Дорогами тысячелетий (сборник)

Те предсказали ему, что государство его постигнет великое бедствие, но по прошествии многих лет земля снова будет давать хлеб и финики.

«Тогда властитель решил построить пирамиды, а пророчество священнослужителей повелел начертать на столбах и больших каменных плитах. Во внутренних помещениях пирамид он укрыл клады и другие ценные вещи вместе с телами своих предшественников. Священнослужителям он приказал оставить там письменные свидетельства о его мудрости, о достижениях наук и искусств. После чего велел построить подземные ходы до самых вод Нила. Все помещения внутри пирамид он наполнил талисманами, идолами и другими чудодейственными предметами, а также записями, сделанными священнослужителями и содержащими все области знаний, названия и свойства лечебных растений, сведения, касающиеся счета и измерений, дабы сохранились они на пользу тем, кто сможет их разуметь».

Далее аль-Масуди дает описание трех «пирамид Нила», то есть пирамид в Гизе. Перед первой пирамидой, очевидно, пирамидой Хуфу, находится «зал с колоннами, построенными из каменных плит, соединенных свинцом»; в другой, «западной» (вероятно, пирамиде Хафра), имеется «тридцать помещений для священных символов и талисманов из сапфира, для оружия из нержавеющего металла и предметов из гибкого небьющегося стекла». В третьей пирамиде, «цветной» (то есть пирамиде Менкаура, поскольку нижняя ее часть была выложена плитами из розового гранита), «покоились тела мертвых священнослужителей в саркофагах из черного гранита и рядом с каждым лежала книга, в которую были занесены таинства его профессии и его деяния при жизни…».

«Властитель назначил к каждой пирамиде по одному стражу. Стражем восточной пирамиды была статуя, высеченная из гранита, с оружием, напоминающим копье; на лбу ее был укрыт змей, готовый накинуться на всякого, кто приблизится, обвить его шею, задушить, а затем вернуться в свое прибежище. Страж западной пирамиды был из черного и белого оникса; он сидел на троне, вооруженный копьем, и метал искры из глаз; стоило кому-нибудь появиться у входа, как сразу раздавался глухой звук, и пришелец умирал. Цветной пирамиде он определил в сторожи статую на постаменте, у которой была такая сила, что она могла сбить с ног и умертвить любого человека. По окончании строительства властитель отдал пирамиды в распоряжение духов и повелел, чтобы им приносились жертвы. Так он воспрепятствовал появлению внутри пирамид посторонних, за исключением тех, которые по своему сану были достойны получить на то соизволение…»

«Духа северной пирамиды видели в обличье безбородого юноши с длинными зубами и пожелтевшей кожей. Дух западной пирамиды — обнаженная женщина, которая завлекает людей и насылает на них болезнь; ее можно увидеть ровно в полдень и при заходе солнца. Дух цветной пирамиды — старец, который бродит вокруг нее, размахивая огнем в сосуде, подобном кадильнице из христианского храма; таким его увидели».

Аль-Масуди сообщает, что Сурид арабскими буквами начертал на пирамидах следующие слова: «Я, властитель Сурид, построил эти пирамиды за шестьдесят лет. Пусть попытается тот, кто придет после меня, уничтожить их в течение шестисот лет! А ведь уничтожать легче, чем строить. Я одел их в шелка, пусть же попытается покрыть их рогожей!»

Историк аль-Кайси записал рассказ одного современника, который вступил в Великую пирамиду вскоре после того, как ее вскрыли (в первой половине IX столетия).

«Он нашел там квадратную комнату со сводчатым потолком, а за нею коридор глубиной в десять локтей и притом достаточно широкий, чтобы по нему прошел человек. В каждом углу было по двери, которые вели в просторное помещение, где лежали тела усопших, и каждый усопший был завернут во множество слоев материи, уже почерневшей от старости. Однако тела всех усопших оставались в полной сохранности; на головах у них были волосы, причем ни единого седого, и потому возникало впечатление, что это трупы молодых людей. Трупы лежали так тесно один возле другого, что отделить их было невозможно, а когда он попробовал их поднять, они оказались легкие, как воздух. Он говорил также, что там были четыре круглые шахты, полные человеческих трупов, и что все это место было загрязнено летучими мышами. Он заметил также, что там были погребены и различные животные. И еще говорил, что нашел кусок ткани примерно с локоть длиной; белоснежная хлопчатобумажная материя, вышитая шелком, была свернута в форме тюрбана, а когда он ее развернул, там оказалась мертвая чайка, не утратившая ни перышка, словно она только что испустила дух… Из упомянутого помещения со сводчатым потолком можно было попасть, в самую верхнюю камеру пирамиды, туда вел коридор шириной в пять шагов, но без ступеней… Этим коридором во времена аль-Мамуна можно было дойти до узкого прохода, где и была найдена упомянутая гробница».

«Квадратная комната со сводчатым потолком» в Великой пирамиде действительно есть, это так называемая пустая камера (ошибочно именовавшаяся «усыпальницей царицы»). Правда, в ней нет угловых дверей, а есть входы в две шахты. Из нее можно было попасть «в самую верхнюю камеру пирамиды», то есть в усыпальницу Ху фу.

Абд-аль-Лятиф в «Повествовании о Египте» записал:

«Пирамиды построены из огромных камней от десяти до двадцати локтей длины, от двух до трех локтей высоты и такой же ширины. Но особенно восхищает удивительная тщательность, с какой эти камни обтесаны и уложены. Плиты так хорошо пригнаны, что между ними нигде нельзя просунуть ни иголки, ни волоска. Соединены они строительным раствором слоем не толще листка бумаги; не знаю, что это за раствор, состав его мне совершенно неизвестен. Камни покрыты древними письменами, которые ныне уже никто не может прочесть. Во всем Египте я не встретил никого, кто бы сказал, что умеет читать это письмо или знает такого человека. Надписей тут великое множество, и если бы у кого-нибудь возникло желание переписать только те из них, что видны на поверхности этих двух (самых больших) пирамид, он заполнил бы ими свыше десяти тысяч страниц».

Наконец, уже в XIV веке, накануне широкого знакомства с пирамидами и рассказами о них в средневековой Европе, Ибн-Халдун, еще один арабский автор, писал:

«Знай, что все творения древних народов возникли единственно благодаря ремесленной сноровке и слаженному труду множества рабочих. Лишь так могли быть построены эти памятники и здания. И потому нельзя считать, подобно непосвященным, будто все дело в том, что наши предки сильнее нас. Человеческие существа в этом отношении отличаются друг от друга не в такой мере, как их памятник и постройки. Рассказчики воспользовались этим сюжетом и использовали его, чтобы наполнить свои истории преувеличениями. Они не поняли, что только благодаря высшей общественной организации и ремесленной сноровке построены эти гигантские памятники, и потому приписывали > их создание силе и способностям, которые, по их мнению, люди древности черпали из мощи своих тел, но это не так».

Создается впечатление, что арабские авторы увидели пирамиды по-своему, не так, как позднее увидели их европейцы, и не так, как видели их античные авторы. Откуда, к примеру, взялось свидетельство Масуди о нержавеющем металле и гибком стекле, то есть пластмассе? Можно лишь гадать. Ведь пластмасса стала известной столетия спустя после Масуди. Выходит, была цивилизация и до пирамид — может быть, та самая цивилизация атлантов, о которой поведал Платон?

И во времена не столь отдаленные мы находим свидетельства в пользу существования некогда Атлантиды, оставившей человечеству будущего искусство строить города и окружать их каналами (кольцами) так, как это делали атланты.

Почти все приморские народы в своих легендах и сказках хранят воспоминания об ужасном, все уничтожившем наводнении. Этот потоп — великая веха в истории: именно от него, по сути дела, берет история свое начало, ибо все, что было до потопа, поглотили пенистые волны.

Вот как представляли себе происхождение человека южноамериканские майя (предание записано в XVI веке Франческо де Бобадильо):

«До тех людей, что живут сейчас, вода опустошила весь мир, и все превратилось в море. Только два бога спаслись от потопа, потому что они жили на небесах. После потопа они сошли на землю и создали все заново. И мы тоже происходим от них, потому что все люди, жившие ранее, утонули в воде».

Сходный рассказ бытовал и в совсем другом краю Земли, но у него — в отличие от американского варианта — оказалось огромное число читателей. Мы имеем в виду репортаж о потопе, входящий в одну из книг Библии — «Бытие», или «Первую книгу Моисееву». Репортаж этот, однако, оригинальным произведением считать нельзя — он представляет собою всего лишь переработку более раннего сочинения.

На этот более ранний вариант легенды о всемирном потопе археологи наткнулись в пятидесятых годах прошлого столетия — на берегу Тигра, как раз напротив нефтяных полей Мосула, густо заросших теперь буровыми вышками. Прошло почти пятьдесят лет, пока ученые, работавшие в одной из небольших комнат Британского музея, сумели расшифровать клинописные записи на глиняных табличках — «Повесть о Гильгамеше:». Несколько позже на берегу Евфрата, в руинах столицы царя Хаммурапи — древнего Вавилона, был обнаружен другой экземпляр этой повести. Далее выяснилось, что легенду о Гильгамеше перевели на свой язык и хетты, и египтяне. Писцы с берегов Нила пометили красным те места, где встретились с языковыми трудностями при переводе. Следовательно, все говорит за то, что эпос о Гильгамеше относится к общим для древних народов сокровищам культуры.

Сама история Гильгамеша очень длинна и запутанна. По ходу событий он разыскивает своего предка, Ут-напиштима (Утнапишти), чтобы узнать от него секрет бессмертия. Утнапиштим не дает прямого ответа на его вопрос, но с неторопливостью и обстоятельностью, свойственными старикам, рассказывает о своей жизни. Когда-то давно он жил в Шуриппаке и был верным служителем бога Эа. Однажды небожители решили затопить Землю водой. Эа, однако, захотел спасти своего верного слугу и обратился к нему со словами предупреждения.