Донор

В компьютерной базе данных «Сай-Мед» записывались, хранились и анализировались все заявления о правонарушениях в британских больницах, какими бы малозначащими они не казались. Разумеется, большинство из них действительно было несерьезными — в основном они представляли собой безосновательные жалобы, поступающие от недовольных пациентов или персонала, обиженного действиями руководства. Однако периодически компьютер обращал внимание на то, что иначе было бы пропущено. В этот раз он обратил внимание на удивительное сходство заявлений двух медсестер. Обе женщины настаивали, что реакция отторжения у их пациентов произошла потому, что им пересадили несовместимый орган. В настоящий момент одна из этих женщин умирала от рака, а другая, сестра Фэйрфакс, была уволена.

Войдя в гостиницу, расположенную почти в центре города, Данбар был приятно удивлен ее неприметностью. Кроме того, внутри было тепло, что оказалось для него дополнительным преимуществом — добираясь из аэропорта, он прилично продрог. В Шотландии всегда было на три-четыре градуса ниже, чем на юге Англии, где он жил. Стивен почувствовал это, как только сошел с трапа самолета. Промозглая сырость начала марта [2] только усугубляла этот контраст.

Войдя в номер, Стивен бросил свой чемодан на кровать и встал у окна, наблюдая за медленным движением автомобилей по мокрым улицам. Свет их фар отражался в потоках воды, с которой безуспешно пытались справиться водостоки.

2

В прологе, при описании похорон Эми Тисдэйл, указывается, что «скоро Рождество», т. е. действие происходит в середине декабря. Тремя абзацами ранее, в описании настоящих событий, упоминается, что смерть девочки произошла пять месяцев назад. Декабрь плюс пять — это середина мая.

Через несколько минут он опустил занавески и отвернулся. Позвонив по местному телефону в бар, Стивен заказал большую порцию джин-тоника, пару сэндвичей с курицей и кружку крепкого черного кофе. После этого он собирался принять горячую ванну, а затем приступить к чтению своих записей и составлению плана действий.

Погрузившись в ванну так, что вода доходила до подбородка, Данбар закрыл глаза, размышляя о решении Джеймса Росса остаться в «Медик Экосс». Росс был очень известным человеком, блестящим хирургом и исследователем, завоевавшим искреннее уважение в научной среде. Но несмотря на то что он был предан своим пациентам и любим коллегами, Росс оставался человеком, а следовательно, объектом действия законов человеческой природы. Данбар придавал большое значение этим законам и считал их движущей силой, которая стоит почти за каждым событием, происходящем в обществе. Очень часто ему приходилось разбираться со множеством масок, надеваемых умными, своекорыстными людьми, занимающими высокие посты, но всегда за этим скрывались одни и те же законы, будь то на фабрике, в зале заседаний директоров, в операционной или в бухгалтерском отделе.

Росс был гордым человеком — на это у него были все основания. Кроме того, он был хирургом с экстроверсивными чертами характера, типичными для его профессии. Скромность и хирургия никогда не идут рука об руку — в операционной нет места неуверенности в себе. В соответствии с законами, выявленными Стивеном, такому персонажу не годилось терять лицо на людях, но именно это и произошло с Россом. Оскорбление, нанесенное столь резким снижением финансирования его научной деятельности — без даже малейшего намека на возможность компромисса — должно было вызвать негодование Росса и последующее его увольнение… но почему-то не вызвало.

Разумеется, на нем лежал груз ответственности за коллег, которые в случае закрытия больницы потеряют работу. Любому человеку было бы тяжело нести на себе единоличную ответственность за закрытие больницы. Такой человек должен был оказаться святым, и, следовательно, исключением из законов человеческой природы.

Стивен подумал, что легко может проверить существование альтернативных источников финансирования научных работ Росса, получив доступ ко всем финансовым операциям «Медик Экосс». И, возможно, узнать, какую сделку заключило за кулисами руководство больницы с «Медик Интернэшнл». Однако вопрос, почему Росс повел себя так странно, все равно остался бы открытым. И вот это нужно было выяснить в первую очередь.

Выйдя из ванны, Данбар решил еще раз просмотреть досье хирурга. Он не планировал сегодня выходить на улицу и даже спускаться в гостиничный бар, поэтому просто натянул свитер и джинсы, не озаботившись поиском носков. Сел, скрестив ноги, на кровати, разложил перед собой бумаги и повернул прикроватный торшер под нужным углом.

На сегодняшний момент карьера Росса представляла собой длинный список наград и почестей, обозначавших его путь начиная со школы в Лондоне и заканчивая работой в лучших больницах Великобритании и Соединенных Штатов. Уже в начале своей научной деятельности Росс был переведен в главную медицинскую школу Нью-Йорка, где его допустили к участию в программе, которая сделала его доктором наук одновременно с получением ученой степени в области медицины. Предметом его исследований, за которые он получил докторскую степень, была иммунология. Этим объяснялся большой интерес Росса к трансплантологии, подумал Данбар, и его высокое положение в научной среде, а не только в сфере медицины.

Научных работников и всевозможных исследователей было сейчас полно, но времена великих открытий, совершаемых при свете свечи в маленькой каморке, давно ушли — вместе с сюртуками, медными монетами и монокулярными микроскопами. Чтобы преуспеть в условиях жесткой конкуренции, существующей в сфере медицинских исследований в последние годы двадцатого века, для начала нужно быть грамотным научным работником и обладать полагающимися фундаментальными знаниями. Росс был именно таким человеком. Тот факт, что он получил и степень доктора наук, и ученую степень в области медицины одновременно, позволял предположить, что он был исключительно одарен в интеллектуальном отношении.

Разумеется, при этом он вполне мог оказаться управленцем-неудачником, продолжал размышлять Данбар. Он знал несколько умственно одаренных людей, чьи попытки руководить отделением в университете закончились бесславно просто потому, что — им не хватило управленческих способностей. Если бы Росс был именно таким научным работником, оторванным от реальности, тогда можно было бы ожидать нарушений в работе его отделения, но, опять же, все было совсем наоборот. Отделение трансплантологии «Медик Экосс» считалось одним из самых успешных в стране, а Росс отнюдь не был рассеянным профессором. Он был очень даже практичным руководителем, и сомнительно, чтобы в его отделении могли пересадить человеку несовместимый орган.

В папке было немного информации о личной жизни Росса. Он был женат на американке, враче-рентгенологе по профессии, с которой познакомился, работая в Бостоне, но семейная жизнь у них не сложилась. Они развелись четыре года назад после трех лет брака. Детей не было. Его бывшая жена вернулась в Штаты, где вскоре снова вышла замуж, а Росс до сих пор оставался холостяком. Он жил в фешенебельной квартире под крышей небоскреба в районе Келвингроува, хотя по работе часто совершал поездки в Женеву в качестве клинического консультанта.

По данным на апрель прошлого года, за год Росс заработал восемьдесят семь тысяч фунтов. Он ездил на двухлетнем БМВ пятой серии и числился членом двух клубов. Кроме того, он ежегодно читал в университете Глазго цикл из четырех бесплатных лекций по иммунологии для студентов-выпускников.

К досье Росса прилагались репринты четырех его последних научных работ. Одна касалась раздела трансплантологии, называемого «иммуноподготовкой»; три остальные статьи были посвящены изучению использования близких человеку видов животных в качестве источника органов для пересадки. Стивен отложил их, чтобы прочесть, когда будет время. Чтение научных работ наверняка потребует полной концентрации, поскольку иммунология и трансплантология были довольно далеки от собственных знаний Стивена в области медицины.

Единственный сын супружеской пары из Камберленда — школьного учителя и учительницы музыки, Стивен Данбар вырос в Озерном Крае, в маленькой деревеньке под Гленриддингом на берегу озера Аллсуотер. После школы он пошел в медицину, закончил две ординатуры — одну в Лидсе по общей хирургии, вторую в Нюкастле по неотложной медицине. Примерно в это время Стивен вдруг задался вопросом, какие мотивы заставили его заниматься медициной, и начал задумываться о других вариантах своего будущего. Он осознал, что с тех пор, как закончил школу, вся его жизнь представляла собой сплошную беговую дорожку. Учителя и родители восторгались его успехами на вступительных экзаменах в медицинский университет, а он постоянно стремился завоевать одобрение окружающих и угодить им. Никто, включая, признаться, и самого Стивена, никогда не задумывался, хочет ли он быть врачом. Как-то в разговоре друг предложил ему подумать об армии в качестве альтернативы врачебной деятельности. Именно тогда будущее Данбара обрело конкретную форму.