Дорога из века в век
Шрифт:
– Неужто опять работа Игоря? – возмутился Сергей. – Это не ребёнок, а растащиловка двора, как говорила моя бабушка!
– Нету? – поразилась Мария.
– Нет, – отрицательно покачал головой Сергей. – Всё равно открою дверь! Неспроста он это сделал. Пойду к Петьки за инструментом.
Сергей ушел к соседу, а Мария принялась вязать носки для Игоря. Через несколько минут муж вернулся и стал возиться с дверным замком. Дверь скрипела и хрустела. Наконец замок поддался. Дверь распахнулась, и Сергей вошел в комнату… Нецензурная брань вырвалась у возмущенного Сергея.
– Что такое? –
Она была совершенно пустая, лишь одинокий матрац лежал на грязном полу!
– Я в две смены пахал, чтобы обеспечить семью, а этот мерзавец всё спускает на отраву!
Мария прислонилась к стене, прикрыла рот рукой, готовая разрыдаться в любую минуту. Она в ужасе озирала обобранную комнату.
– Ну, мать, какие же мы с тобой два лопуха! Из-под носа сынок утаскивает вещи, а мы и не замечем! – в раздражении сказал Сергей.
– О-го! – подошла к ним Лена, услышав громкие возгласы отца. – Эти дела Игорь, наверное, проворачивает, когда вы на работе, а я в школе.
Тут зазвонили в дверь.
– Я открою, – сказала Лена.
– Я ему сейчас покажу! – сквозь зубы процедил Сергей.
– Это тетя Люба! – крикнула дочь.
Сергей прикрыл дверь в комнату Игоря и пошел встречать сестру жены.
– Здравствуй сестренка! Что случилось? – спросили Сергей и Маша, увидев лицо Любы.
– … Сейчас, – она присела на галошницу. – … Виктор умер, – выдавила Люба с трудом.
– Что? Как? – поразилась сестра и её муж.
Лена приоткрыла рот и удивленно хлопала глазами. Она любила и гордилась своим дядей Витей – летчиком.
– Люба, вставай, пойдем на кухню, – Сергей и Маша помогли Любе встать.
Другая беда на время отстранила свою собственную.
– Дорогая моя, но как же это произошло? – недоумевала Мария.
– Он же на днях должен был улететь. Да? – Сергей все ещё не мог поверить в смерть Виктора.
– Улетел… В полете и умер… Сердце… Оно у него давно болеть стало… Нашему балбесу уже 25 лет, а он не работает и толком не учиться. Вот Виктор и продолжал работать… Сами знаете какие сейчас пенсии. А у меня зарплата маленькая… Не знаю, как ему удавалось медкомиссию проходить… Завтра должны тело привезти…
– Что же это на нашу семью беды валятся? – сокрушалась Мария.
– Любанька, мы тебе поможем, как сможем. Иди, в комнату к Лене, ложись спать, – с сочувствием сказал Сергей.
– Нет, спасибо. Я поеду домой.
– Любочка, ну, что ты, уже поздно. Куда ты поедешь? – поддерживала мужа Мария.
– Нет, нет! Я домой поеду, там Васька один.
– Люба! Он же здоровый бугай, что ты с ним как о малолетнем, – возмутился Сергей.
– Не будем об этом, – строго ответила она и решительно встала из-за стола.
Сергей смутился, какое право он теперь имел поучать, когда у него самого с сыном беда.
– Тогда давай я провожу тебя до дома, – предложил он.
– Нет, нет, не надо! Тебе рано вставать. А мне завтра на работу не идти.
– Люба, пусть он тебя проводит. Сейчас вечерами страшно, – попросила Маша.
– Я же сказала: не надо!
«Хочешь, как лучше, а она… До чего же упрямая баба», – подумал Сергей.
Любовь Михайловна, когда-то высокая и стройная,
теперь согбенная, придавленная горем шла к остановке. Погруженная в свои безрадостные думы она забыла, что у неё кончились талончики на проезд в автобусе.– Женщина, ваш билет! – властный женский голос контролера вывел её из оцепенения.
Перед ней стояла крупная, упитанная женщина с толстым слоем косметики на лице и нахальными глазами. Люба стала машинально рыться в своей сумке, пытаясь найти не существующий билет. Потом вспомнила, что у неё его нет.
– Извините, я забыла купить.
– Платите штраф!
– На штраф у меня денег нет. Понимаете, у меня большое горе, муж умер.
– У всех, у вас: то муж умер, то дом сгорел! Платите штраф, мы вас не выпустим! – подошла вторая – худощавая и маленькая. На лице даже следов косметики не было. Карие глаза-буравчики зло пронзали упрямую пассажирку.
– Нет, штраф платить я не буду! – повторила Любовь Михайловна.
Тем временем автобус подъехал к конечной остановке и пассажиры стали выходить. Попыталась пройти к двери и Люба.
– Куда? Ты не пойдешь! Плати штраф, обступили её контролеры.
– Отойдите, мне надо идти!
Пассажиры все вышли. Водитель закрыл двери автобуса и куда-то ушел.
– Что это такое? Почему двери закрыли? – начала пугаться Люба.
– Не верю, что у тебя нет 10 рублей на штраф. Мы тебя предупреждали, что не выпустим, – зло сказали они.
– У меня есть 20 рублей, но это на хлеб. Нам зарплату задерживают, а мне ещё мужа хоронить!
– Последний раз спрашиваем, будешь платить или нет?!
– Последние деньги на штраф отдавать не буду!
– Значит, нет?! – крупная женщина схватила Любу за грудки.
– Отпустите меня. Не буду я вам ничего платить!
– Ах ты, стерва такая, мы на тебя столько времени потратили, а ты упрямишься!
И та, которая повыше обрушила свои кулаки на голову Любы. Маленькая толкала больно в грудь и живот. Любовь Михайловна уворачивалась, пыталась вырваться, но везде настигали её крепкие, цепкие руки. Её били по голове, шеи, плечам, но по лицу – ни разу.
– Только попробуй пожаловаться на нас, тогда пожалеешь, что на свет родилась!
Наконец двери открылись и злодейки в личине контролеров выпихнули её из автобуса.
Люба с трудом доплелась до дома. Голова страшно болела, шею трудно было повернуть. По щекам лились тихие слезы боли и обиды. Кто теперь её пожалеет, кто заступится? Виктора – нет, а на сына надежды – нет. Придя, домой Любовь Михайловна увидела на кухне, в раковине гору немытой посуды, а сын, Васька сидел в комнате, развалясь на диване, и смотрел очередной боевик, не обратив внимания на приход матери.
* * *
Прошло несколько дней. Лена только что пришла со школы, собиралась пообедать и делать уроки. Родители были ещё на работе. Как вдруг пришел брат и с собой привел четырёх приятелей. Увидев Лену, они вульгарно зацокали и один из них с противной наглой рожей сказал:
– Я первый, как и договаривались, а потом ваша очередь, – заржал он. – Иди сюда, мой бутончик, – обратился он к Лене.
– Игорь, что происходит?
– Мне надо «подлечиться», а ты заплатишь, – ответил брат.