Дон Алехандро и Тайное Убежище

— Нехорошо постоянно эксплуатировать подругу Шарика.

— Вот именно. У тебя, Хандро, под боком целый герцог. А герцог — это что? Правильно, неиссякаемый источник доходов.

— Гусары с женщин деньги не берут, — намекнул я.

— Кто такие гусары? Впрочем, неважно. Я тебе предлагаю деньги брать не с женщины, а с ее отца.

— Идти к нему на содержание?

— Хандро, что за чушь ты несешь? Он тебя не будет содержать, он в тебя инвестирует. Сделает вклад в будущее дочери. И в будущее своих внуков, которых у него не будет, если вы проиграете. И он все это прекрасно понимает. Так что взять у него деньги не только можно, но и нужно.

— У него с доступом к деньгам так же туго, как и у меня, — намекнул я.

— Зато у него куда больше знакомых, которые могут ссудить нужную сумму.

— Посмотрим.

Вариант с попрошайничеством мне не нравился. Был он какой-то гниловатый. Одно дело, когда к тебе подходят с предложением в тебя инвестировать, и другое — когда ты клянчишь милостыню. К герцогу Болуарте с позиции просителя подходить было нельзя, не такой он человек, которому можно остаться обязанным. Пока он обязан мне, этой линии следовало придерживаться дальше, а в нее не вписывалась просьба о денежном довольствии.

Не успели мы выйти на поляну, как сразу обнаружили Жирнянку. Причем не заметить ее было невозможно. На кучке белых картофельных клубней изрядно похорошевшая Жюли прямо-таки бросалась в глаза. А еще она кокетливо помахивала веточками.

— Картошка… — восхищенно выдохнул Шарик и подался вперед. — Эта зеленая дурында не такая уж дура. Знает толк в правильном питании.

— Только есть эту картошку нельзя, — остудил я его пыл. — Сангреларская энергия.

— Точно… Какая жалость. — Судя по доносившемся от ками эмоциям, он готов был разрыдаться прямо у меня на плече. — Хотя постой-ка, сангреларская энергия там только в кожуре. — Он заволновался и слетел с моего плеча к вожделенной картофельной кучке. — Точно тебе говорю, только в кожуре.

Но добраться сразу ему не получилось: на его пути встала возмущенная Жирнянка, которой веточками радостно виляла, но только в мою сторону. Ками для нее был всего лишь ценной добычей, которая была ей необходима для наращивания веток и листьев, поэтому его она попыталась цапнуть. Шарик, разумеется, увернулся и возмущенно бросил:

— Скажи ей, чтобы прекратила. Это слишком серьезное дело, чтобы пускать его на самотек.

— Жилю, умница ты моя, — заворковал я, подойдя и поглаживая льнущие ко мне ветви. — Пусть дядя Шарик осмотрит картошку. Вдруг он для тебя найдет несколько вкусных мышек прямо там?

У Шарика аж шерсть встопорщилась, когда я в очередной раз назвал его дядей какого-то мерзкого растения. Но я понятия не имел, как иначе Жирнянке дать понять, что грызть ками нельзя. Во всяком случае, конкретно этого ками. Других-то пусть грызет сколько хочет, а этого ками нельзя, он наш. Правда, Шарик к Жюли любовью тоже не проникся и время от времени намекал, что все нормальные растения остались там, при башне, и если Жирнянка не погибла, как остальные, то это не значит, что она и дальше подходит как источник алхимических ингредиентов. Неправильный источник непременно приведет к неправильным результатам, уверял Шарик. И добавлял, что от всего бесполезного нужно избавляться тут же.

— Шарик, подумай о том, что Жюли можно натренировать на поиск картофеля, — намекнул я. — Это сколько пользы будет.

Шарик подумал и хорошо подумал, потому что он явно начал что-то транслировать Жирнянке. Пообещал ей, наверное, не несколько мышек, а сразу десяток в обмен на постоянное сотрудничество. Жюли неуверенно затрепетала листочками, то ли соглашаясь, то ли торгуясь — ее язык жестов я понимал пока лишь приблизительно. Зато Шарик точно понял, что она хочет сказать, замахал лапами и проскочил-таки к картофельной кучке.

— Чего это он, дон Алехандро? — озадаченно спросил Серхио.

— Проверяет, можно ли эти клубни есть.

— А смысл их проверять? Они же сангреларские.

— Говорит, неправильная энергия там только в кожуре. А значит, сам картофель можно есть.

— Да вы что?

Серхио уставился на Шарика и картофельную кучку, стараясь не пропустить ни мига из столь важной экспертизы. Тем временем ками деловито чуть ли не обнюхивал каждый клубень, в пару запустил коготь и потом внимательно его изучил. Картошка была сочная и явно только недавно выкопанная — на некоторых клубнях земля еще не высохла. Какой трудолюбивой оказалась Жирнянка. Пока мы ходили к Уларио и валялись в тени местного дерева, она, не покладая корешков, выкапывала и стаскивала клубни, чтобы меня порадовать.

Я гладил ее по веточкам с пока еще редкими и мелкими листочками и приговаривал, какая она умница, что позаботилась обо мне. На попытку Серхио сделать то же самое она грозно клацнула крошечными, пока еще не отросшими зубками, намекая, что фамильярность — только для меня.

— Вот ведь злючка. Я ее похвалить хотел.

— Ты лучше ей чего-нибудь вкусного принеси.

Жирнянка согласно завиляла ветками.

Наконец Шарик осмотр закончил и вынес вердикт:

— Если срезать кожуру потолще, можно есть безбоязненно.

Оттранслировал он в этот раз свои соображения так, что услышал и я, и Серхио. Компаньон засомневался:

— А точно ничего не будет?

— Ты можешь не есть, — предложил Шарик, любовно обходя картофельную кучку по кругу. — Корнеплодов мало, чем меньше ртов — тем больше на каждого придется итогового блюда.

— Я верю, что дон Алехандро не станет предлагать порченый продукт, — вывернулся Серхио.

И принялся аккуратно перекладывать картошку в один из пустых мешков, которые мы брали с собой в расчете на добычу с бандитов. Расчет оказался слишком оптимистичны, но теперь у нас было чем заполнить хотя бы этот мешок. Шарик крутился рядом, отслеживая каждый клубень и чуть ли не считая их. Не иначе как потом будет проверять на нецелевое использование — все должно пойти в общий котел и честно делиться на всех, а не откладывать в секретные кладовые кого-то одного. Если, конечно, этот кто-то один не ками.

Наконец все, даже самые мелкие, клубни нашли свое место в мешке, Жирнянка и Шарик залезли ко мне на руки, ревниво косясь друг на друга, и я открыл портал в Убежище. В кабинет мы с Серхио прошли настолько незаметно, что спор с той стороны двери даже не утих.

— А я вам говорю, дон Оливарес, что это не сработает, нужно вектор чуть подправить.

— Я по вашей просьбе уже несколько вариантов с подправленными векторами использовал, — сварливо ответил Оливарес. — И заметьте, дон Болуарте, ни один из них не оказался успешным.

— Зато они дают безопасность. Вы хотите вскрыть кабинет или его взорвать? Ваш вариант наверняка приведет к взрыву. Мне моя жизнь еще дорога. Что вы за проклятийник такой, если простейшие чары развеять не в состоянии?

То есть, пока я бегал по просьбе герцога, тот изо всех сил пытался проникнуть в мои тайники? Да уж, послал Всевышний союзников. Аристократы, а ведут себя как мелкие жулики. Хотя, конечно, среди мелких жуликов чародеи не водятся, последние — жулики покрупнее.

— Шарик, ты говорил, что Убежище после того, как я отсюда выхожу, впадает в стазис…