Доппель лайт

Чтобы развеять лишние мысли, он посмотрел в окно. Ночная тьма отступала, передав свои права утреннему Солнышку. С первого же взгляда он узнал знакомое место - больница номер семь. Судя по высоте, это первый этаж. Насколько он помнил с прошлого своего посещения этого гостеприимного заведения, на первом этаже расположена травматология.

Только он успел додумать, как в палату стремительной походкой зашли врач с медсестрой. Врач был в халате поверх чёрных брюк и серой водолазки и со стетоскопом на шее. У него были тёмные волосы и спокойное выражение лица. У белокурой медсестры, следовавшей за ним, под халатом нельзя было угадать, во что она ещё одета. Грудь на отлично, и личико можно было бы назвать симпатичным, если бы не устало-безразличное выражение на нём.

– Ну, здравствуй, голубчик, - спокойно начал врач и подошёл к нему.

– Что случилось?
– прохрипел Стас из-за пересохшего горла.

– Вы шли домой пьяный, поскользнулись и ударились головой о бордюр, потеряли сознание, - просветил его врач.

– Бред! – негодование переполняло Стаса.
– Я был на работе, полез в подвал закрыть воду и полетел вниз голой в подвал. Спросите у Игоря – моего напарника. Мы вместе были.

– Мне не сильно важно, где и как вы получили по голове. Хоть об ворота бейтесь головой. Важно, что теперь вы здесь минимум на три недели.

– Да...

Стас не стал озвучивать вслух свои мысли, а они навевали грусть:

«Это просто кошмар лежать три недели в больнице. Притом, после гулянок в субботу с Катей у меня в кармане оставалось всего две с половиной тысячи. Одно радует – в больнице бесплатная кормёжка. Хорошо ещё, что за квартиру уже уплачено. Так что потяну как-нибудь».

В обед давали перловку, что Стаса ну очень «обрадовало». Он с грустью рассматривал этот шедевр кулинарного искусства: склизкий, приготовленный на воде и без соли. Такое блюдо достойно стола британского аристократа, того самого, который герой анекдота про дворецкого, который подаёт это восхитительное блюдо лорду на завтрак и обед, а на ужин котлеты… из овсянки!

Стало абсолютно очевидно, что за три недели на такой диете он станет похожим на супермодель с выпирающими рёбрами.

В тумбе рядом со своей кроватью он обнаружил пакет со своими вещами. В кармане робы лежал телефон, что натолкнуло его на мысль попросить о помощи. Только остро встал вопрос о том, к кому обращаться?

Родителям звонить бесполезно, даже вредно для них. Они живут в другом городе. Естественно, их совершенно не волнует состояние сына, главное что их Сашенька, его сестра здорова.

Следующим в списке шёл Игорь, но его телефон оказался отключён, что показалось странным. В рабочее время отключен телефон? Возможно, он сейчас в подвале, а туда не пробивается сигнал вышки сотовой связи, оттого и не доступен.

Третий вариант – Катя. Им он и решил воспользоваться.

Удивительно, но несмотря на недавнюю ссору, она почти сразу взяла трубку. Стас опасался, что она сбросит звонок до того, как он выскажется, поэтому поспешил начать:

– Привет, Кать. Я больнице лежу. Можешь приехать?

– Привет, - её голос звучал сухо и отстранённо. – Извини, но я на тебя обижена из-за твоего поведения, и не хочу никуда ехать. Так что пока!

– Стой!

Девушка положила трубку раньше, даже не выслушав его.

– Вот овца! – в порыве ярости Стас откинул телефон.

Ближе к вечеру, в часы приёма родственников пациентов, палата, в которой лежал Стас, заполнилась людьми. Среди них находились инженер по технике безопасности Васильев С. С., мастер участка Никитина Тамара Сергеевна и начальник АРС Лев Львович Кошкин.

– Ну, здравствуй, Стас, - сухо начал Васильев.
– А расскажи-ка мне, почему тебя не было на смене в воскресенье, а?

– Да как так-то?! – искренне возмутился он.
– Я был на работе! Спросите у Игоря, он подтвердит.

– Вот как раз Игорь и написал в объяснительной, почему он был один на смене, а тебя не было, - вступил в разговор Лев Львович.

– Так что, Стас, в четверг можешь не выходить на смену, - продолжила старая мымра Тамара Сергеевна. Эта троица действовала подобно слаженной стае шакалов, поддерживая друг друга и переводя на себя внимание травмированного.
– Ты уволен! А на участке после того, как тебя выпишут, продолжишь работать. Выздоравливай.

Они вышли, не попрощавшись.

– Вот уроды! – потряс кулаком в воздухе деда Вася.
– На всё пойдут, лишь бы свою жопу прикрыть. Пацан лежит, страдает, а они о выгоде, да о своём комфорте думают. Подставили тебя, парень. Даже слепому ясно, что подставили. Мрази, а не люди. И как только Земля таких носит?

***

Выздоровление Звягинцева шло очень плохо. И дело было не в самой травме, а больше в том, что его предали все: и девушка, и коллега, и сраное руководство. Ещё эти кошмары по ночам порядком уже достали.

Стас выяснил, что Звягинцева-старшего зовут Святослав, и большая часть действий происходят в Волгограде, только немного другом. По виду витрин, вывесок, рекламы, обилию незнакомых автомобилей известных советских марок складывается ощущение, словно в том Волгограде до сих пор существует СССР. Улицы другого Волгограда немного чище, да и в общем складывается чувство, что в той реальности всё немного лучше.

Кошмары его замучили. Но он же в больнице. Логичным и правильным решением, как он считал, будет обратиться к специалисту. Его лечащий врач обнаружился в ординаторской. При виде пациента он недовольно скривил губы.

– Доктор, мне сняться странные сны.

– Всем сняться сны, - доктор остался равнодушным.

– Эти кошмары меня замучили. В них мне сниться моя более старшая версия, которая сражается с мифическими существами: орками, гномами и эльфами. Иногда он противостоит живым скелетам, иногда они сражаются на его стороне. И ещё мне постоянно снится жуткий хомяк. Голова тоже сильно болит. А из-за кошмаров я не высыпаюсь.

– Это всё последствия травмы головы, - отмахнулся врач. – А что вы хотели, голубчик? Не надо бухать каждый день до соплей, и не будете головой ударяться.

– Я не пил!

– Само пройдёт, - сказал он Стасу через губу с таким откровенным презрением на лице, от которого складывалось ощущение, будто его обгадили с ног до головы.

– Ага… Я же алкаш и псих, взяточник хренов! – огрызнулся сантехник, и побрёл в палату, стараясь мысленно подбодрить себя: «Хорошо, что меня завтра выпишут, и я вернусь к себе домой».

Утром Стас собрал свои вещи. После обхода он попрощался с дедом Васей и побрёл на выход из больницы.

При выходе из здания он замер и зажмурился от яркого Солнца. Пока он лежал в больнице, первый месяц весны близился к завершению. Сегодняшняя больничная выписка датировалась двадцать первым мартом две тысячи десятого года.