Доминирующий вид

Доехав до каньона восточного проезда, огороженного по краю никелированными перилами, приятели перешли на полосу, двигавшуюся к центру слоеного пирога. На консольных галереях, подвешенных с двух сторон от пропасти центрального проезда, было куда многолюднее, чем в периферийных коридорах яруса. Джей и Фил кивали встречным знакомым.

Немного не доезжая до центральной площадки купола, где четыре куска пирога соединились между собой широкими пешеходными мостиками, Фил сказал: «Стоп». Серая лента моментально замедлила ход и встала. Белые стрелки, очерчивающие ее с краев, деформировались, сжимаясь в одну сплошную линию. Фил и Джей перешли на твердую поверхность пола, и тянучка с облегчением побежала дальше, растягивая на ходу свою серую поверхность.

– Господин Лагран, как ни крути, очень важная шишка, – говорил Фил, направляясь к стеклянной колонне ближайшего лифта. – А может, на Земле окончательно зашли в тупик, если посылают эксперта с чрезвычайными полномочиями.

– Но ведь в Комитете по Экспансии все равно будут какие-то обсуждения, – предположил Джей.

– Необязательно. Совсем не обязательно.

Лифт гостеприимно растянул в стороны створки дверей.

– Говорят, председатель безоговорочно доверяет Лаграну… – говорил Фил, вворачиваясь в просторную кабину. – Десятый, пожалуйста…

Десятый ярус был целиком отведен под нужды здорового досуга жителей купола. Кроме бассейнов и спортивных площадок, здесь имелось несколько парков, засаженных разнообразными пихтами-кактусами, солярий, где можно было всласть поваляться под лучами трикстеррианского желтого карлика и даже молельный комплекс на любой вкус любого конфессионера. Несколько десятков небольших кафе и баров было раскидано по всему этажу. Время от времени старые кафе вдруг исчезали с привычных мест, а новые появлялись в совершенно неожиданных закоулках. Даже такие закоренелые скептики, как Фил Розенштайн, признавали, что в этом есть некоторая свежесть и интрига.

Двери лифта разъехались, и приятели вышли на полукруглую площадку, от которой разбегались в стороны несколько дорожек, выложенных светлой синтетической плиткой. За бордюром площадки по ухоженному полусинтетическому газону медленно полз маленький киберсадовник. Чуть дальше, буквально в двадцати метрах от лифта, сплошной стеной начинался выверенный по линеечке лес из японской карликовой сосны в широких низких горшках. Между горшками полз еще один робот, время от времени погружая длинную иглу манипулятора в почву.

– Нам вот сюда, – сказал Фил, затем, покосившись на объемистый зеленый контейнер Джея, поинтересовался. – На фига ты его с собой таскаешь? Не мог оставить в лаборатории?

– На обратном пути зайду к Элкинсу, – объяснил Джей, – оставлю образцы. Потом к О’Хара…

– А… да… О’Хара, – Фил потер лоб. – Совсем забыл… Фрау Марсельеза просила передать, чтобы ты зашёл, как появишься.

– Дьявол, – Джей поставил контейнер на пол. – А чего ты молчал? Когда она с тобой говорила?

Марсельеза О’Хара, к которой с подачи каких-то станционных остряков приклеилось обращение «фрау» (странная немецкая приставка к странному имени), имела невероятную способность узнавать что-либо о своих подчиненных чуть раньше, чем они узнавали это о себе сами, и Джей знал, что визиты к фрау Марсельезе лучше не откладывать.

– Да незадолго до того, как ты… Слушай, что за ерунда? – взбеленился Фил. – Ты разве обязан бежать к ней, сломя голову? Да тебя, может, и в куполе-то еще нет…

«Как же, нет…», – подумал Джей, поднимая с пола контейнер.

– Ладно, старый параноик, не психуй, – сказал он примирительно, – после в твоем кафе посидим, все равно я застрял здесь дня на три.

Фил буркнул нечто вроде: «да катись ты».

– Уже, – сказал Джей, входя в лифт. – Я к тебе вечером загляну.

* * *

Коммуникативная панель на двери директорского кабинета засветилась нежно-голубым. Цветные огоньки бежали по ее правому краю.

– Вы просили меня зайти, – сказал Джей, нагибаясь к продолговатому экрану.

– Это вы, Вагош? – живо спросила панель голосом директора по научной части. – Заходите, я вас уже час как жду.

Гладкая пластина двери отъехала, сливаясь со стеной, и Джей прошел в большой шестистенный, как большинство помещений в куполе, кабинет.

Марсельеза О’Хара сидела за своим широким директорским столом. Отчасти фрау Марсельеза напоминала небольшую хищную птицу. Изогнутый и в то же время аккуратный южно-американский нос с широкими крыльями дополнял сходство. Прозрачное выпуклое забрало служебного информатора висело перед внимательными карими глазами.

В комнате был еще один человек, очень красивая молодая женщина, смуглая, с копной вьющихся волос в стиле «безумный водопад».

– Здравствуйте, Джей, – сказала О’Хара. – Разрешите вам представить, Росария Маркес, гидролог, специалист по подводному бурению, – фрау Марсельеза слегка поклонилась в сторону красавицы. – А это Джейслав Вагош, лучший смотритель лучшей биостанции нашего региона.

«Чего это она?» – подумал Джей, делая шаг к креслу, в котором расположилась Росария.

Молодая женщина поднялась на ноги и оказалась довольно высокой, совсем не намного ниже лучшего смотрителя. Джей протянул руку и пожал ее изящную, но в то же время крупную ладонь.

– Джей, что там с вашим кроссфлаем? – как бы ненароком поинтересовалась О’Хара, глядя поверх информационной рамки.

Джэй внутренне подобрался. Директор по науке была в своем ключе.

– Небольшая авария, – сказал он подчеркнуто небрежным тоном. – Ерунда, я уже сообщил Шенье, и Ярич в курсе.

О’Хара сочувственно покивала головой. Все она знала и обо всем имела подробнейшее представление, эта женщина с лицом хищной птицы. Просто она вела какую-то свою игру, и Джей в таких случаях всегда начинал испытывать легкое раздражение.

– Надеюсь, ничего серьезного, – О’Хара тонко улыбнулась. – Мадам Маркес на днях прибыла с «Аскалона». Она и еще четверо ее сотрудников, которых сейчас, к сожалению, тут нет, будут работать у Пущина на озерном куполе.

«Какого черта? – подумал Джей. – Зачем она мне все это рассказывает?»

– Да вы поставьте свой ящик, – ласково продолжала О’Хара, – присаживайтесь к столу.

Джей опустился в кресло, выпрямился и, пристально глядя на фрау Марсельезу, ожидал продолжения. О’Хара покрутила на столе рабочий планшет.

– Видите ли, Джейслав, – сказала она доверительно. – Обстоятельства складываются так, что я должна просить вас об одной услуге.

«Уже горячее», – подумал Джей.

– Росарии и ее коллегам нужно быть на Рибейре не позднее семнадцатого, иначе полетит график бурения, – заговорила О’Хара. – Те, кого они сменяют, уже прибыли в Соммерс и уже улетели на скафе. Оба харвестера стоят в ремонтном ангаре, и получится ли починить хотя бы один к завтрашнему дню, пока неясно. Очень может статься, что придется идти на одних мотокарах. Я рассчитывала отправить Мортимера, но случилось непредвиденное, у Мортимера острый аппендицит с осложнениями, а у Баумана нет опыта.