Дополненная реальность. Новый пользователь

Пашка в школе регулярно огребал от Славкиных отмороженных дружков. Но чтоб от взрослого…

— Телефон, — поторопил мужик.

«Ещё отнимет, чего доброго», — подумал Пашка, разблокировал экран и открыл галерею.

— Удаляй, — зло сказал мудацкий увалень.

— Которая — Ленка? — пискнул Пашка.

— Всех удаляй, — внушительно сказал мужик. — На порно, бля, подрочишь.

— Мне нужны они! — вырвалось у Паши панически. Уже было почти семь вечера, а блондинки, как оказалось, не так уж и часто встречаются.

— Морду тебе расквасить? — уточнил мужик внушительно. — Удаляй, кому говорят!

— Ну пожалуйста! — взмолился Пашка, прижимая телефон к толстовке экраном. Совсем охренел урод, что ли? Это, вообще-то, чужая собственность! Телефоны даже полиция не имеет права досматривать!

— Тебе навалять или в участок отвести? — словно прочитал мысли громадный мудила. — Выбирай.

Пашка с яростным смирением грохнул блондинок в галерее.

— Теперь облако чисть, — велел мужик, не отпуская плеча.

«Вот прошареный мудазвон!», — думал Пашка, стиснув зубы и снося фотографии.

Когда козлина ушёл к своей сраной Ленке, которая даже и блондинкой-то была с натяжкой, да и страшная к тому же (дёрнуло же её снимать!), Пашка двинул со злости по мусорной урне так, что она сделала оборот и вывалила содержимое на газон.

Так он выяснил, что приличные с виду пожилые бабульки ругаются матом, причём весьма умело.

И что теперь, всю ночь шастать по городу и куриц белобрысых выискивать? В темноте только со вспышкой, так ещё не один бычара привяжется, чего доброго, и правда шею намылят.

Свирепый Пашка открыл долбанную игруху, ненасытную на блондинок, и вдруг обнаружил, что квест пройден, на счету четырнадцать баллов, да к тому же получен ещё один китайский дракон.

Ни фига себе — после страшной Ленки ещё не зачлось, это он успел проверить, ждал уведомления всякий раз, сфотав новую бабу.

Руки чесались «просканировать» бычару и посмотреть, нельзя ли ему что подгадить на четырнадцать баллов — вдруг сработает? — но, если заметит, точно наваляет. Лысый хер обжимался со своей страшной Ленкой на лавке, то и дело бросая в Пашкину сторону недобрые взгляды, сдвинув тёмные очки.

Позвонила мать и осведомилась, где сына носят черти. А потом потребовала дуть домой и купить хлеб.

— Я занят! — огрызнулся в ответ Пашка. — Приду поздно, у меня дела!

Мать пригрозила показать бате ковёр, а это уже попахивало серьёзными неприятностями. Пришлось повиноваться.

И долго она собирается вертеть Пашкой, как малолетним?! С каких херов он должен идти домой? У него, вообще-то, каникулы на исходе! Могут быть у человека дела?!

Сворачивая к супермаркету, Паша зашёл в приложуху — хотелось узнать, что там за новый квест, вдруг успеет сегодня сделать.

За что-то дали длинноверхую «Г» и аж две «П» с прорехой. А потом ещё и третьего дракона.

Всё-таки надо разобраться, как набираются достижения. Прибавления в этом меню даже и с квестами не всегда связаны. Сейчас он нового и не знает, да и утром набралось задолго до бургера.

«4. Унеси из магазина шоколадный батончик, не оплачивая его на кассе. Награда — 45 баллов».

Ёпт!

Паша так и замер на крыльце магаза.

Во-первых, получалось, что игруха слушает телефонные разговоры. Так-то Пашка ей «разрешил» в самом начале доступ и к камере, и к микрофону, и к телефонной книге, и к геолокации, а может и ещё к чему — не особо он обычно глядит, окая такие штуки. Но прослушивать звонки — что-то уже слишком. Впрочем, так, вроде, часто контекстная реклама работает — поймала какую хотелку озвученную диктофоном, и ну пихать во все щели. Но было ещё и «во-вторых». Во-вторых, игра просит нарушать закон!

Оно, вроде, невелико преступление, но как-то всё-таки странно. Да и сыкотно.

Немудрено, что автор скрыл о себе информацию!

Сорок пять баллов…

Пашка воинственно поглядел на автоматическую раздвижную дверь супермаркета. Оттуда тощая взъерошенная тётка выкатывала разом две разъезжающиеся в стороны тележки с кучей забитых пакетов.

Живут же люди, блин, полмагазина скупила за раз!

Стыдный теперь друг Толик умел тырить с блеском. Один раз даже вынес бутылку вискаря, которую они с Пашкой благополучно вдвоём прикончили, так, что он потом утром дома туалет заблевал и от отца получил ремня, что в Пашкином возрасте уже стыд позорный.

Сам Пашка ни разу не воровал в магазинах. Хотя Толика уважал за храбрость (до мышиного ранца, конечно, теперь Толик и храбрость — антонимы, в чём на ютубе уже скоро второй миллион человек убедится).

Но, если Толик может, то что же, Пашке слабо?

Тем более сорок пять баллов разом…

Глава 2 Сделай паузу

Внутри супермаркета все Пашкины кишки завязались узлом. Он прямо-таки чувствовал это. Шея сзади вспотела. Сердце колотилось так, что отдавало в уши.

Мимо отдела со сладостями к хлебному Пашка прошёлся гуляющей, как он надеялся, походкой. Взял нарезанный батон. Вернулся в конфетный. Зачем-то внимательно прочитал состав глазированного рулета.

А если спалят? Ой что начнётся! И до родителей дойдёт сто пудов. Тогда отец наверняка за ремень схватится. И в школу сообщат. Классная всем растрезвонит, какой Пашка асоциальный элемент.

А может, ещё в какое личное дело занесут. А сначала заведут его где-то в полиции.

Отпечатки пальцев снимут, и фиг Пашке потом какие правонарушения, сцапают живенько.

Купить, что ли, шоколадку? И попробовать пропихнуть приложухе? Ну вот как она может узнать, что Пашка за товар заплатил, если он рассчитается, скажем, наличными?

Угу. Как-как? Да так же, как узнала, что он монеты собрал.

Вот же блин.

Прочувствовав на деле, что означает расхожее выражение «трясутся поджилки», Пашка ознакомился детально ещё и с составом «Нутеллы». Сглотнул трижды. В горле пересохло.

Чувство страха ему было не чуждо. Оно приходило перед устными ответами в школе, перед устными экзаменами (с письменными было попроще), когда строго спрашивал о чём-то отец (матери Пашка не боялся, а вот отца — очень даже). Приходило стабильно, когда ловил на себе блуждающий и скучающий, но вдруг сфокусировавшийся взгляд Славки Марципанникова. Это, как правило, предвещало беду. Когда беда уже случалась (начиналось пинание Пашки ногами или вытирание его спиной пола в школьных коридорах, или его тетради с учебниками уже летели в урну на влажные яблочные огрызки, или ещё что) — страх проходил. Но вот неизвестность в преддверии неприятности заворачивала кишки жгутом, в точности как сейчас. Совсем уж трусом Пашка вовсе не был. Его страшила неизвестность.

Шоколадные батончики лежали рядами в брендированных коробках. Стояли строем в ожидании Пашки. Подначивали. Дразнили.

Он взял вафли и положил в корзину. Будет странно столько проторчать в этом отделе и ничего не купить.

Потом протянул руку к «Твиксам». Постарался припомнить приёмы Толика. Пашка сам не понимал, когда и как бывший друг что-то брал и прятал. Точно не готовился подолгу. Действовал молниеносно и уверенно.

Пашка постарался загородить спиной стеллаж, чтобы не попасть в какую камеру. Плохо слушающимися пальцами сунул батончик в рукав, не помогая второй рукой. И взял ещё один. Отправил в корзину к вафлям. Для конспирации.