Дорога Перемен. Дилогия

Эта боль будет меня преследовать, наверно, до конца жизни. Как только Рябой вынул нож, единственное, что мне не дало закричать, так это понимание того, что в следующий раз он будет целиться не в живот, а в грудь или просто перережет мне горло, если услышит, что я еще не помер.

Почему я еще что-то соображаю, для меня непонятно, возможно, эффект заклинания, но то, что я пока не помер, меня очень радовало. Насколько долго я еще смогу быть в адекватном состоянии, большой вопрос, и, пока разбойники не отошли от меня, я не могу применить малое исцеление. Так как оно имеет видимый эффект, они могут заметить.

– Че ты там с ним возишься, давай быстрее закидывай землей и ветками, и погнали в Заху. С такими деньгами будем там царями, да и бабы у меня давно не было, сильно хочется.

«Твари, сука, если выживу, выслежу и убью, сниму шкуру с подонков. Хоть бы Хуан не появился», – думал я, пока эта тварь присыпала меня землей и ветками. Где сейчас Хуан, я не знаю, но хорошо, что не со мной, он бы с ними не справился, а бандиты вооружены все-таки. Пес не боевой и не обучен тому, как противостоять человеку. Как я понял, у этих тварей большой опыт в подобных делах, очень уж быстро они меня прикопали и ветками засыпали, а сами, не напрягаясь, пошли в мою деревню.

Силы начали меня покидать, и на остатках угасающего сознания я все-таки смог наложить на себя заклинание исцеления перед тем, как отключился.

Очнулся я от того, что мое лицо облизывали, как только смог разлепить глаза, увидел моего друга, не пострадал. Когда Хуан понял, что я живой, он принялся дальше меня откапывать. Силы покинули меня, не знаю, каким образом я смог на себя наложить слабое подобие заклинания. Попробовал встать – с трудом, но получилось. Подняв рубаху, увидел незаживший рубец на животе, как я остался живой, все еще не понимаю.

Сосредоточился и наложил на себя одно, но очень напитанное заклинание в область живота, а когда стер пот со лба, глядя на ладонь, увидел, что она вся в крови, пришлось еще и на голову накладывать. Когда более-менее пришел в порядок, решил сначала пойти домой, взять оружие и рассказать отцу, нужно поймать этих тварей.

Уже темнело, кода я добрался до дома, весь в грязи, белая рубаха в крови, бледный как мел, но с горящими злобой глазами. Они не люди и умрут они не по-людски. Когда рассказал отцу, что произошло, тот схватился за топор и был готов бежать в деревенскую таверну искать грабителей, да и мама от него не отставала и уже схватилась за нож, но тут я их остановил. Просто так взять и порубать тварей перед людьми не получится, зачем такая репутация.

Было решено сделать хитрее. Мой план заключался в том, чтобы мама выманила их на улицу, якобы потешиться на сеновале сразу с двумя, а тем временем мы с отцом их вырубим и отвезем на ферму. Только маме я не рассказал, что я с ними там собираюсь делать.

***

В деревенской таверне сегодня было мало людей, но как никогда чрезвычайно шумно, причиной тому очень громкие гости. Были это два чумазых, но довольно здоровых мужика, один был сиплый, а второй рябой, они, собственно, друг друга так и называли. Вид они имели разбойничий, но стол накрыли так, как не каждый успешный торговец может себе позволить. Лапали за жопу служанку и громко обсуждали, как будут ее сегодня иметь.

Молодая девушка чуть не плакала от такого отношения, но она не могла ничего сделать, и защиты от хозяина и постояльцев не получила. Часом ранее один мужик уже хотел было защитить ее, но получил кулаком в лицо и упал, а Сиплый сказал, что если кто-то еще захочет, то пускай подходит, и достал здоровенный тесак.

На удивление, оружие было знакомо многим, так как только один человек постоянно ходил с ним – Джош – местный маг, благодаря которому у многих в деревне появилась работа. Присмотревшись, у рябого заметили еще два одинаковых ножа, как они оказались у двух мордоворотов, был загадкой, но безоружные люди к ним выяснять отношение идти не спешили.

Мордовороты пили, ругались, рыгали, в общем, получали от жизни все и говорили Лизе готовиться, они как братья и пользовать ее будут по очереди.

Тут в здание таверны зашла та, которой тут отродясь не было замечено. Это была Локвия, сильно помолодевшая, женщина выглядела на двадцать пять, светлые волосы, прямые черты лица и самое главное белые зубы, что было для деревни редкостью.

Жена кузнеца, собственно, как и сам кузнец, сильно изменилась, и все в деревне знали благодаря кому. Сын кузнеца часто гулял со своим псом по деревне, Лизе он очень нравился: высокий, светловолосый, с зелеными глазами и белыми зубами.

Многие девушки втайне были влюблены в него, но парень никогда не подходил к ним, а сами они стеснялись познакомиться. Все в деревне знали, что он маг третьей категории, и даже красивые девушки не решались к нему подойти, он, можно сказать, уже дворянин.

Вот и Лиза не решалась с ним заговорить, ведь даже на фоне своих подруг не сильно выделялась, а скорее была даже немного страшненькой. А еще они были очень богатые. Как рассказала девушке мама, староста чуть ли не хвалебные оды поет кузнецу и хочет, чтобы тот свел Джо с его дочерью. А какой они себе дом выстроили, Лиза не видела дворцов, но он для деревни по величине был словно дворец.

И что такая женщина тут делает, всех очень сильно удивило. Она осмотрела помещение, а, заметив ржущих и ругающихся мужиков, направилась в их сторону. Лиза уже было хотела предупредить ее, чтобы она не подходила к посетителям, но Локвия сама подсела к ним и о чем-то заговорила. Те уставились на не своими бараньими глазами, а когда женщина развернулась и пошла на выход, перестали улыбаться, и сиплый на всю таверну, как ему казалось тихо, сказал:

– Рябой, везуха пошла, не теряемся, видал, какая баба? И сама подошла. Видать, поняла, кто тут настоящие мужики, а бабы текут от таких как мы, я знаю.

– Шо-то мне это не нравится, Сиплый, – так же «тихо» проговорил на всю таверну рябой.

– Ты че дурак, будь мужиком, ты знаешь, сколько у меня бабы не было? Идём!

– Ну пошли, но чур я первый!

– Хорошо, братан! Эй, хозяин, бабло на столе.

И вдвоем, пошатываясь, пошли на выход. В таверне все обалдели от такого, но, когда через десять минут активного обсуждения зашёл Рокол, они замолкли. Он осмотрел всех.

– Вы их не видели. Угости, хозяин, всех гостей как подобает, – и, достав золотой, положил его на стол перед хозяином таверны, а затем вышел.

Рябой и Сиплый знакомы уже два года, общее занятие разбоем и уровень интеллекта объединили их как братьев, и вот двоим бандитам улыбнулась удача, как они думали, сначала заморыш с кучей денег, а теперь такая баба и сама захотела, но, когда они вышли за ней, наступала темнота. Очнулся сиплый уже от удара, а где-то за стенкой он услышал стон рябого.

– Рябой, ты как?

– Ударился сильно, сиплый… Меня порезали, меня порезали! Все руки и лицо печет! И тут что-то есть!! Сиплый, оно идет ко мне. А-а-а-а-а-а-а! – послышался крик и какое-то хрюканье.