Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта

Родился 9 (21) июня 1896 г. в Гродно в семье учителя. Революционер, подпольщик, один из руководителей советской коллективизации. Большевик с 1913 г.

Еще один деятель ДКР, который достиг значительных высот в СССР, был сталинским наркомом, а затем — ключевой фигурой в «теории заговора» против Сталина.

Окончил Белостокское реальное училище (там стал близким другом будущего известного писателя Михаила Кольцова) и 4 курса Петроградского политехнического института. С 13 лет начал зарабатывать частными уроками.

Участник Февральской революции в Петрограде, был арестован на несколько дней. В марте 1917 г. командирован партией в Екатеринослав. Был одним из тех большевиков, которые настаивали на том, чтобы центр ДКР находился именно в Екатеринославе, а не в Харькове. Действовал довольно автономно от Совнаркома Донецкой республики. В марте 1918 г. эвакуировался вместе со Скрыпником в Таганрог. При формировании КПУ выступил против Скрыпника и «национал — коммунистов». В конце 1918 г. руководил харьковским подпольем. Под руководством Яковлева еще до подхода советских войск Харьков в январе 1919 г. был занят большевиками.

В 1919–1920 гг. был председателем Екатеринославского, Киевского и Харьковского губкомов Компартии. Один из создателей советского агитпропа. В 1920–е гг. — редактор газет «Крестьянская правда» и «Беднота», завотделом печати ЦК ВКП(б). С 1929–го по 1934 год — первый нарком земледелия СССР, член ЦК ВКП(б), один из идеологов коллективизации и раскулачивания. В 1937 г. — и. о. первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии.

В октябре 1937 г. арестован как руководитель «фашистско — шпионской троцкистской организации», дал показания против многих бывших деятелей ДКР — Попова, Варейкиса, Рухимовича и др. Заявил, что на протяжении многих лет был связан с немецкой разведкой. Расстрелян 29 июля 1938 г. Через месяц расстреляна его жена — директор «Мосфильма» Софья Соколовская. Реабилитирован в 1957 году.

Итогом работы скрыпниковского Оргбюро стало проведение I съезда Коммунистической партии (большевиков) Украины, который состоялся 5–12 июля 1918 года в Москве. Первоначально съезд планировали собрать 1 июля, но в итоге он был перенесен на 5 июля из — за неприбытия делегатов от Киева и все того же Харькова. При этом 2 июля, когда прибывшие делегаты съезда вновь схлестнулись из — за названия будущего съезда и организации, собравшиеся констатировали: «Многие области, как Донецкая Республика, не представлены своими лучшими силами, часть которых находится за границей Украины». Что лишний раз доказывает: как бы Скрыпник ни хотел забыть о существовании ДКР, но и в июле 1918 г. с этой республикой вынуждены были считаться при организационном оформлении Компартии Украины [1171] .

1171

Там же, стр. 675, 684.

На самом съезде «доклады с мест» делались от разных губерний, включая Екатеринославскую. Но доклады о ситуации в Донбассе или Харькове не звучали. Это дает основания полагать, что представители столицы Донецкой республики все — таки предпочли игнорировать собрание или же не участвовать в нем слишком активно [1172] .

Тем не менее съезд в ходе бурных дискуссий (32 голоса «за» при 12 «против») принял резолюцию «По организационному вопросу», которой рекомендовал создать 4 областных комитета КПУ — Одесский, Харьковский, Киевский и Екатеринославский. Все иные структуры, включая Донецко-Криворожский областной комитет РКП(б), по идее Скрыпника, должны были быть распущены, поскольку резолюция довольно однозначно гласила:

1172

Документы по истории гражданской войны в СССР, т. 1, стр. 210–214.

«Отдельные областные бюро, организовавшиеся в России для работы на Украине, и партийные комитеты отдельных областей, действующие вне пределов Украины, распускаются, и все дела их передаются ЦК КПУ; все их работники поступают в распоряжение ЦК КПУ для посылки на партийную работу на Украине или для работы в Заграничном бюро КПУ. Областные партийные комитеты никаких заграничных представительств или бюро или вообще каких — либо агентов в России не имеют и сносятся с ЦК РКП и с советскими властями в России через ЦК КПУ и через Заграничное бюро КПУ» [1173] .

1173

Большевистские организации Украины, стр. 692–693.

Так была создана Компартия Украины, которая, судя по этому решению, пыталась не просто запретить самостоятельный Донецко-Криворожский большевистский комитет, но и раздробить его — на Харьковский и Екатеринославский. Правда, не все в этом смысле у Скрыпника сразу получилось. До 25 июля все — таки состоялось заседание областного бюро именно Донецко-Криворожского бассейна, которое было созвано от партийных организаций всей Донецкой республики («губернии Харьковская, Екатеринославская и часть Области Войска Донского»). По сообщению журнала «Коммунист», «бюро сконструировалось и разбило область на 2 основных района и ряд подрайонов, по которым и распределило имеющихся налицо партийных работников и членов областного бюро». На работу Донецко-Криворожской организации была отпущена «существенная денежная субсидия» [1174] .

1174

Гражданская война на Украине, т. 1, кн. 1, стр. 239.

Уже в начале августа 1918 года в Харькове появились листовки в поддержку забастовавших железнодорожников, подписанные Донецко-Криворожским областным комитетом Компартии (большевиков) Украины. При этом она, несмотря на «дипломатическое» стремление вывести из — под удара Российскую Компартию, содержала клич «Да здравствует РКП!» [1175] .

В октябре Донецко-Криворожский обком также выпустил воззвание в честь годовщины революции. В нем содержался призыв к скорейшему объединению оккупированных немцами территорий с Россией и восстановление советской власти [1176] . Эти листовки вновь опровергают слова Скрыпника о том, что якобы Донецко-Криворожский обком большевистской партии прекратил свою деятельность чуть ли не сразу после эвакуации.

1175

Там же, стр. 261–262.

1176

Там же, стр. 395–396.

Как уже говорилось выше, Артем прибыл из Царицына в Москву в последних числах августа и вновь активно включился в работу партийных структур и Донецко-Криворожского комитета. Несмотря на это он, как обычно, проигнорировал работу II съезда КП(6)У, который состоялся в Москве 17–22 октября. Но на этот раз руководство украинских коммунистов позаботилось, чтобы Донкривбасс хотя бы формально был представлен на съезде — выступал некий «тов. Николай» (в связи с тем, что делегаты представляли подпольные организации оккупированных территорий, фамилии многих из них не оглашали), который проявил свою неполную осведомленность о состоянии дел в Харькове. К примеру, он сообщил, что харьковские коммунисты начали издавать газету «Дон. — Кривбасе», хотя никогда газет с таким названием никто не выпускал [1177] .

1177

Там же, стр. 373.

II съезд продемонстрировал, что «самостийнический уклон» в КП(б)У был уже преодолен. Основной пункт резолюции съезда гласил: «Общей задачей… является объединение Советской Украины с Советской Россией, которое одно только в состоянии обеспечить украинским трудящимся массам полную свободу национального и культурного развития». Скрыпник к тому времени был фактически оттеснен от руководства партией и направлен в ВЧК. В ЦК КП(б)У в октябре 1918 г. заседал уже целый ряд представителей Донецкой республики — Квиринг, Шварц, Грузман. К ним же присоединился прибывший с фронта Сталин. Артема также выдвинули в состав Заграничного бюро ЦК, но ввиду его отсутствия постановили пока включить туда Грузмана [1178] .

1178

Там же, стр. 378, 386–388.

Правда, основные решения, касающиеся организации подпольного сопротивления в Украине и в Донецкой республике, а также подготовки вооруженного наступления, принимались тогда Центральным военно — революционным комитетом (ЦВРК) Украины, который с осени 1918 года возглавил сам глава ДКР Артем.

28 ноября 1918 г. в Судже (Курская губерния), куда за 4 дня до этого, невзирая на демаркационную линию, вошли советские войска, было сформировано Временное рабоче — крестьянское правительство советской Украины во главе с г-ном Пятаковым. В состав данного органа в качестве главы военного отдела (фактически — военного министра) был включен и Артем. В тот же день он был кооптирован в состав Военного совета украинской Советской армии [1179] . Этим фактически началась операция по освобождению территорий Донецкой республики и Украины.

1179

Астахова, стр. 174.

Вхождение деятелей ДКР (включая Артема, Межлаука и др.) в правительственные структуры советской Украины означало, что те, кого согласно современной терминологии окрестили бы «политическими элитами» края, после длительного давления сверху фактически согласились считать Донецко-Криворожский бассейн частью советской Украины. Но это согласие, как мы видели выше, было обставлено рядом условий, включая непременную автономию донецко — криворожского руководства в решении региональных проблем. И как мы увидим ниже, данная мера считалась Артемом и компанией временной, вынужденной на период боевых действий по освобождению родных земель от немцев и от петлюровской Украины.

Уже 7 декабря командующий группы советских войск на Курском направлении Антонов — Овсеенко рапортовал главкому Вацетису о том, что в Харькове после всеобщей забастовки рабочих восстановлен местный Совет. При этом, судя по его сообщению, большевики фактически вступили в союз с деморализованными германцами: «Петлюровцы немцами прогнаны. С немцами мы успешно договариваемся». Антонов представил план по освобождению Харькова [1180] .

Главной ударной силой Антонова должны были быть подразделения, сформированные в основном в Донецкой республике и сосредоточенные после ее эвакуации в районе демаркационной линии. Антонов рапортовал, что в его распоряжении до 6 тысяч штыков, 500 сабель и 7 орудий, поясняя: «Они все из Харьковщины. Только к Харькову они пойдут охотно». Кроме того, в ударную группу был включен отряд наркома Донецкой республики И. Кожевникова [1181] . Эти отряды, а позже и вооруженные шахтерские отряды ДКР с востока (Сталин называл их «лучшей частью армии» [1182] ), стали той силой, которая в основном и освобождала свои родные земли от немецкой оккупации.

1180

Гражданская война на Украине, т. 1, кн. 2, стр. 34.

1181

Там же.

1182

Гражданская война на Украине, т. 1, кн. 1, стр. 387.