светился, и его свет залил часть комнаты белым цветом. Лиля двинулась к нему и не поверила своим глазам: кабель питания лежал на полу. Она нагнулась за ним и посмотрела на стену. Розетка на ней была, так что телевизор стоял у правильной стены, но он же не подключен к ней! Вот и кабель телевизионной антенны… И он тоже рядом на полу.

Лиля снова заглянула на экран и увидела, что там пошёл отсчёт времени, как в старых передачах. На цифре «0» появилась картинка, и она вообще не радовала девушку. На экране показывали, как Лёша и Родион насилуют в первой комнате какую-то незнакомку. При этом вся комната залита кровью, а рядом с диваном лежит обезглавленное тело. Лилю замутило от увиденного, и она, с трудом сдержав рвотный позыв, отвернулась к окну. Странно, но за окном было уже темно, хотя в это время года там должно быть ещё очень и очень светло. Она подошла к окну, но ничего в нём не увидела. Когда она повернулась к экрану телевизора, то снова увидела цифры, отсчитывающие новые секунды до…

Где-то зазвенел будильник, а значит пора выходить. Вот только, как и куда? А может этот будильник старт для начала каких-то действий? Причём действий именно с ней. И тут Лиля увидела, как на экране появилась эта комната. Она была точно такой же, только листьев и земли не было. Через несколько секунд в комнату зашёл мальчик, на вид лет семи-восьми и стал у окна. Он посмотрел в сторону двери и показал на кого-то пальцем. Тут же в комнату зашли пять человек, на вид не старше тридцати лет. Две девушки и три парня остановились в двух метрах от этого мальчика. У парней в руках были листья, а девушки держали землю. Причём вся их ноша была у них в руках! Никто из них не стоял с ведром, корзиной или пакетом. Нет. Именно в руках держали они принесённые с улицы листья. Мальчик подошёл к столу, и Лиля увидела, что в его руке оказалась что-то среднее между миской и чашей. Он снова навёл руку на стоящих, и парни начали раскладывать листья по полу, как показалось Лиле, стараясь изобразить ими какое-то переплетение геометрических фигур. Девушки, в свою очередь, стали посыпать землёй свободные от листьев места в этой странной инсталляции. Когда всё действо, занявшее не более трёх минут, было закончено, мальчик стал посреди получившейся фигуры, а пятеро человек стали вокруг него. Лиле показалось, что сейчас на полу получилось что-то, очень похожее на пентаграмму, но отличия от этого символа улавливались, так что фигуру Лиля угадать не смогла. В этот момент началось что-то, что не поддавалось описанию и объяснению: мальчик по очереди подошёл к каждому из пяти человек, как-то совсем легко махнул рукой рядом с их шеями, и тёмная жидкость потекла в его чашу. Лиля смотрела, как пять человек не падают, а просто стоят и пошатываются, как будто предаются неизвестному ей танцу, слыша только одним им доступную музыку. Кровь наполняла чашу мальчика, которую он подносил по очереди то к одному горлу, то к другому, тем самым получая коктейль сразу из пяти вкусов. И он прикладывался к этой чаше, всякий раз опустошая её…

Лиля смотрела как завороженная и не верила своим глазам. Телевизор просто не мог это показывать, так как не был подключен к сети, но он делал это, тем самым наводя на неё дикий ужас. Между тем, мальчик прошёл три круга, поставил чашу в ногах и взмахнул руками. Вслед за этим все пять тел резко упали на пол. Мальчик так и стоял с поднятыми вверх руками, и Лиля увидела, что листья начинают плясать вокруг него на полу. Она видела, как они поднимаются всё выше и выше, пряча в себе его маленькое тело. Когда через несколько секунд листья опали, мальчика в комнате уже не было. Ещё через пару секунд экран погас.

Лиля стояла на своём месте и быстро и глубоко дышала. Она стала оглядываться по сторонам, как будто боясь, что этот мальчик появиться у неё за спиной. Быстрая и правильная мысль пришла в голову, когда за окном что-то треснуло: стать спиной к стене, чтобы уменьшить вероятность нападения сзади. Хотя к чему это? Учитывая, как мальчик пропал из комнаты, то появиться он сможет где угодно и когда угодно. Ну, по крайней мере, так она думала в тот момент.

Стоп! Лёша рассказывал, что все их ролики постановочные. Так может и увиденное по телевизору снято ими? Тогда всё сходится с её прошлыми идеями. Он рассказал ей про пятерых пропавших, и она видит их на этой записи. Он подготовил дом, чтобы иметь возможность закрывать здесь людей. Он, со своим странным другом, устроил ей прослушивание через вытяжку в стене, запугивая её последствиями пребывания в этой комнате. Он показал ей страшные видео, а сам сейчас, скорее всего, снимает её и смеётся. А потом, он освободит её, и она кинется ему на шею, как своему спасителю из этого странного и непонятного места.

Лиля подошла к вытяжке на стене и крикнула, глядя прямо в неё:

– Хрен, вам! Ничего у вас не получится! Не на ту напали!

Замок двери щелкнул, и она немного приоткрылась. От неожиданности Лиля подскочила и легонько вскрикнула. Она ожидала, что сейчас в комнату войдут два друга и начнут рассказывать ей о её спасении из заточения, но в комнату никто не входил. Осторожно, чтобы не выпустить из поля зрения дверь, Лиля подошла к окну и снова посмотрела на улицу. Там было также темно, как и раньше.

Ну, что же, раз кто-то приглашает на выход, то она не будет заставлять его ждать. Медленно подойдя к двери, Лиля открыла её резким рывком, чтобы показать свои намерения разобраться со всем этим, и застыла на месте. Какое-то детское воспоминание начало выползать наружу и она, уже готовая шагнуть вперёд, всё же шагнула назад. Дверь так и осталась открытой, показывая ей причину одной из фобий её детства.

***

Для начала, он не понял, где оказался, так как это явно была не гостиная, которую он покинул несколько минут назад. В кармане что-то завибрировало, и Лёшу вывел из ступора звук будильника.

Он огляделся по сторонам и обомлел. Перед ним стояла та, из-за которой он не так давно и стал вести свой блог о страшных и таинственных местах. Именно она, долгие годы, всплывая в его памяти, подводила его к тому, чтобы побороть свой страх, за всем этим цинизмом и попытками показать себе, что даже в столь страшных местах, ничего страшного не происходит.

На него смотрела его старшая сестра, так и оставшаяся младше его на долгие годы, так как утонула в далёком двухтысячном году, когда они с родителями летом поехали покупаться на карьер. Эта была другая жизнь, с родной матерью и родной сестрой, но снова вставшая перед глазами… Лёша, когда повзрослел, часто думал, что именно смерть сестры подкосила здоровье матери, раньше срока положив её в землю, рядом с могилой дочери. Он помнил, как тёплые воды Безлюдовского карьера забрали Веру в возрасте семи лет, оставив его, трёхлетнего мальчишку, единственным ребёнком в семье, на те два года, пока мать ещё была рядом. И вот сейчас, Вера стояла перед ним и смотрела на него так, как смотрела во снах, после своих похорон: в её глазах была злость, а губы издавали только одну фразу. И эта фраза навечно врезалась в его память: «Почему именно я, а не ты?».

Он оправдывал себя перед ней тем, что не мог повлиять на произошедшее. Ведь он был маленьким мальчиком и не мог кинуться ей на помощь. Но сестра была непреклонна. Если бы не этот маленький слюнтяй, то родители внимательнее бы следили за ней, и ей не пришлось бы отправиться на вечный покой в таком юном возрасте. Она всегда приходила в том же платьице, в котором её и похоронили. Это розовое платье он запомнил на всю жизнь и теперь видел его снова, наяву, а не во сне. Сестра смотрела на него, и лёгкая улыбка тронула её губы, которые приоткрылись, обнажив сгнившие зубы и выпустив струйку воды на розовое платьице. Его ушей коснулись такие привычные, но уже изрядно позабытые слова, произнесённые её родным детским голоском: