Дорога смерти

Леля подняла глаза и заметила Игоря. Она быстро вскочила, натянула шортики, и обрушила на паренька поток своего возмущения:

– Вот ты гаденыш! Подсматривал за мной, засранец! Я тебе сейчас покажу!

С этими словами Леля схватила валявшийся на земле прутик и бросилась в сторону Игоря. Словно очнувшись от волшебного сна, парень бросился на утек, позабыв про раскраску и карандаши. Леля преследовала его с прутиком в руке.

– Я тебе сейчас жопу надеру! – кричала она.

Игорь ускорил бег. Оказавшись возле высокой ограды, он перемахнул через нее. Леля такой подвиг не осилила. Она оставалась стоять по другую сторону, все так же размахивая прутиком и отчаянно ругаясь. Игорь же лишь молча взирал на нее из-за прутьев ограды, а воображение рисовало невероятно возбуждающие картины того, что бы было, если бы Леля догнала его, повалила на землю, продолжая хлестать упругим прутиком, а дальше.

Прошли годы. В жизни Игоря Бердникова произошло много событий. Он дважды женился и разводился, менял любовниц, достиг вершины успеха и благополучия. Но лишь одна мысль не давала ему покоя. То, что он хочет больше всего, – нормально? Ни одной из женщин, даже собственным женам, Игорь не мог раскрыть своей сущности. Он оставался рабом неких принципов, а мысли о собственном социальном статусе не давали ему раскрыться целиком. И только с Лизой Игорь мог быть тем, кем ему хотелось. Как было замечательно после напряженного дня, заполненного бесконечными встречами и переговорами, прийти в просторную квартиру и почувствовать, как стираются внутренние барьеры, и можно, наконец, скинуть эту надоевшую маску респектабельного человека, и понять, что возможно все! Он, Игорь Бердников, мог вести себя так, как ему хотелось, а не так, как того требовал его статус.

Вот она его мечта: белокурая длинноногая красотка с упругой грудью, заходя в уборную, дразнящим жестом скидывает маленькие шортики. Раздается тот блаженный звук, от которого, как в далеком детстве, по телу словно идут разряды электрического тока, а каждая клеточка словно наполняется неуемным желанием. Игорь наблюдает за происходящим из-за приоткрытой двери, а Лиза как будто случайно поднимает глаза, едва натянув шорты, вскакивает и хватает большой кожаный ремень.

– Я тебя сейчас выпорю! Как ты смеешь за мной подглядывать!

Она идет к нему босыми ногами по кафелю, приближаясь все ближе и ближе. Игорь отходит от двери и быстро направляется в комнату. Лиза – за ним.

– Сейчас я тебе, как следует, надеру задницу!

– Накажи меня! Накажи! Давай!

Игорь падает на пол, а Лиза бросает ремень – пряжка ударяется о паркет – и начинает стягивать шорты вместе с нижним бельем.

– Давай! Накажи! Я хочу этого!

И дальше – все фантазии о том, что было бы, если бы Леля догнала его тогда, становятся реальностью. Словно нет этих стен, кругом лишь тихий палисадник, и он – опять тот, слегка застенчивый, мальчишка. Его голова освобождается от ежедневных забот, разум становится абсолютно чистым. Нет повседневных проблем, стресса и нервотрепки! Есть только она – его белокурая красавица, ее восхитительные бедра со стекающей по ним теплой влагой, а он лежит на твердом паркете под ней, утопая в океане блаженства. Ради того, чтобы она вот так сладко наказывала его, можно отдать все! Милая, хочешь это – пожалуйста, хочешь то – да сию минуту! Респектабельный мужчина с сильным характером словно становился восковым в ее руках.

Лиза, в свою очередь, наслаждалась данной ей властью, с упоением играя роль госпожи. Унижая Игоря, пусть даже это и было элементом их игры, она получала огромное удовлетворение. Она смотрела, как он кладет голову между ее ног, с жадностью подставляя лицо под золотистую струю, стараясь, чтобы влага попала в рот, и на ее губах играла довольная улыбка.

Но было ли все так гладко? Только сейчас Лиза задала себе этот вопрос. У костра из запасного колеса, который был её последним спасением, среди ледяной тайги она могла откровенно сказать себе:

– Я была лишь его грязной шлюхой… и больше никем. Разве он видел во мне женщину? Да никогда! Я была лишь фетишем из его больных фантазий! Все был мерзко и фальшиво. А была ли я счастлива? Ха! Даже смешно звучит? Счастлива? Да никогда! Не только с Игорем, ни с кем! Одиночество и пустота не покидали меня, как не пыталась я отрицать это! А теперь можно быть до конца откровенной! Я никогда не была счастлива! Никогда! Ни единой минуты.

21

Ощущение пустоты охватило Лизу. Она стояла, прижавшись к кузову машины, уставившись отсутствующим взглядом куда-то в пространство. Над головой все так же темным куполом раскинулось небо, тысячи звезд мерцали на нем словно бриллиантовая россыпь на мягком бархате.

«Это все к чему я пришла? После стольких лет страданий и борьбы с самой собой – своей собственной натуры с гнетом обстоятельств? Я стала стервой, или пыталась ей стать, по крайней мере, шла напролом, по головам, не гнушалась ничем, а теперь все, чего я достигла, стало просто бессмысленным?»

Мрачные мысли завладели Лизой целиком. Деньги, деньги, деньги и роскошь, она пять лет за это билась, меняла свой характер, терпела таких, как Назаров, и что же получается? Здесь все оказалось бесполезным. Она одна, есть только угрюмая тайга, остывшая машина, дикий холод, пронизывающий до костей ветер и уходящая в никуда дорога. Неужели так и заканчивается проклятый путь Лизы Кропоткиной? Она шла по нему, считая тропой к вершинам успеха и благополучия, а оказалась на дороге смерти.

Именно здесь замыкается круг. Лизу охватили странное чувство: казалось, будто бы она и не покидала этих мест. Так и жила в своем маленьким северном городке среди старых друзей и знакомых. Не было ни шумной Москвы, ни съемных квартир, ни унизительных собеседований, ни напряженной работы, ни этих отвратительных мужиков…

Лиза внезапно ощутила себя такой, какой была много лет назад, – маленькой девочкой, еще не познавшей всех тягот жизни. Перед глазами стояла родная школа с ее большим парадным крыльцом, просторными светлыми классами и рисунками на темы из жизни северных народов на стенах. Они ей особенно нравились. На переменах Лиза любила рассматривать изображения юрт, маленьких коричневых оленей, пушистых собак, людей, сидевших у костров или раскатывающих на упряжке. У нее даже была такая книжка «Сказки народов Севера» с похожими рисунками. Устроившись на своем любимом диванчике, Лиза любила читать эти истории – захватывающие, пронизанные мистикой, а порой и пугающие. Ее страшили описания злых духов, обитающих где-то в глубинах мрачной тайги или на болотах. Это было еще до того, как Женька напугал сестру историей про женщину с лошадиной головой. Лиза уже тогда чувствовала страх во время прогулок по лесу.

Когда отец еще был жив, они всей семьей в компании знакомых устраивали загородные пикники, иногда и с ночевкой. Каждый раз, когда спускались сумерки, и ветер начинал зловеще покачивать кроны деревьев, Лиза вспоминала прочитанные накануне сказки. Воображение рисовало пугающие картины: неведомые сущности выходят из лесной чащи, их силуэты вырисовываются в туманной дымке.

– Ты слышала про Черную поляну? – Ванька Караваев, сын хороших знакомых матери, деловито жевал печеную картошку, запивая чаем из термоса.

– Нет, а что это? – спросила Лиза.

– Страшное место где-то здесь, в лесу, – Ванька пугающе выпучил глаза. – Там собираются злые духи. Если туда попал, назад дорог нет.

Лиза вздрогнула.

– А как она выглядит?

– Деревья все вокруг поломаны, почерневшие, словно от копоти. На самой поляне никогда ничего не растет. Летом там лишь песок темный, словно туда пепла намешали. Каждый, кто вступит на поляну, умрет.

– Это правда? – Лизе стало не по себе. Аппетит пропал, и она отложила в сторону недоеденную картошку.