Дорогами тысячелетий (сборник)
Шрифт:
С другой стороны, данные антропологических измерений для вятичей Оки, начиная с могильников X века (примерное время окончания миграции с юга), приведены в работе В. В. Седова «К палеоантропологии восточных славян» (в кн.: «Проблемы археологии Евразии и Северной Америки». М., 1977, с. 153, таблица 1).
Для того чтобы сделать вывод о переселении ванов из Приазовья в верховья Оки, нужно выявить совпадение результатов измерений. Приведем средние результаты, давая первой цифрой результат для античного Приазовья (Танаиса), а второй цифрой — то же для верховьев Оки X–XIV веков н. э.
Продольный диаметр черепа: 185,2; 183,3
Поперечный диаметр черепа: 137,2; 135,2
Высотный диаметр черепа: 134,8; 135,3
Длина основания черепа: 102,0; 101,4
Скуловой диаметр: 130,2; 129,3
Чтобы лучше представить себе, насколько совпадение полное, приведем пять средних цифр в
Широта та же, время — то же (X–XIV век), но широколицый антропологический тип Поднестровья (на широте нижнего Дона) существенно отличается от грацильного, узколицего типа вятичей и ванов. Сопоставление показателей позволяет сделать вывод об идентичности вятичей и легендарных ванов саг, несмотря на то, что их разделяет примерно полторы тысячи лет!
Близкие родственники у ванов могли вступать в брак. Об этом говорит «Круг земной» Снорри Стурлусона. И на новой родине ванов, на Оке и верхнем Дону, примерно тысячу лет спустя после переселения асов, исследователи отмечают факт эндогамии, то есть те же самые черты первобытности в брачных обычаях, что и у ванов из саг!
Важно отметить и второе написание имени ванов-вантит в арабских источниках: «ват». Это позволяет и этимологически отождествить ванов с вятичами (легенда о Вятко подобна другим народным легендам о братьях и ответа на вопрос не дает).
Этим замыкается великий круг — ведь именно потомки ванов, перенявшие, естественно, германский язык, вернулись много позднее из Скандинавии на Русь — уже как варяги.
Ваны. Вятичи. Вены («вене» — так и поныне называют русских эстонцы). Венеды. Венеты. Венды. Генеты. Енеты. Это названия одного и того же народа на разных территориях и в разное время. И сверх того: славяне, словене, словаки, ставаны… И это — от народа ванов. Из последующего, надеюсь, это будет ясно.
Начнем с Троянской войны (XIII век до н. э.). Для историка и читателя предварим отрывок из Страбона пояснением: Галис — это река в Малой Азии, которая впадает в Понт (Черное море) и делит северную часть Малой Азии примерно пополам.
«Аполлодор не может привести такого согласного мнения древних, будто никакой народ с той стороны Галиса не принимал участия в Троянской войне. Напротив, можно найти свидетелей в пользу противоположного мнения… Так, Меандрий утверждает, что енеты, которые не принимали участия в войне, сделались каппадокийцами». (Страбон, XII, 3, 25.)
Интересно в этом отрывке свидетельство о передвижении енетов (венедов) в Каппадокию, на юг.
Страбон в другом месте своего сочинения называет енетов венетами.
«Софокл в «Разрушении Илиона» говорит, что перед дверью Антенора повешена была шкура пантеры в знак того, что дом этот остался нетронутым. По его же словам, Антенор вместе с оставшимися в живых венетами бежал во Фракию, а оттуда перешел в так называемую Венетику у Адрии, а Эней вместе с отцом Анхизом и сыном Асканием собрал отряд и отплыл морем. Одни говорят, что они поселились в окрестностях Македонского Олимпа, а другие, что они основали Капую подле Мантинеи в Аркадии, назвавши город по имени Капуя; по словам третьих, они высадились в Эгесте в Сицилии вместе с троянцем Климом и, занявши Ерик и Лилибай, назвали реки подле Эгесты Ска-мандром и Симоентом. Оттуда Эней переправился в Лациум, где оставался по повелению оракула — остаться там, где он съест свой стол, что случилось в Лациуме, подле Лавиния: там за неимением стола он поставил большой хлеб и съел его вместе с мясом. Однако Гомер расходится с обоими сказаниями, равно как и с рассказами об основателях Скепсия. Действительно, он намекает на то, что Эней остался в Трое…»
И вот венеты поселились на побережье Адриатики, в северной Италии. Страбон находит краски, чтобы рассказать о новой их родине.
«Вся эта область покрыта реками и болотами, в особенности земля венетов, которая, кроме того, подвергается еще действию моря. Это — почти единственные части нашего моря, претерпевающие подобно океану приливы и отливы, благодаря чему большая часть этой равнины занята морскими болотами. Впрочем, она, подобно так называемому Нижнему Египту, изрезана каналами и насыпями, с помощью которых некоторые места осушены и возделаны, а другие сделаны судоходными. Некоторые тамошние города походят на острова, другие окружены водою только отчасти. Все города, расположенные над озерами на материке, имеют достойные удивления водные пути вверх по рекам, в особенности по реке По, так как она больше всех и часто увеличивается от дождей и снегов. Впрочем, разливаясь в разные стороны у устьев, она делает незаметным свой вход, и самое плавание в него опасно.
Однако опытность побеждает самые большие затруднения» (Страбон, V, 1, 5).Жизнь венетов-венедов была связана и ранее с морем синим, с Понтом. На первой их родине, в Малой Азии, на Черноморском побережье, грозная стихия моря стала их судьбой. Море то отступало, то наступало. Приведем свидетельство об ископаемых рыбах, интересное еще и потому, что в нем впервые названо имя города венедов в Малой Азии:
«Когда Евдокс упоминает об ископаемых рыбах на сухих местах в Пафлагонии, он не определяет самой местности, а в местностях болотных он помещает их подле озера Аскании, что под Кием, хотя выражается неясно. Так как Пафлагонию мы назвали пограничною — с Понтом, а с пафлагондами с запада граничат бифины, — то мы попытаемся описать и страну последних. Потом мы желаем, принимая за другое начало бифинов и пафлагонцев, перечислить местности, непосредственно за ними следующие в южном направлении до Тавра» (Страбон, XII, 3, 42).
Но то, что Евдоксу было не вполне ясно, стало ясным сейчас. Ведь Кий — это город венедов; (венетов) на первой их родине, в Малой Азии. Но это древнее имя сохранено было и на берегах Днепра, куда пришла другая волна венедов. И там, на Днепре, снова был основан город с тем же именем — Киев. Очевидно, имя князя Кия, основавшего согласно русской летописи этот город на Днепре, было дано ему по тому месту, откуда он родом. Имя это общее с именем матери городов русских — Киевом.
Но если это так, то должны быть и другие доказательства, свидетельствующие о переселении племен венедов-венетов из Малой Азии на Днепр. Что, к примеру, подсказывает название племени полян? Только ли созвучие с русским полем? Нет, конечно. Ведь в окрестностях Киева не было поля. Это был район лесов и лесостепи. К тому же, как сказано в «Повести временных лет», поляне жили «особо по горам сим». Какое же поле? Тот факт, что поле все же попало в объяснение названия племени, понятен; это народная этимология, случай типичный. Забылись давние рассказы, и пахари слово «поли» переделали в «поляне», осмыслив его как производное именно от поля, дававшего им хлеб..
В поисках полян-полей из Малой Азии мне пришлось вновь перечитать Страбона, но задача была решена. Вот что пишет известнейший историк древности, обобщивший множество свидетельств:
«Пола, заложена в заливе, имеющем вид гавани; в нем есть островки с хорошими пристанями и плодородные. Пола основана в древности колхами, посланными за Медеей, которые, не исполнивши поручения, сами себя осудили на изгнание, как говорит Каллимах:
«Грек назвал бы его городом изгнанников; но их язык назвал его Полою».
Таким образом земля за рекою По заселена отчасти венетами, а отчасти истриями до Полы; над венетами живут карны, кеноманы, медоаки и инсубры, одни из них были врагами римлян, а кеноманы и венеты состояли в союзе с ними и до похода Ганнибала, когда велись войны против боев и инсубров, и после» (Страбон, V, 1, 9).
Заметим, что речь в этом интереснейшем отрывке идет о том районе Италии, где вырос город венедов на ее земле — Венеция.
Итак, Пола — город изгнанников из того же Причерноморья. Много свидетельств есть в пользу того, что многие племена Малой Азии и юго-восточного Причерноморья говорили на одном языке или его наречиях. Но не буду утомлять читателя и историков многочисленными отрывками из сочинений Страбона и других историков древности [7] . Сам факт переселений многочисленных племен трояно-фракийского региона, от Кавказа — до Иллирии и побережий Италии говорит о многом: район этот составлял общность, он был хорошо известен, обжит, венеды прекрасно ориентировались относительно возможности торговли и миграций. Примерно о том же говорят и тесные связи Закавказья с Фракией в скифскую эпоху [8] .
7
Ввиду невозможности обсуждать здесь эту тему, хочется лишь отметить, что урартский язык дает ключ к пониманию этнонимов и географических названий в Малой Азии (наряду с хеттским см.: Иванов В. В. Хеттский язык. М., 1963). Так, севернее страны Хатти и по соседству с Палой исследователи помещают страну Туммана (см. Маккуин Дж. Г. Хетты и их современники в Малой Азии. М., 1983, пер. с англ., под ред. В. Г. Ардзинбы, с. 35). Урартский язык дает перевод названия этой страны: «Страна».
8
См. монографию Погребовой М. Н. «Закавказье и его связи с Передней Азией в скифское время». М., 1984, с. 123–127.