Домой не по пути

Я чувствую ветер на своей коже, зажмуриваюсь и слушаю музыку, которая, как мне кажется, пробирается внутрь моих мыслей. Такое иногда бывает: слияние. Обычный трек оказывается твоей темой, которую обязательно крутили бы в фильмах, если бы ты был его главным героем. Мне нравится это слияние. Играет та самая песня, в тот самый момент.

Тэмзи Пол больше на меня не смотрит и ничего мне не говорит. Наверняка, яд при встрече - традиция, и люди поступают так уже неосознанно, а просто потому, что надо.

По сути, ненависть отнимает много сил. Да и вообще - людям друг на друга плевать. Необязательно выказывать свое мнение о человеке. Ни тебе, ни ему это не нужно, так что глупо прилагать усилия. Всем в любом случае все равно.

– Мы отстаем от графика, - говорит Тэмзи, и я слышу, как Уильям выдыхает дым от сигареты с глухим свистом.

– Нет у нас графика. Есть наметки.

– Значит, наметки - к черту. Мы в Эри хотели попасть до девяти вечера, чтобы снять комнату пока не стукнет полночь. Но уже восемь.

– Придется ехать быстро.

– Куда быстрее, - ворчит Кори и мнется на сидении. Из-за того, что он ерзает туда-сюда, моя голова падает с его плеча, и я нехотя выпрямляюсь.
– И так ведь гоним.

– Мы плетемся, старик, - смеется старший Гудмен, - я просто не хотел тебя сразу же шокировать, вот и давал по тормозам. Но раз Тэмми говорит, что мы сбились с "графика", мы должны прибавить газу. С Тэмми ведь не поспоришь, верно, Тэмми?

– Да куда торопиться?
– Продолжает выть Кори.
– Мы ведь сами себе хозяева.

– Я - твой хозяин, - пропевает Тэмми и оборачивается, встряхнув огненно-рыжими волосами так, будто она снимается в рекламном ролике шампуня для супер-мега-драйв-суицидальных-красоток.
– В девять мы должны припарковаться у аэропорта Эри.

Неужели она скинулась с крыши?

– И почему именно у аэропорта?

Да еще и в коме пролежала.

– Потому что я так сказала.

Интересно, белый шрам, пересекающий ее тонкую, темную бровь - последствие того незабываемого полета? Как это вообще было? Как она решилась? Что почувствовала? Что не почувствовала? Страшно ли умирать? Интересно ли переступить черту?

– Ты как заноза в заднице, - заключает Кори и покачивает головой, - веришь?

– Я педантичная заноза, котик, и если мы договорились в девять приехать в Эри - мы приедем в девять в Эри.

Кори закатывает глаза, а Уилл внезапно разводит в стороны руки: мол, с ней ведь не поспоришь, что уж тут. В этот момент я понимаю, что мы летим по темной, ночной трассе со скоростью семьдесят пять миль в час, а Уильям - мать его - Гудмен не сжимает в своих пальцах чертов руль. Мои глаза расширяются, и я резко подаюсь вперед.

– Эй, котик, за дорогой следи!

– Котик?
– Теперь Уилл еще и вперед не смотрит, а смотрит на меня своими серыми, отчасти голубыми - не берусь судить, в салоне темно - глазами, полными вальяжности и легкомысленности, которая свойственна лишь тем, кто уже успел все потерять. Тот, кому есть, что терять, никогда не посмотрит на жизнь такими глазами: смелыми и яркими, как искры.

– Ты назвала меня котик?

– Что?

– Как ты меня назвала?

– Какая разница, не гони так, окей? И смотри на дорогу, справишься?

– Нет, подожди, - парень поворачивается спиной к рулю и приподнимает ладони, - не думаю, что мне послышалось.

– Какого фига ты творишь?

– Уилл!

– Котик?

– Нет, блин, тортик!

– Ротик, - добавляет размеренным голосом Джесси.
– Плотик.

– Жмотик, дротик, - продолжает Тэмми.

– Уилл, сядь нормально, - взвывает Кори и закатывает глаза, - я не хочу умереть, мы ведь еще даже из штата не выехали.

– Какая разница, где умереть, - пожимает плечами Тэмзи, - все равно ведь умрешь.

– Отлично, сказала девушка, спрыгнувшая с крыши. Чувак, следи за дорогой.

– Я и так за ней слежу, просто мне захотелось узнать: послышалось мне или нет.

– И что - если не послышалось, что?
– Спрашиваю я, когда Гудмен лениво переводит взгляд на дорогу. Вдруг понимаю, что угодить в неприятности в компании этих ребят куда проще, чем наткнуться на отца в плохом настроении.
– Что ты сделаешь?

– Скажу, что не надо меня так называть.

– И почему?

– Потому что тогда я тоже придумаю тебе прозвище. Людям лень называть тебя по имени, и они придумывают какую-то чушь. Но чем мое имя хуже? Если хочешь со мной поговорить, называй меня Уилл или Уильям, или мистер Гудмен.

– Мистер Гудмен?
– В голос усмехаюсь я.
– Отлично. Но ты назвал меня "птенчик".

– И что?

– А это не прозвище?

– Ну, мне действительно лень произносить твое имя. Не обижайся. Оно идиотское. Я не встречал девушек с именем Реган. Что это вообще за имя? А Уилл - нормальное такое.

– Это ты еще не слышал мою фамилию.

– Там еще хуже?

– Гораздо.

– Реган - классное имя.
– Опять вставляет свои пять копеек Джесси и замолкает, так и, продолжая улыбаться, будто у него не все дома.

– Он - поэт, - поясняет Кори, но мне это ничего не поясняет.
– И музыкант. Кажется, в багажнике только его вещи и валяются. Гитара в ободранном чехле, ноты.

– Вы давно знакомы?
– Спрашиваю у Джесси и прижимаю пальцами пульсирующий нос. Он до сих пор жутко болит.
– С Уиллом.

– Целую вечность. Месяца два наверно.

– Большая же у вас вечность.

– В пути время идет иначе, - тянет с переднего сидения парень, - часы превращаются в недели, а недели - в месяцы.

– Я не у вас спрашивала, мистер Гудмен.

Уильям ничего не отвечает. Я лишь вижу, как дрогают его губы и вновь смотрю на Джесси. У этого парня не волосы, а катастрофа. Уши проколоты, а веснушки похожи на картинки, которые вам втюхивают психологи.

– В ночи они гнались за тем,