Дорога богатырей (сборник)

– Привет!
– сказал он отрывисто и вошел в комнату.

За ним показались фигуры Жени Самай и Бориса Карцева. Их лица выражали предельное утомление.

– Фу!
– воскликнула Женя и сбросила рюкзак.
– Скажите мне, дома я или нет?

Она попыталась улыбнуться, но губы ее задрожали. Петренко бросился к ней.

– Садитесь, садитесь, - сказал он, подводя ее к стулу.
– Ну как можно было так утомлять себя?

Женя села, вытянув ноги. Провела рукой по спутавшимся волосам.

– Ну, говори!
– обратилась она к Павлу.

Петренко перевел вопросительный взгляд на лицо юноши.

Павел мрачно смотрел перед собой.

– Что-то ты, друже, не в своей тарелке, - сказал Петренко.
– Нездоров?

– Пожалуй, что и так, - вяло согласился Павел.
– Вернее, переутомился.

– А есть результат?

Павел закусил губы, медля с ответом. Перевел взгляд. Глаза рассеянно обежали комнату. Вдруг щеки его побелели. Он сорвался с места.

– Что это такое?
– спросил он возбужденно.

Усы Петренко зашевелились.

– Мои питомцы, - ответил он улыбаясь.

Павел подошел к столу, поднял один из лежащих на нем корней, поворошил груду огромных листьев.

– Ты... был там?
– повернулся он к Григорию Степановичу.

– Где там?
– недоумевающе отозвался тот.

– В долине ущелья... Батырлар-джол...

– Первый раз слышу такое название. Постой, Павел, что с тобой делается?..

– Ничего, - медленно протянул Павел.
– Откуда же ты взял этот корень?

– Сам вырастил. Да неужели ты не помнишь? Это с последней делянки. Впрочем, верно, ты видел их больше месяца назад. Вот, что из них получилось.

Женя приподнялась на стуле.

– Неужели наконец удача, Григорий Степанович?
– просияла она.

Петренко сокрушенно покачал головой:

– К сожалению, нет.

– Низкая каучуконосность?

Петренко кивнул:

– Да. 10 и 5.

Брови девушки сдвинулись...

– Что же теперь делать?
– спросила она с огорчением.

Петренко пожал плечами:

– Будем работать дальше.

– Что же без конца работать, если ничего не получается?
– печально сказала Женя.

Петренко улыбнулся:

– У меня есть новый план.

– Какой же?

– Вывести такую же форму на Украине.

– Ну?

– И произвести скрещивание отдаленных родственников.

– И что же?

– И получить изменчивый, податливый материал, из которого можно будет сделать то, что нам нужно.

– Но для этого потребуется еще три года, - сказала Женя.

– Да. Три года. Если снова повезет.

Женя задумалась, разглядывая огромные корни.

– Как жаль, - сказала она, - что из этой злосчастной экскурсии мы не принесли ничего. По-моему, те гигантские корни, что вы там нарыли, обратилась она к Борису, - могли бы пригодиться в этом деле.

Павел опустил голову.

– Ну, я пошел, - сказал он глухо.
– Мне в самом деле очень нездоровится.

Петренко, Карцев и Женя молча смотрели, как он неуверенной походкой подошел к двери, открыл, оглянулся через плечо, словно желая что-то сказать, но не сказал ничего и вышел.

– Да, - сказал Борис тихо.
– Ничего из нашей экскурсии не вышло.

Он помолчал.

– Ничего!
– добавил он спустя минуту. И вдруг вспомнил. Рука его опустилась в карман. Он вытащил полную горсть, разжал пальцы и протянул руку Григорию Степановичу и Жене. Они с интересом склонились над ладонью.

– Что это?
– спросила Женя с удивлением, рассматривая темные зерна, по размерам слегка уступающие кедровым орешкам.

– Вот вам и партнер для вашего скрещивания, - сказал Борис торжественно.
– Знаете, что это такое?

Петренко покачал головой, не сводя глаз с зерен.

– Это семена гигантской расы кок-сагыза, - объяснил Борис.
– Тараксакум гигантеум.

Женя захлопала в ладоши. Борис с улыбкой встретил ее смеющийся взгляд.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ ...Истина в том, чтобы делать так называемые чудеса своими руками... А. С. Грин "Алые паруса" БОРИСУ КАРЦЕВУ не приходило в голову, что экспедиция, которую он нагнал спустя неделю после экскурсии в долину Батырлар-джол, затянется на такой длинный срок.

Шли месяцы. Станция за станцией - отряд двигался по отрогам Тянь-Шаня, углубляясь в самое сердце гор, в поисках таинственного центра, откуда шло тяжкое дыхание пораженной неведомой болезнью природы.

Болезнь еще не имела имени, в переписке органов здравоохранения и научно-исследовательских институтов она получила наименование "форма 101". Она появлялась внезапно - разила молниеносными, не знающими промаха ударами, шла из кишлака в кишлак отмечая свой путь смертью и разрушением, и исчезала так же внезапно, как и появлялась. Ее появление совпадало с набегами грызунов - в годы влажные, обильные пищей, с тучных горных пастбищ спускались проворные острозубые зверьки, гонимые великим инстинктом расселения. Они несли на себе насекомых, переполненных микробами страшной болезни. Ночью человек чувствовал укол и, не просыпаясь, начесывал место укуса. А наутро, багровый от жара, он просыпался, схваченный в тяжелые объятия болезни.

Болезнь шла на убыль. Но было опасение, что она покидала речные долины не навсегда. И перед отрядом стояла задача - найти ее природные очаги, разыскать места, где укрывалась она, пережидая тяжелые времена, разыскать и уничтожить.

Из предгорий в ущелья, затем на альпийские пастбища, с пастбищ на высокогорные пустыни переходил отряд по следам отступающей болезни. Борис уже так привык к кочевому существованию, что о городской жизни вспоминал, как о каком-то далеком, полузабытом сне. Реальными были холодные утра, завтрак, пахнущий дымом, утренний обход поставленных на ночь ловушек для грызунов, длинный-длинный день в палатке, в душном и тесном костюме, специально одеваемом для вскрытии зараженных животных, и вечера у костра, когда весь отряд собирался, чтобы обсудить итоги дневной работы и наметить план на будущее.

Карцева иногда поражало, как мало времени у него оставалось для того, чтобы заняться другими мыслями, подумать о личных делах. Высокий азарт, ярость исследователей, волнуемых схваткой с косностью природы, овладели всеми участниками отряда - эпидемиологами, микробиологами, зоологами. Близость победы над страшной болезнью мешала думать о чем-либо ином, кроме цели, стоящей перед экспедицией.

И только в редкие часы, когда накопившаяся за день усталость оказывалась недостаточной, чтобы свалить мертвым сном, Карцев, лежа в спальном мешке, вспоминал фантастический день, проведенный в долине Батырлар-джол.