Дорога – мой дом

При движении обычным прямым маршрутом, билет в Рио-де-Жанейро, продолжительностью в четверо с небольшим суток, стоил от четыресот до пятисот пятидесяти долларов, и включал в себя, перелет в двух, или четырех-местной каюте, трехразовое питание, и некоторые развлечения, доступные во время полета, как например, танцы, под музыку профессионального пианиста, небольшую библиотеку, имеющуюся на воздушном судне, курительную комнату, с баром, и две открытых смотровых площадки, одна из которых находилась сразу же за гондолой, а другая на верхней части корпуса дирижабля, куда можно было добраться с помощью встроенного лифта. Сейчас, из-за некоторого увеличения маршрута, цена поднялась почти вдвое, и стоимость билета в двухместную каюту равнялась семистам восьмидесяти долларам. В четырех-местную, чуть дешевле.

Подумав, о том, что семь дней, в любом случае это не два месяца, потому что обычный круизный лайнер добирался в ту же Бразилию примерно за указанное время, делая огромный крюк через Нью-Йорк, и заходя по пути в десяток портов, я решил, что даже несколько поднятая цена меня совсем не пугает, и приобрел билеты до Рио-де-Жанейро.

По большому счету, мне было все равно откуда начинать свое путешествие. Вначале, я рассчитывал отправиться в Канаду, затем спуститься вниз через Соединенные Штаты до Мексиканского залива, там на каком-нибудь пароходике пересечь его, попутно посетив Кубу, Доминикану, Пуэрто-Рико, и возможно еще несколько островков, и высадившись допустим во Французской Гвиане, двигаться на юг, возможно приобретя собственный транспорт, или как-то иначе.

Сейчас мне предлагалось начать с другой стороны, заодно пролетев над Африкой, куда я собственно не особенно и стремился. По моему мнению, если там и имеется цивилизация, то скорее на побережье Средиземноморья или же на самом юге в районе Кейптауна. Да и вообще, этот континент не слишком прельщал меня своими просторами. Мне больше хотелось прогуляться по Латинской Америке, посетить Австралию, возможно США, и в одной из этих стран, наконец и остановиться, выбрав себе место, для дальнейшей жизни.

Сейчас из-за некоторого изменения маршрута, я уже прикидывал, как смогу добраться из столицы Бразилии в Чили, подняться на север до Перу или Эквадора, затем в зависимости от транспорта, отправиться в США или вначале в Австралию, заодно посетить Гавайские острова и Новую Зеландию. Пока точных маршрутов не имелось. Но учитывая воздушный круиз через Африку, начало мне все-таки понравилось, и я начал готовиться к путешествию.

Глава 14

14

Дирижабль LZ-128 «Эрих Лудендорф» Был во многом похож на своего предшественника, который летал под именем основателя «Граф Цеппелин». Та же двухсотсорокаметровая сигара диаметром больше тридцати метров, с нижней гондолой, предназначавшейся для пассажиров и членов экипажа, выступающая из основного корпуса дирижабля. В отличии от своего предшественника LZ-127, она была на пять метров длиннее и заканчивалась смотровой площадкой, которая была огорожена высокими перилами, и тонкой металлической сеткой, почти незаметной для зрения, но обеспечивающей безопасность нахождения на ней во время полета.

Ширина гондолы составляла шесть с половиной метров, что делало каюты, более просторными, при высоте в два с четвертью метра, что вдвое превышало стандартные размеры любого железнодорожного вагона, этого времени, и позволяло с удобством разместиться сорока пассажирам и почти двадцати членам экипажа. В передней части гондолы находилась рубка управления, за нею шли служебные помещения, далее кают-компания, разделенная на две части, передняя предназначалась для членов экипажа, и одновременно служила столовой, а следующая за нею для пассажиров.

Пассажирские каюты, делились на два класса в зависимости от стоимости билетов и размещения на судне. Для первого класса предназначалось двенадцать двухместных кают, расположенных непосредственно в гондоле судна, с широкими частично открывающимися окнами, туалетами и душевыми кабинами, расположенными здесь же в центральной части прохода, по одной санитарной кабине, на каждые шесть кают судна. Кроме того разделенные на женские и мужские.

Каюты второго класса были четырехместными, и находились непосредственно в основном корпусе дирижабля, куда вели две винтовые лестницы из центрального коридора гондолы, пронизывающего ее почти насквозь. Каюты второго класса, не слишком отличались по удобству и оформлению, тем не менее вместо больших окон, имели только небольшие круглые иллюминаторы, наглухо вделанные в корпус дирижабля, без возможности открытия, были четырехместными, и на четыре каюты приходилась одна санитарная комната, также разделенная на мужскую и женскую. Там же в основном корпусе находился бар и курительная комната, в которой имелась специальная вентиляция, и отделка предотвращающая риск возгорания водорода. И хотя находиться в этом помещении довольно долгое время, было несколько некомфортно, это был огромный шаг вперед, потому что на том же дирижабле «Граф Цеппелин», курение было строжайше запрещено. Более того перед посадкой в дирижабли, было положено сдавать все курительные принадлежности, спички, зажигалки и все остальное, что могло вызвать случайную искру. А за нарушение этого правила, накладывали огромные штрафы, и могли высадить с судна в любом месте маршрута. И все это оговаривалось заранее.

Здесь же, хоть и приходилось удовлетворять свою пагубную привычку в специально подготовленном, хоть и не слишком комфортном помещении, но это хотя бы дозволялось. Хотя, о комфорте все же можно было поспорить, потому что уже на второй день полета, курительную комнату, оккупировали любители перекинуться в картишки. Но ведь недаром говорят, что: «Карты — любят дым» Вот и вышло так, что самые заядлые курильщики, заодно оказались и картежниками. Поэтому по распоряжению капитана, в курительную комнату, тут же было перенесено четыре ломберных столика и там устроили, нечто похожее на мужскую игровую комнату, тем более, что бар там уже присутствовал.

Тут же в соседнем помещении основного корпуса, имелась небольшая библиотека, с довольно богатым выбором литературы, на трех европейских языках, а рядом со входом в библиотеку и лифтовая кабина, позволяющая подняться на самый верх купола, где располагался стационарный телескоп, с помощью которого, можно было понаблюдать за звездами ночью, или же попытаться, что-то увидеть на земле днем. Попытаться, потому, что, во-первых, поверхность дирижабля как бы не слишком позволяла смотреть вниз, разве что вдаль или вверх, а во-вторых, частенько выходило так, что ниже дирижабля проплывали облака, и видимость была не слишком хорошей.

Я поднимался туда дважды. Днем, проведя там около четверти часа, и ничего так и не разглядев, и ночью зависнув часа на четыре. Такое звездное небо, я видел только в Монголии, и там, увы, невооруженным взглядом. Сейчас при наличии довольно мощного телескопа, я надолго завис наверху, не в силах оторваться от этого зрелища. Звездное небо ошеломляло меня своей красотой и неизведанностью, и завораживало настолько, что очень не хотелось спускаться оттуда, а просто часами вглядываться в черноту космоса, подсвеченного мириадами искр — звезд. Я на свою голову, поделился своими мыслями, спустившись вниз. После этого попасть туда в ночное время, оказалось почти невозможно. Учитывая то, что лифт был способен поднять наверх не более двух человек сразу, и оставался там до тех пор, пока находящиеся на площадке люде, не выражали желания спуститься вниз, а внизу уже находились следующие на очереди. Пришлось довольствоваться тем, что увидел во второе свое посещение.

Кают-компания, предназначавшаяся для пассажиров, располагалась в довольно просторном помещении, в котором могли одновременно находиться все сорок человек. И хотя оно предназначалось для всех пассажиров, находящихся на судне, но разделялась согласно купленным билетам. Столики первого класса располагались вдоль обеих бортов, рядом с окнами, а для второго класса в центре помещения. В остальном большой разницы не наблюдалось. Меню, было совершенно одинаковым для любого пассажира, или члена экипажа. Вечером, столики находящиеся в центре, убирались в подсобное помещение, и в кают-компания, превращалась в ресторан, и танцевальной площадкой в центре зала. Через наклонные окна кают и салона обеспечивались достаточно хороший обзор и освещение.

От кают-компании тянулся длинный осевой коридор с входами в двенадцать двухместных кают по шесть кают с каждой стороны. Каюта, предназначавшаяся для пассажиров первого класса, была похожа на купе спального вагона. Довольно узкое помещение, с двумя койками, вторая была откидной и находилась над первой. Нешироким проходом возле дивана, и оканчивалась откидным столиком, за которым располагалось довольно большое окно. Сразу у входа находился встроенный в переборку одежный шкаф, а под нижним диваном, имелся рундук для вещей. Если опустить крышку стола, можно было подойти вплотную к окну, и учитывая то, что оно находилось под наклоном в примерно тридцать градусов наружу, можно было разглядеть, что происходит далеко внизу. Высота полета дирижабля, редко превышала две тысячи двести метров, поэтому панорамы возле окна, открывались просто изумительные. Я порой часами смотрел на проплывающие под нами просторы, не в силах оторваться от увиденного.