Дорога домой
Шрифт:
[Джон…он…Голд…очнись…сыпайся!..]
Перед глазами мелькнул образ родителей, Даниила и Светланы Чадовых. Они забирали меня из роддома и, судя по лицам, были не рады появлению еще одного голодного рта в бедной семье. На передней панели авто лежит газета с датой 27 января 1994 года.
— Успокой ребенка! — отец заводит машину.
— Да он постоянно орет. Весь в тебя, козла, пошел!
Им едва за двадцать, работы нет. Детей видимо заводить не планировали.
— Тогда положи на заднее сиденье, под ремни. Этот его крик машину вести мешает.
Видя
Видение сменилось на новое, более туманное и расплывчатое. Этот день, я хорошо помню! 8 мая 1999 года. Я вижу себя пятилетним со стороны на полу в доме бабушки в деревне Лисий Лес под Новгородом. Бабушка Фрося сидит на кровати, глядя прямо перед собой в одну точку. Лицо не выражает ни эмоций, ни намека на умственную деятельность. По комнатам ходят еще хмурый Велерад и улыбающаяся Клементина.
— Обязательно было уничтожать им матрицы личности? Бабка, понятно, скажет потом, что наши прототипы переехали в другой город. Пацана-то зачем? Сил угрохали в пять раз больше нормы.
— Договор, сир Велерад. Я в своем праве! Знали бы вы, как эти дикари растили своего сына! Угнетение сознания, подавление черты любопытства, словесный абстракизм, двойные понятия у слов. Проще разрушить фундамент такой личности и выстроить ее заново. К тому же дитя нам нужно для легенды. Ты сам всегда говоришь…
Велерад кивает, не дослушав:
— Если могу кого-то использовать, я делаю это. Принимается. Заканчивай и уходим.
Теплые руки Клементины легли мне-малому на виски. Вся сущность пятилетнего пацана, всё то, что делало меня самим собой тогда, собралось воедино, повинуясь чужой воле.
Мягкий голос Клементины обволакивал собравшееся в шар сознание.
— Силами неба и земли. Миром, что не стал твоим домом. Прости меня, тот, кто пришел в него, и кого он не принял. Нарекаю тебя Чудом и признаю сыном.
Сколько бы обычных имен я себе не выбирал, настоящим всегда было одно. Чудо! Имя, данное мне Клементиной в тот день! Простое, понятное, короткое и настолько близкое сердцу, что я всегда старался оправдать заложенный в нем смысл. Сотворить чудо и докопаться до истины о Системе и Колыбели Цивилизаций. Спасти людей на испытании, объединив их в группы. Создать род, победить трижды мутировавшего сатира, выжить после заражения и сбежать от судьи. Я только и делал, что пытался оправдать право называться этим именем…
Клементина! Женщина, ставшая мне настоящей матерью, в тот день забрала меня от бабушки. Она учила меня языку, на котором мы говорили. Словам, что нас окружали. Она подарила мне целый мир детства и счастье, которое не выразить в простой благодарности.
— Спасибо, — шептал я наплевав на то, что стою во сне. — Спасибо, что нашла меня и подарила жизнь.
Образ Клементины замер на пороге дома бабушки. В видении она обернулась, будто услышала голос.
— Спасибо, что научила словам семья и дом. Отец и мать. Что показала, как следует мне жизнь выбирать.
Клео присела рядом
со мной пятилетним.— Спасибо, что заменила мать.
Ничего не говоря, она обняла меня, так как умеют делать это только женщины. Нежно и спокойно, одаривая своей заботой, она тихо прошептала.
— Я постараюсь, мое маленькое Чудо.
Видение нехотя сменилось на то, где я вхожу в один из малоизвестных банков Новгорода. Стояла зима! 22 января 2011 года. Двумя днями ранее мне едва стукнуло семнадцать лет, и в тот день я приехал к бабушке забрать три заказных письма присланных на мое имя.
Все повторилось так же, как это было в уже пережитом прошлом. Сотрудник банка, седовласый Альберт, принес открытую коробку с филактерией ламии и запиской. Бумага самоуничтожилась сразу после активации артефакта, но я вновь смог ее прочитать!
«Тому, кто меня спас. От той, что смогла сохранить тебе жизнь».
Почему я совсем забыл об этой записке? Почему вспомнил только сейчас? В голове пронеслись слова Соу, посмотревшего воспоминания о встрече с Императором Аидом.
— Он не знал?! Аид, этот твой бог мертвых, не знал про ваш семейный фокус с щелчком пальцев. Ты бы не смог забыть эту женщину, даже если бы очень хотел! Клементина, та, что дала тебе истинное имя, новую жизнь, воспоминания и недостижимую цель.
Выходит попытка Аида стереть память Клементине закончилась тем же. Она вспомнила себя, меня и нашла способ отблагодарить за спасение, передав через банк филактерий ламии. Все эти годы она была жива и знала, как меня найти!
Я успел мельком увидеть Клементину, ведущую под руку маленькую девочку с милыми светлыми косичками, как сильная боль в ноге вырвала меня из видений. Я очнулся от собственного крика. Лезвие черного меча пробило насквозь мне лодыжку.
[Джон, не вздумай снова отключаться! Я уже третий раз наношу тебе рану, чтобы ты очнулся! Воля Мира устроила тебе атаку на сознание через астрал и твою связь с ней.]
[Вы очнулись, сэр!]
[Соу? Какого черты ты творишь?!]
[Ты уже три дня в отключке! Вокруг тебя этот странный Однорогий мужик бегает, вбивая в твое тело семена растений-паразитов. Он тебе эфирный орган на целый ранг улучшил! Ты теперь похож на древесного энта, который тут корни пустил! А тот гном-инструктор тебя все это время водой из лейки поливал.]
Где-то в глубинах моего сознания раздался довольный хохот.
[Девочки, не ссорьтесь! Мне неловко признаваться, но я вас слышу.]
Вбитые в тело рефлексы воина сработали первыми. Меч оказался в руках, прежде чем я осознал, что стою почти голым посреди полигона. Кожа покрывшаяся древесной корой, противно зудит от того, что под нее втягиваются веточки и корни. Но все это вторично. Гул в голове поутих и теперь почти не ощущается.
Передо мной стояла колоритная пара. Уже знакомый низкорослый гном-инструктор, едва доставал до бедра человеку-гиганту. Сложив могучие ручищи на груди Однорогий с широченной улыбкой смотрел на то, как я пытаюсь его оценить. Что, черт возьми, здесь происходит?!