Дорога домой

Губы, что слаще меда, кожа мягче бархата, стоны, вздохи лучше всякой музыки. Она моя. Моя вся.

С первыми лучами солнца я покинул эту тихую обитель – городок, утопающий в зелени и дождях. В моей памяти навсегда отпечатался образ Элис: укутанная в белые простыни девушка, с волосами, рассыпанными на подушке, мягкой улыбкой на губах. Моя рыжая грусть. Хотел ли я остаться? Да. Жалел ли, что не сделал этого? Нет. Моя натура и мой характер призывали меня к движению, жажда новых открытий тянула вперед, я просто не смог бы остаться в Форксе дольше, сбежал бы в конце концов.

***

Время шло, текло своим ходом. Я не задерживался подолгу на одном месте, меняя города, работу и сферы деятельности: перевозчик, участник уличных боев за деньги, игрок в покер, простой работяга, даже попытал счастье офисного клерка. Мой банковский счет пополнялся и рос, давая возможность ни в чем себе не отказывать. На пути встречалось много людей: хороших, добрых, бескорыстных, лживых, лицемерных, гнилых. Богатство и роскошь не приносили радости, а наигранные ласки любовниц порой вызывали отвращение из-за фальши.

Стояла осень, а это время года в Нью-Йорке - незабываемое впечатление. Один центральный парк чего стоил. Прогуливаясь по улочкам в размышлениях, чем заняться в ближайшие пару месяцев, выбирая из нескольких предложений, я взглядом наткнулся на вывеску художественной выставки. Я бы не придал значения, если бы не одно «но»: картина, изображенная на афише, оказалась мне знакома. Не раздумывая, я завернул в стеклянные двери.

– Добро пожаловать, сегодня последний день выставки, и, к сожалению, мы закрываемся через сорок минут, - предупредила девушка на входе.

– Я постараюсь успеть все осмотреть.

Знакомые мазки, штрихи, сюжеты, некоторые картины я знал, но много было новых, что не могло меня не радовать. Я остановился у того самого портрета, гадая, какой девушка стала теперь.

– Кэти, можете закрываться, через пятнадцать минут подъедет машина, проконтролируете погрузку картин, - донесся до меня уверенный голос из фойе.

– Да, мисс, конечно. Но у нас еще посетитель.

Позади меня раздались тихие шаги и до боли знакомый голос:

– Сэр, могу я вам чем-то помочь?

– Да, если согласитесь со мной поужинать, - повернулся я к подошедшей, встречаясь с серо-зеленым глазами.

Да, она изменилась, но в лучшую сторону. Передо мной стояла уже не запуганная, замкнутая в себе девочка, а уверенная в себе женщина.

– Джаспер…

– Да, моя девочка, - раскинул я руки, приглашая ее в объятия.

Моя. Она по-прежнему была моей, это было видно по взгляду, по жестам, по языку ее тела.

– Боже, девочка, что же творишь с собой? Я же говорил, что не вернусь, зачем? Зачем, маленькая моя, ты ждешь?

– Ты… только ты мне нужен… я полюбила тебя и не в силах разлюбить. Я всегда буду ждать тебя…

– Любимая, глупенькая моя, не надо… живи.

После ночи любви и откровений настало утро расставания. Я проводил ее в аэропорт и, наблюдая, как самолет набирает высоту, молил, чтоб моя девочка обрела счастье. Да, моя девочка. Девочка, которая запала в душу, пробралась в самое сердце.

***

Настоящее время.

Озарение. Когда оно приходит, ты понимаешь, как много упустил в этой жизни, гнался за иллюзией, хотел всего и сразу, искал свое место в жизни, но так и не нашел его. Не видел того, что судьба подкидывала тебе или просто не хотел принять ее дар.

С последней нашей встречи с Элис прошло около пяти лет, в течении которых я не переставал думать о ней. За это время я попытался наладить свою личную жизнь – сошелся с девушкой Марией. Она была хорошей: доброй, нежной, заботливой, но гордой и чересчур независимой. Итог: мы не сошлись характерами.

Наверное, я устал сопротивляться, бороться с собой и отрицать очевидное – я полюбил Элис, любил всегда, она нужна была мне, так же как и я ей.

Автобус затормозил на той же остановке, что и десять лет назад, за эти годы город ничуть не изменился – дождь, грязь и зелень. Закинув на плечо свой привычный дорожный рюкзак, я направился к дому. Конечно, те денежные средства, что осели на моих счетах, позволяли мне купить хорошую дорогую машину и путешествовать с комфортом, но мне нравился кочевой образ жизни.

Домик возле леса изменился, было видно, что проводился ремонт и даже небольшая перепланировка – достройка второго этажа. Аккуратная подъездная дорожка, на которой стояла машина, подстриженные кусты и цветы в клумбах, чего не было раньше.

В окнах горел свет, несмотря на позднее время, и я даже обрадовался, что мне не придется будить хозяев. Крыльцо, пять ступенек, дверь… Ждут ли меня как прежде? Нужен ли я?

Стук.

– Сейчас, иду.

Открывается дверь. Рыжие локоны обрамляют любимое лицо, удивленные серо-зеленые глаза заволакивает влагой, хрупкие пальчики пытаются остановить всхлипы, срывающиеся с губ.

– Джаспер… - Она ждала… всегда ждала.

– Да, моя маленькая. Я вернулся. Прости, что так долго.

Хрупкое, маленькое, такое родное тело. Моя. Наши объятия и поцелуи прерывает топот маленьких ножек и тоненький голосок:

– Мама, кто это?

И я смотрю на мальчугана лет четырех, на точную копию меня в детстве: серые глаза и белые кудряшки.

На мой немой вопрос Элис лишь смущенно отводит взгляд, прячась у меня на груди. По моему телу расплывается тепло, в душе спокойствие, а на сердце счастье, когда я всматриваюсь в любимые глаза:

– Моя рыжая, смешная грусть.