Дорога жизни
Шрифт:
Из холла влево и вправо уходили коридоры с темневшими дверями номеров, рассчитанных на двух, трех и четырех постояльцев. Левый проход заканчивался бытовкой с розетками, двумя гладильными досками и большими зеркалами. Правый – комнатой отдыха.
Одна из ее стен была полностью заклеена фотообоями с изображением пейзажа среднерусской равнины. Возле нее стояли диванчик и пара кресел. Напротив – большая телевизионная панель. Ближе к окнам – два столика и несколько стульев. При необходимости комната отдыха служила столовой.
Кроме того, в каждом коридоре имелись туалетные и душевые комнаты.
– Мы
– Некоторые номера заняты, но их постояльцы уже несколько дней находятся вне базы, – уклонился тот от прямого ответа. – Так что вас тут никто не побеспокоит.
– А если нам что-нибудь понадобится?
– Позвоните дежурному офицеру. Он моментально решит любой вопрос. Вот ваше жилье. – Офицер открыл двери смежных номеров. – Вещи уже здесь.
У порога одного из номеров стояли два чемодана и сумка.
– Благодарю, – сказал Дакуни. – Дальше я разберусь сам.
Он дождался ухода российского офицера, перетащил чемодан доктора в соседний номер, а собственные вещи – в свой, заперся изнутри и подошел к большой дорожной сумке. Молодой человек открыл ее, вытащил станцию спутниковой связи и небольшой электронный сканер, с виду напоминавший электробритву.
Он включил его, дождался окончания цикла сканирования, убедился в отсутствии прослушивания и принялся готовить к работе станцию.
– Джемал? – негромко произнес парень через несколько минут.
– Да, слушаю тебя, – послышался знакомый голос.
– Вы можете говорить?
– Конечно. Давно жду от тебя известий. Как наши дела?
– Все отлично. Есть свежая информация.
– Да? Готов выслушать.
– Записывайте или запоминайте.
Весь остаток дня до поздней ночи Михаил Суслов был на связи с представителями сирийской разведки и решал задачу, поставленную генералом. Он разговаривал с командирами частей и подразделений правительственной армии, расположенных вблизи маршрута, озвученного Орловым.
Утром сразу после общего построения личного состава подполковник подошел к Грубанову.
– Виктор Алексеевич, ваше приказание выполнено, – негромко сказал он.
– Докладывай! – приказал тот.
– Конечно, стопроцентной гарантии никто дать не смог. Но практически все сирийские офицеры, с которыми я говорил, заверили меня в том, что ПЗРК в распоряжении боевиков нет.
– Ты опросил всех командиров?
– Да, товарищ генерал. Всех, подразделения которых расположены вблизи предполагаемого маршрута. Только в одном месте, рядом с селением Руман, была замечена группа боевиков с переносным противотанковым ракетным комплексом.
– С «Джавелином»?
– Так точно – FGM-148 «Джавелин».
– Хоть одна приятная новость.
– Вы считаете ее приятной?
– Разумеется. Эта старая американская хрень не способна помешать нам выполнить задачу, поставленную перед нами, – проворчал генерал, промокая платком вспотевший лоб. – Пригласи-ка через полчаса в мой кабинет моих заместителей и начальников служб. Будем принимать решение по переброске контейнеров с лекарством.
Через тридцать минут в кабинете Грубанова
снова собрались те люди, которые за день до этого принимали участие в обсуждении проблемы. На столах, помимо минеральной воды и пепельниц, появились два кофейника, десяток небольших чашек и ваза с фруктами.Сирийские гости уселись на прежние места.
Вчера генерал неплохо рассмотрел доктора Хатара. Лишь сегодня он обратил внимание на его помощника Абдула Дакуни. Это был молодой высокий мужчина с ровно подстриженной черной бородкой и правильными чертами лица. Хорошая осанка, неплохие манеры, вполне приличное знание русского языка.
Во время вчерашнего совещания его голоса практически никто не слышал. Лишь пару раз он склонял голову к шефу и негромко подсказывал ему нужные слова, когда тот произносил длинный монолог об эпидемии, вспыхнувшей в Эр-Сабахе.
– Что ж, господа, у нас неплохие новости, – обратился Грубанов к сирийцам. – Согласно свежим разведданным, ничто не может помешать переброске контейнеров с препаратами в город Эр-Сабах. Поэтому нам остается проработать маршрут, поставить задачу экипажам вертолетов, после чего заняться погрузкой и подготовкой машин к вылету.
Тонкие губы доктора Хатара дрогнули в улыбке.
– Спасибо, господин Грубанов, – сказал он. – Честно говоря, даже не ожидал, что вопрос решится так быстро. Когда состоится вылет?
– Полагаю, часа в два или в три.
– Это было бы очень хорошо.
– Итак, товарищи, для выполнения задачи, поставленной перед нами, предлагаю снарядить два транспортных «Ми-8» и пару «Ми-24», – обратился генерал к своим подчиненным. – В готовности должно находиться звено «Су-34» для нанесения ракетно-бомбовых ударов по зонам возможного противодействия. Кстати, какая нас ждет сегодня погодка?
Начальник метеослужбы капитан Белов рассказал о погоде, ожидаемой по маршруту и району посадки. Судя по его прогнозу, экипажам не грозила встреча с низкой облачностью, осадками, порывистым ветром, пыльными бурями и прочими гадостями.
– Погода радует, – с улыбкой проговорил Виктор Алексеевич. – Давайте заслушаем старшего штурмана авиабазы.
Со стула поднялся подполковник Бижко. Он подошел к карте, висящей на стене, взял указку и проговорил:
– Общая протяженность маршрута составляет сто восемнадцать километров. Полет предлагаю выполнять на высотах от ста до трехсот метров, а над опасными зонами соприкосновения с противником – на предельно малой. Маршрут возвращения на базу тот же.
За штурманом выступил старший инженер авиабазы подполковник Круглый. Его короткий доклад сводился к тому, что к назначенному сроку вся техника к вылету будет готова.
– Так, с этими вопросами покончено, – заявил генерал, когда инженер уселся на место. – Теперь последнее и самое важное. Где должны произвести посадку наши транспортные вертушки?
Этот вопрос был адресован доктору Хатару.
– У вас есть подробная карта с районом Эр-Сабаха? – в свою очередь спросил тот.
Штурман тотчас развернул и разложил на столе нужную карту.
– Желательно вот здесь. – Доктор ткнул пальцем на юго-западную окраину города. – Тут относительно ровное поле, да и миссия наших врачей рядом.