Дорога на Рейншедоу

– Какое?

– Знать, когда остановиться. Когда один говорит, что пора разбежаться, другой соглашается. Без споров и обсуждений.

Люси промолчала, но внутри у неё что-то ёкнуло, когда Сэм сменил позу.

Он повернулся, чтобы посмотреть ей в лицо, его голова чётко вырисовывалась на фоне мелькающих на видео призрачных кадров. Низкий голос заглушил тихую болтовню с экрана.

– Из всех людей, которым я ни за что не хотел бы причинить боль, ты занимаешь первое место.

– Похоже, ты первый, кого это волнует. – Люси осмелилась протянуть руку и нежно коснуться его щеки. Она ощутила изгиб его челюсти, почувствовала кончиками пальцев биение пульса.

– Давай воспользуемся шансом, – шепнула она. – Ты не причинишь мне боли, Сэм. Я не позволю тебе.

Оттягивая время, он дотянулся до пульта, повозился с ним и выключил звук. Кино продолжилось беззвучным фоном. Губы Сэма нашли её, и они слились в долгом неторопливом поцелуе, смешивая жар, пробуя друг друга на вкус. Сэм, не глядя, протянул руку и, зарывшись в волосах Люси, ласкал её затылок. Чувство восторга переросло в нечто тёмное и безымянное, нечто, медленной волной прокатившееся от кончиков пальцев ног до самой макушки. Больше, чем желание… это была жажда, абсолютная жажда, и Люси пошла бы на все, чтобы удовлетворить её.

Сэм взялся за край её блузки и потянул вверх, обнажая кожу. Пальцами он прошёлся по коже вдоль бретелек бюстгальтера, спуская их с плеч, прежде чем перейти к застёжке на спине. Люси пробила дрожь, когда она почувствовала, как он расстёгивает крошечные крючки. Отбросив снятый бюстгальтер в сторону, Сэм провёл ладонями по бокам Люси вверх и накрыл её обнажённые груди. Он склонился над ней. Дьявольски медленно он взял в рот её сосок, слегка прикусил губами, а затем погладил языком. Ей пришлось закусить губу, чтобы сдержаться и не начать умолять Сэма взять её сию же секунду. Он стал чередовать лёгкие укусы и ласку языком.

Застонав, Люси вцепилась в его футболку, отчаянно пытаясь стянуть её, изнемогая от желания ощутить его кожу своей. Сэм остановился, содрал футболку и бережно опустил Люси на спину. Она распростёрлась на диване, больную ногу подняв вверх, а другую свободно вытянув.

Склонившись над Люси, Сэм прижался поцелуем к её губам, поцелуем грубым, жадным и сладким. А она, не в силах сопротивляться, отдалась на волю чувств и растворилась во внезапно накрывших её волнах страсти. И дарила в ответ ему всю себя, сжигаемая внутренним огнём подобно летящему метеориту.

Как в тумане, Люси слышала шёпот Сэма, что им нужно остановиться на секунду, что нужно предохраняться. Она выдохнула в ответ какие-то слова, давая понять, что принимает таблетки, а он сказал, что ему просто необходимо отнести её наверх, потому что их первый раз уж точно не должен случиться на диване в гостиной. Но они продолжали жадно целоваться, и Сэм потянулся к застёжке её шорт. Он стянул их вместе с бельём, и холодный воздух коснулся её пылающей кожи.

Люси ослабела от желания, она хотела, чтобы Сэм дотронулся до неё, поцеловал, сделал хоть что-нибудь, но её трусики и шорты зацепились за лонгету, и Сэм остановился, чтобы снять их совсем.

– Оставь, – задыхаясь, выдавила она. – Не останавливайся. – Она сердито посмотрела на него, когда он не послушал и продолжал выпутывать её белье из застёжки лонгеты. – Сэм…

Он приглушённо рассмеялся её нетерпению и, потянувшись к ней, скользнул рукой ей за шею. Их губы встретились в глубоком поцелуе.

– Ты этого хотела? – Его рука скользнула между её трепещущих бёдер. Пальцами он подразнил её изнывающую от желания плоть, лаская лёгкими плавными круговыми движениями, пока та не стала совершенно мокрой. Люси откинула голову ему на руку, и Сэм поцеловал нежное горло, опалив тонкую кожу жарким дыханием, а пальцы его между тем устремились в сокровенную глубину.

Извиваясь, Люси подалась вперёд, неловко из-за больной ноги. Он тихо пробормотал что-то ей на ухо… спокойно, позволь мне, не напрягайся… но она не могла противиться удовольствию. Задыхаясь, притянула Сэма ближе в отчаянной безмолвной мольбе о большем. Руки Люси блуждали по его мускулистой спине, по гладкой коже, плотной и шелковистой. А эти крутые плечи, они настолько соблазнительны, что она легонько куснула напряжённые мускулы, отчего Сэм задрожал.

Сэм возился с молнией на джинсах. Люси не могла пошевелиться, ей оставалось только беспомощно ждать, и Сэм, наконец, вошёл в неё – глубоким тяжёлым толчком. Она чувствовала, как мышцы внутри неё сжимаются, расслабляются, снова сжимаются. Он вошёл глубже. Из её горла вырывались какие-то нечленораздельные звуки. Не было таких слов, чтобы описать её жажду или то, что она чувствовала. Сэм провёл рукой по мягкой груди, влажными пальцами обхватив напряжённый сосок.

Сквозь грохот сердцебиения Люси слышала, как он шепчет ей принять его, впустить… Напрягшись и крепче обняв его, она почувствовала, как Сэм приподнимает её выше. Он снова толкнулся в неё, это жарко-скользящее движение заставило её вскрикнуть, как от боли.

Сэм замер, глядя на неё своими невозможно синими в сумраке комнаты глазами.

– Я сделал тебе больно? – шепнул он.

– Нет. Нет… – Утопая в сжигающей страсти, Люси обхватила его бёдра, притягивая ближе к себе: – Пожалуйста, не останавливайся.

Сэм взял неторопливый ритм, заставляя Люси извиваться и выгибаться, словно под пыткой. Она подалась вверх в немой мольбе, но он не ускорил своих движений. Напряжение нарастало, мускулы внутри неё сокращались при каждом сладостном вторжении. Проникновения Сэма стали глубже, и Люси стонала при каждом новом толчке. Всё это было слишком: и большое тело над ней, и щекочущие её соски волосы на мужской груди, и сильная рука, приподнимающая её бедра навстречу размеренным ударам. Люси почувствовала, как наслаждение перерастает в экстаз. Сэм заглушил её всхлипы поцелуем и вошёл ещё глубже, изливаясь в её дрожащее тело.

Какое-то время оба не могли ни вымолвить ни слова, ни пошевелиться, только тяжело и прерывисто дышали.

Обняв Сэма за шею, Люси целовала его щёки, подбородок, уголок губ.

– Сэм, – хрипловато от удовольствия и сонно произнесла она, – спасибо.

– Да, – потрясённо ответил он.

– Это было чудесно.

– Да.

Приблизив губы к его уху, она добавила:

– И чтобы успокоить тебя… я тебя не люблю.

Судя по тому, что он рассмеялся, она сказала правильную вещь. Сэм вновь склонился над ней и поцеловал её улыбающиеся губы:

– Я тебя тоже.

* * *

Когда Сэм снова был в состоянии двигаться, он собрал их разбросанную повсюду одежду и отнёс Люси наверх.

Они лежали на широкой кровати, время от времени переговариваясь. Сэм чувствовал беспокойство, словно тело знало, что он совершил ошибку, хотя мозг одно за другим подбрасывал доказательства обратного. Люси – взрослая женщина и в состоянии сама принимать решения. Он не обманывал её, не выставлял себя в ложном свете. Она, кажется, довольна сложившейся ситуацией, и, видит бог, он доволен не меньше, пресыщен, как никогда прежде.