Дорога

Если Росс и заметил, как она повернула голову назад и поправила солнцезащитные очки, то он ничего не сказал. Но когда она взглянула на часы, он больше не смог себя сдерживать.

— Хорошо! — отрывисто сказал он. — Я знаю! Прошёл уже один час и десять минут, к твоему сведению!

— Я ничего не сказала, — обиженно попыталась оправдаться Верли.

— Тебе и не надо было ничего говорить. Я прекрасно знаю, что происходит, и тебе нет нужды лишний раз напоминать мне об этом.

Верли благоразумно воздержалась от ответа. Сохранять оскорблённое молчание казалось ей намного достойнее, чем вступать в глупый спор, словно они были дошкольниками. Но она не могла молчать долго; она была слишком обеспокоена. Её всё сильнее терзали мысли о семье Фергюсонов.

— Может быть, на карте опечатка? — наконец предположила она, и Росс издал преувеличенно шумный вздох.

— Я знал, что это не даёт тебе покоя. Я это знал.

— Просто я беспокоюсь из-за той семьи, а ты разве нет?

— Мы сделаем все необходимые звонки, как только приедем в город.

— Но они сказали, что дорога может занять около двух часов. Наверняка уже стемнеет, прежде чем кто-нибудь доберётся до них.

— Она никак не может занимать два часа, потому что от Брокен-Хилла до Милдуры всего три с половиной часа пути.

— Кто тебе это сказал?

— Никтомне не говорил, я определил это сам.

Верли не стала предполагать, что, может быть, Росс совершил ошибку в своих расчётах. Ей не нужно было это предполагать. Она просто позволила наступившему молчанию длиться до тех пор, пока он сам это не понял.

С возгласом отвращения он резко вывернул руль, и машина ушла в сторону, съезжая с асфальтового покрытия на твёрдую засохшую землю. Остановка получилась довольно драматичной, потому что фургон требовал бережного обращения, но и такой неожиданности оказалось достаточно, чтобы испугать Верли.

— Росс! — воскликнула она.

— Дай мне проклятую карту! — пролаял он. Вместо того чтобы помочь ему, Верли открыла дверь и вышла из машины. Она поморщилась, когда ей пришлось заставить затёкшие мышцы снова работать. От долгого сиденья у неё болели колени.

Она открыла багажник и достала яблоко из корзины для пикника.

Тишина произвела на неё сильное впечатление — показалась почти неестественной, когда двигатель машины перестал работать. Окружавшая их местность была совершенно пустынной, хотя наверняка прямо за горизонтом находился Брокен-Хилл. Очищая своё яблоко от кожуры, Верли развернулась на 360 градусов и чуть не подпрыгнула, когда увидела ворону, сидящую на белом столбике не более чем в пяти метрах от неё.

Слабый ветерок взъерошивал её угольно-чёрные перья. Птица немигающим взглядом смотрела на неё.

Птица, пожирающая падаль, подумала она. Фу. Видимо, где-то поблизости лежит мёртвое тело.

Из машины доносилось громкое шуршание бумаги; Росс до сих пор пытался справиться с картой. Дорожная карта была разложена на сиденье Верли, но она всё равно вернулась в машину, потому что неожиданно почувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение под этим высоким сводом неба. Она предложила своему мужу кусочек яблока.

— Нет, спасибо, — пробормотал он.

— Как ты думаешь, мы можем включить радио?

— Через минуту.

Верли посмотрела на прибор, показывающий уровень топлива. Разумеется, он не работал — двигатель был выключен. Она подумала, проверял ли его Росс в последнее время, но знала, что лучше его об этом не спрашивать. Такой вопрос ещё больше повысит уровень его стресса.

— Гм, — наконец сказал он, и она подождала. Он начал складывать карту, но это у него, конечно, не получалось. Ему пришлось развернуть её, затем снова сложить и опять развернуть. В конце концов, он бросил её на колени своей жене с нетерпеливой просьбой «позаботиться о чёртовой карте», пока он ведёт машину. Верли послушно расправила огромный лист бумаги, на котором ещё не появились удобные складки, потому что карта была совершенно новой.

Складывать её было всё равно, что складывать одеяло.

— Ну, — сказал Росс, — я не знаю. Если верить этой карте, то мы должны быть уже там.

— Правда?

— Я знаю, что мы двигаемся в правильном направлении. Я знаю, что мои часы работают, потому что часы на приборной доске показывают то же самое время. — Он повернул ключ в замке зажигания и осторожно выехал на дорогу. — Я могу предположить только то, что карта неверна. Видимо, они сделали опечатку в обозначении расстояния.

Верли немного наклонилась вправо, чтобы посмотреть на счётчик топлива. Бак был наполнен меньше, чем на четверть.

— Но мы же сможем доехать до города? — озабоченно спросила она.

— До города? Конечно, сможем.

— Я хочу сказать, у нас не кончится бензин? Прежде, чем мы успеем туда приехать?

Она знала, что Россу очень не понравится этот вопрос, но задала его, не подумав. Он метнул на неё раздражённый взгляд из-под густых, посеребрённых сединой волос.

— Я только что сказал тебе, что мы успеем доехать до города, — ответил он.

— А тебе не кажется, что тот грузовик, мимо которого мы проехали — брошенный на дороге грузовик, — тебе не кажется, что его водитель пользовался той же самой картой?

Росс ничего не сказал.

— Росс? — настаивала Верли. Он сердито сдвинул брови.

— Откуда мне знать, чёрт возьми? Может быть, что-то сломалось или произошла авария.

— А вдруг у него кончился бензин? Как у той семьи?

— Верли. — Росс издал шумный вздох, который говорил о том, что его терпение на исходе. — Просто скажи мне, что тебя беспокоит.

— Я боюсь, что у нас кончится бензин.

— Не бойся. У нас не кончится бензин, потому что мы почти приехали.

В его голосе звучала абсолютная убеждённость, но Верли знала, что он её не чувствовал. Да и как он мог быть уверен? Она посмотрела вперёд, замечая две отдалённые вершины смутно знакомых гор. Они как-то назывались, но она не могла вспомнить их название.