Домино 2

— И кто это был? — осторожно поинтересовался я.

— Два синеклювых дрозда.

— Черные такие? Тогда там еще один лежит.

— Ну вот. Они, видимо, на него пытаются сесть или украсть меха для личных нужд, а он их когтями. И когти у него сегодня ядовитые. Так что хорошо, что ты ничего не трогал, я сейчас пойду сожгу. Помешай пока.

Драк вручил мне ложку, вышел с кухни, принял драконью форму и сжег тушку неудачно залетевшей на огонек птицы.

Я механически прокрутил ложкой в кастрюле. Фигасе, милый Котий, у него еще и когти ядовитые.

Драк вернулся в человеческом виде и отобрал у меня ложку.

— У него всегда ядовитые когти? — решил выяснить я.

— Нет, только в дни сомнений и тягостных раздумий. Ну еще когда зол, — ответил Драк. — Помнишь, он мне шею пробил тогда? Вот это были такие же когти. А сейчас он скучает без своего махинаторства. Он еще до завтрака свой компьютер включил, видимо, надеялся, что твой Бар совсем уж кудесник, и уже все наладилось. Ан нет. Лежит теперь, страдает.

— И что мы будем делать?

— Мы будем ужинать. А Котия я стащу с крыши за хвост, потому что все должны питаться по расписанию, а не как попало. Депрессия мне не указ.

— А когти? — забеспокоился архитектор, который все это время только делал вид, что занят своим планшетом.

— Когти теперь не проблема, — ухмыльнулся Драк. — С тех пор я вернул себе изначальную твердость тела и духа.

Бедный архитектор ничего не понял, но спорить не стал.

— Так, готово, — заявил Драк, попробовав свое варево.

— Вкусно пахнет, — отметил я. — Что это?

— Просто суп с мясом, — пожал плечами дракон. Картошка, морковка, лук, — пусть только попробует отказаться, меховая падла. Овощи я только ради него положил, мы бы и одним мясом обошлись.

Мы с архитектором хмыкнули. С овощами-то всяко лучше. Впрочем на столе еще лежал хлеб и загадочный фрукт, который Драк велел почистить и оставить на десерт. Сам он пошел снимать Котия с крыши, и мы с Филиппом рванули за ним, потому что фрукт не убежит.

Начало сцены выглядело вполне мирно. Драк постоял внизу, покричал, что ужин готов, но Котий и ухом не повел. Драк озвучил свою угрозу стащить его с крыши за хвост. Тут Котий открыл глаза и сообщил, что за это сам кому угодно хвост оторвет. На этом терпение у Драка закончилось, он принял драконью форму и взлетел. Котий слегка сжался, видимо, он забыл, что Драк у нас теперь не маленькая пташка. Но сдаваться Элур так просто не собирался и зашипел.

Но дальнейшее пошло не по котиному плану. Драк спикировал сверху, схватил Котия за шкирку и поднял его в воздух. Котий заорал истошным голосом. А Драк совершил круг вокруг дома, не выпуская кота из когтей, а затем другой. Котий все это время орал, но к концу второго круга в его воплях пробилось смутно распознаваемое «я буду! буду ужинать!» Драк снизился и выпустил его из когтей, Котий перекувырнулся в воздухе, приземлился и прыгнул, атакуя. Драк взлетел повыше, Котий промахнулся и врезался в топиар. Свернулся и притих.

Драк приземлился рядом с нами, но человеческий вид принимать на всякий случай не стал.

— Какие-то у нас коммуникативные трудности, — заявил я и вынул из кармана Уффа. — Уфф, не сходишь к топиару? Может, у вас лучше получится?

Уфф ускакал к кусту, на всякий случай обойдя кота по большой дуге, и запрыгнул наверх. Мы с Филиппом уселись на крыльце, а Драк остался где и был. Минут через пятнадцать Котий поднялся отряхнулся и принял человеческий вид:

— Ладно, был неправ, признаю. Уничтожал живую природу, грубил товарищам. Вы говорили что-то про ужин.

По такому поводу Драк тоже стал человеком:

— Картофельный суп, наверное, уже остыл, но мы подогреем, — сказал он и пошел в дом.

Уфф спрыгнул с топиара, Котий подхватил его, и мы все вместе пошли есть суп.

***

Гата просматривала сводки с полей. Все шло по плану. Конечно, жаль предпринимать столь радикальные меры, однако виновные должны быть наказаны. Правда, в игре появилась новая переменная — ничего, она учтет и это.

Глава 25

Бар сидел на уютной террасе, увитой побегами кучерявого растения и пытался вспомнить, как оно называется. Но единственное, что уверенно всплывало в голове, что это специальный вид, защищающий пространство от прослушивания. «Сейчас бы сигару», — задумчиво подумал он, но курить здесь было нельзя, потому что серебряные какаду ненавидят дым, а именно эта птица с удовольствием подмурлыкивала сзади. У нее все было хорошо.

За столиком с ним сидел Джон, Директор Института, который и заварил всю кашу, и Гарет, серый кардинал финансовой системы Меркатора, в реальности занимавший кучу малопонятных постов. Джон был сер и сердит, Гарет лучезарен и расслаблен. Все знали друг друга много лет.

— Как тебе наш кофе? — поинтересовался у Бара Гарет. — Должен приятно покалывать язык, по задумке авторов сорта.

— Он и покалывает, — подтвердил Бар. — Но зачем?

— Приятное разнообразие, — пожал плечами Гарет.

— Как будто вам не хватает разнообразия, — ухмыльнулся Бар.

— Смотря какого, — сказал Гарет, выбрал орешек на тарелке и поднял руку. Серебряный какаду немедленно подлетел за угощением. — Какая птица! У меня дома такой же есть.

— Я знаю, — улыбнулся Бар. — У вас у всех такая есть.

— Мой лучший друг, — вздохнул Гарет. — Все понимает.

— Скажи еще, что советы дает, — проявил некоторый скепсис Бар.

— Не дает, — признал Гарет. — Но это и хорошо! Знаешь, сколько людей дают нам советы.

— Догадываюсь, — заглянул в чашку Бар. — Можно мне теперь нормального кофе?

— Конечно, — Гарет нажал невидимую кнопку на столе. — Сейчас принесут.

И действительно через мгновение принесли. Реверансы были закончены, можно было приступать к делу.

— Так что ты можешь нам предложить? — лениво поинтересовался Гарет.

— Буквально ничего, — развел руками Бар. — Вы разблокируете все счета Элуров, все — это значит «все», оставляете в покое лицензию Неко, и мы расходимся.

— Хм, — обозначил сомнения Гарет. — И все это ради непонятного периферийного мира? Не много ли чести? Пусть так посидят, тем более, заблокирована всего одна компания.

— Я действительно сейчас представляю только Домино, но в данном случае оно идет в связке с Элурусом. Более того, Домино хочет вам передать, что у него нет претензий к Меркатору в целом, только к Институту. Пока.