Дорога к Звездному Престолу

–  Надеюсь там получить максимум баллов. А в интернате я просто не хотела слишком выделяться. Зато твои знания поражали, всегда с удовольствием слушала, как ты выдаешь такие данные, что и учителя не знали.
– Она признавалась в подобных вещах так просто и естественно, что юноша заподозрил невесть что, и ему в голову стали лезть дурные мысли. Как говорится, на воре и шапка горит:

"Ее специально ко мне подослали! Наверняка пронюхали, что мне нет шестнадцати, и решили устроить показательное разоблачение! Этой пигалице скорей всего тоже не хватает, и она таким образом хочет получить прощение за свой обман. Точно! Иначе с чего бы она вдруг такая шелковая и пушистая стала, словно к ране прикладывай!" - Э-э-э…, - начал он мямлит вслух, но сразу рассердился, взял себя в руки и твердо решил разоблачить стоящую перед ним девушку во всех смертных грехах: - Никак не ожидал тебя здесь увидеть.

–  И я тебя тоже!
– но ее глаза лгали. Очень даже ожидала!

–  А кто у тебя в опекунах? Или есть родители?

–  Увы…, - дернувшийся уголок губы выдал колебания.
– Вообще-то есть отец, но он так далеко и так страшно занят.

–  И больше никого в родне?

–  Старший брат. Но про него можно сказать: откушенный ломоть.

–  Правильно: "оторванный", - машинально поправил юноша.
– Наркоман, что ли?

–  Нет! Ты что!
– поспешность в ответе показала, что брата она очень любит.
– Просто он "выпал" из нашего мира в мир науки. Да и я теперь уже вправе сама решать свою судьбу, так что я у них и не спрашивала разрешения. А мама, - резкий вздох, -…Умерла…А ты?

Подобные вопросы о своем прошлом Танти страшно не любил, но сейчас вроде как промолчать было некрасиво. Поэтому он постарался ответить резко и односложно:

–  Сирота.

–  А как с опекунами?

–  С одними не сложилось, вторые погибли.

–  А-а-а…?

–  Гарольд мне как брат родной. И вот Рома - тоже.
– И неожиданно даже для самого себя спросил: - А тебе здесь не страшно?

Клеопатра окинула вокруг себя взором и беззаботно пожала плечами:

–  Чего здесь бояться? Тот же интернат, только больше парней и все накачанные, спортивные такие. Да и девчонки как на подбор.

–  Вот именно, - он многозначительно показал подбородком вслед внушительной девице, которая как раз прошла мимо, - Такие в обиду себя не дадут. А вдруг тебя кто надумает оскорбить? Или…

–  Ха! Да ты себе представить не можешь, у каких я великих мастеров приемам самообороны училась. И нападать умею.

–  Все равно. Ты только глянь на этих костоломов.

–  Справлюсь!
– самоуверенно выдала Клеопатра и после короткой паузы добавила: - В крайнем случае меня защитят.

Танти сразу напрягся: вот сейчас станет известно, с кем она сюда прибыла и на кого рассчитывает:

–  Кто именно защитит?

–  Как кто? Ты!
– она удивленно на него уставилась: - Или ты будешь мне до конца жизни вспоминать нашу детскую грызню из-за каурого?

–  Да нет, что ты… Конечно, можешь обращаться в любое время…, - он вдруг почувствовал в себе проснувшуюся злость: "Ну вот, мало того что сам так ничего и не узнал конкретного, так она еще и в подзащитные напросилась! Оно мне надо? Да и вообще, пора прижимать ее более конкретными вопросами!" - И все-таки, почему ты решилась именно на это училище?

Ее глаза раскрылись намного больше обычного:

–  Мою маму убили террористы. Теперь я им всем отомщу.

–  Понимаю. Похвально. Но ведь тебе…, - он оборвал себя на половине фразу, вдруг с предельной ясностью представив, что если он догадывается о ее настоящем возрасте, то и она могла раньше как посмотреть в картотеку и запомнить его год рождения. И даже при простом обмене подобными вопросами о нормальных отношения можно будет забыть. Если чего хуже не произойдет. Поэтому продолжил говорить совершенно о другом: -…Ведь тебе наверняка предоставили на выбор и другие военные, специализированные училища. Закончив их, ты бы больше нанесла вреда именно террористам. А вот космодесантники…

–  Да знаю я. Но ко всему прочему я страшно люблю космос и просто мечтаю побывать на диких и неустроенных планетах. А мы ведь каждые полгода будем выбираться в космическую глушь на отработки и учения. Правда, здорово?

–  Да, романтика…, - он хотел добавить еще, что во время этих учений и отработок, как правило гибнет один, пара, а то и тройка курсантов, но не успел.

Со спины Клеопатры к ним спешили его довольно улыбающиеся друзья с бейджиками на груди. Они пока только удивленно поднимали брови, видя что это девушка, но еще не рассмотрев кто именно. Поэтому Танти поспешно спросил: - А кого еще из нашего интерната ты здесь видела?

–  Да никого…, кроме вашей троицы. Кстати, а где Гарольд и Ромочка? Неужели не прошли комиссию?

Она не видела, что оба ее недавних соученика стоят уже чуть сзади от нее по бокам и огромными, как блюдца глазами пытаются осознать увиденное.

–  Увы, ни Ромочки, ни Гарольдика, больше нет, - с грустным вздохом огласил юноша, присматриваясь к нагрудным знакам своих друзей. Вместо них теперь в нашем мире существуют претенденты номер четыреста первый и номер "ноль, ноль, восемь". А вас, ребята, хочу познакомить с претенденткой под номером три тройки. И тсс!

Никаких имен!

Пока худенький Бровер сглатывал заполнившие ему рот слюнки, Гарольд опомнился первым, буркнул слова приветствия и с подозрением прищурился:

–  То, что ты здесь оказалась, меня удивляет меньше, чем ваше мирное собеседование.

–  Чему тут удивляться, - неизвестно почему решил вступиться Тантоитан за девушку,

–  Детство прошло, смешные ссоры в песочнице пора забывать. Как говорится: кто старое помянет, тому глаз в ухо засунут. Да и повода для недоразумений у нас больше нет: каурых жеребцов в космодесантники не берут.

К тому времени полного состояния боевой готовности достиг и Роман:

–  Как я счастлив тебя видеть, о, божественная номер триста тридцать три! Даже в самых смелых мечтах я не мог предположить, что нам вместе придется находиться в этом…, несколько странном для таких прелестниц месте. Зато теперь ты можешь забыть обо всех трудностях и в любой момент призвать своего верного рыцаря на помощь по любому поводу.

–  Призываю!
– с пафосом воскликнула довольная девушка и рассмеялась, - Но призываю только к одному: разберись со своим другом "Нольнольвосемь" и попроси его больше на меня так не смотреть.

–  Как?
– скривился словно от лимона Гарольд.

–  Как на главного врага империи. Тем более что мы с тобой никогда и не вступали в конфронтацию.

–  Ну-у-у…, - в сомнении затянул Амбал, косясь на своего друга.

–  А с двадцать пятым номером мы уже и так помирились. Правда?

Причем спросила она с такой явной надеждой, что только что названный номер не посмел возразить. Разве лишь начал отвечать с подобного междометия:

–  Ну-у-у…, так ведь мы вроде и так не ссорились. А?