Дороги души: мирские жители

Один из нас вышел вперед и сказал:

– Слушайте! Там, впереди, не будет никого. Только враги. Поэтому стрелять неприцельным огнем. Там, впереди нет ничего, что бы нас волновало. Ни машин, ни инфраструктуры. Стрелять неприцельным огнем. Там, впереди, будут только львы. Стрелять так, чтобы и ангелы услышали, как сокрушается враг. Мы знаем, – и идем неостановимо. Мы знаем, наше дело – правое. Сегодня, сейчас поднимающийся рассвет накроет темные земли, но мы встретим и следующее утро. Мы знаем. Мы вместе. Мы здесь.

Внезапно земля наполнилась дрожью, воздух как будто высох. Видно было, как высыхает кожа и с нее испаряется влага. Прозвучала команда: активировать обращающуюся защиту. Вмиг каждая фигура оделась в бело-серебряный блеск, а сухость и пепельная тьма отошли от голов и тел. Мы стояли, мы ждали, без страха глядя в голубое небо. Каждый мечтал о своем, ожидая врага. Долго стояли мы и вот, на горизонте появилась темная туча, изредка освещаемая золотыми сполохами. Львы невероятно большие, много тонн весом шли, а на груди у них были пластины как бы из рога. От одного взгляда на них сводило губы. Пластинами и накладками были укреплены львы, а на каждом смрадном теле были показаны витиеватые узоры, закругляясь вязью. Несли они темный смысл – несли они все злое: примитивную магию, оккультизм, взывание к мертвым, гадание на костях и варение трав.

Шли львы одним строем, шли не думая ни о чем и лишь упрямство светилось в их глазах. Вышел тогда наш командир вперед, молвил – смотрите, я это делаю так – и пусть я погибну – но те, кто будут славить наш подвиг – не забудут!

Его руки сплелись с кольчугой в одно целое, став единой мятущейся дланью, в которой были переплетены кожа и кольчужные звенья, сверкавшие серебром. Эта рука мерцала и не имела единого места в пространстве. Она вращалась в четырех плоскостях одновременно и неожиданно, припав к земле, впиталась в горло первого бегущего льва. Он остановился, в тот же миг рука кольчужными звеньями обвила тушу и скрутилась – затрещали кости, полилась кровь, а соседние львы пали. Никто не мог понять, отчего они погибли. Возвратился обращающийся дух к генералу, воскликнул он: а никто и не обещал вам легкой смерти!

Кинулось войско вперед, я тоже побежал, и ярость, как кровь заливающая глаза – окрасила мир в другие цвета. Одного льва удалось, используя силу ускорения на рывке разрубить пополам. Однако по невнимательности, по попущению высших сил – на кольчугу из обломленного рога пролилась дурно пахнущая мутно-зеленая жидкость. Воин рядом сказал: я позабочусь о твоей семье! даю слово! Не подведу! Ответил я: нет! Силы жизни во мне больше. Я поглощу сердце льва! Подполз я к павшему льву и, погрузив руки в его грудь, вынул красно-золотое сердце. Открыл рот с обугленными, опаленными губами, выжал кровь себе на язык. От прикосновения к золотому сердцу мои руки стали как трепетный огонь, и поглотил я сердце и пожрал его. Я почувствовал, как внутри меня вырастают внутренние органы, а моя сила направляла их. Дыхание жизни забилось во мне и окрепло. Теперь же мне предстояло самое трудное: выраставшая плоть трансформации имела сродство ко злу и я стал испытывать эту черную плоть разумом. Она частично разрушалась и отравляла кровь, а сердце взывало все новую растущую плоть, залечивая раны. А тем временем разум снова изымал тьму из общей структуры – и разрушалась она, отравляя кровь. Когда же все закончилось, я встал невредимый, стоя прямо, поправлял доспехи, на которых белое серебро и стальное стекло были погнуты и обуглены, и разбиты. Я же в них – теперь был невредим, а на моей груди засверкали медали. Времени было достаточно, чтобы обновить статус из главного штаба. Медленно ходили мы, отдыхали, пили крепкое вино и славили Господа.

Так окончил делегат, добавив: как вы можете видеть, лишь тяжелое вооружение способно противостоять врагу в этой войне. И мы пришли просить помощи: внутри граней приземлившихся модулей вы увидите ядра невиданного оружия. Итак, войдите туда, охватите суть и структуру, создайте легионы этих машин!

Вскочил бывший джинн с трона, закричав: я войду туда! Во имя всего доброго, во имя лучших начинаний! И вот он, а также четверо самых способных понимающих вошли в хранилища, упавшие с небес. Руки бывшего джинна растекались, подобно расплавленному серебру, окутывая техническое ядро. Но внезапно бессильный ужас отразился в его глазах и никто не знал причины этого лучше, чем он сам: технологии ядра не поддавались ассимиляции! Их невозможно было скопировать. Пространственные структуры, сплетающиеся иероглифами огромной сложности – на них привык опираться бывший джинн. Теперь же он осознал: все это было лишь тенью! Ядро предугадывало его трансформацию, эффективно разрушая интерфейс взаимодействия. Энергетические рисунки в нем невозможно было оценить никакой степенью сложности: они попросту кипели трансформационным хаосом, порождая сонм вариантов и воз­можностей одновременно.

Не медля, без сомнений – обратился бывший джинн к де­легату и сказал: я все понял. Будьте нашими учителями, наш клан изъявляет покорность, предоставляет помощь. Светло улыбнулся делегат, поднял с колен бывшего джинна, ответил: я рассчитывал на это, не мой ученик, но наш! К тому же, история о бедах, приключившихся с нами, была ложью, уловкой, призванной изменить ваши привычные понимания пространственных линий жизненной силы. Не могут эти враги преодолеть наше бесстрашие!

Долгие годы прошли. Процветал клан бывшего джинна. Город вгрызался в сердце гор, город расстилался по земле драгоценным узором, город поднимался к небесам шпилями башен. Но с некоторых пор бывший джинн стал замечать: многие устройства и машины, равно как и целые городские кварталы стали проявлять странные черты. Их узор кипящей трансформации был безупречен, сиял отточенным совершенством и все же – приходил в упадок! Действия некоторых машин были чудесны, безупречны и… вредны! Бывший джинн стал постепенно стягивать силы, множилось оружие в подземных складах, выстраивались боевые порядки скрыто и умело.

И он совсем не удивился, увидев однажды у обширных городских стен армию, которой не было края! Подземные машины, прорывая далекие ходы, рапортовали: армия как будто повторяет сама себя и нигде не кончается, продолжаясь сразу во все четыре стороны света. Читал бывший джинн донесения, раздумывал: машин много, они необычны, а самое главное, я не вижу энергетического узора, порожденного их работой. Пылающее сердце города не отклоняется в работе, не чувствует огромной армии. Вывод очевиден: все машины примитивны или маломощны – и мы выступаем немедленно!

Вышли боевые порядки, готовые к нападению. Но что же видят они? Армия, бескрайняя армия исчезла, словно дымный мираж! Исчезли огромные машины, бескрайние ряды орудий, исчезли механизмы поддержки и укрепления. Все пропало! А бывший джинн – умер в тот же миг! Не вмещала его душа больше стяжания совершенства, которые оказались несозвучны случившемуся! Командование же принял его старший сын. Посланник бури – имя его. Тем временем, среди рассеивающегося морока объявились десятеро вражеских генералов. Их чин был ясно узнаваем, ибо стояли они безоружны и без видимой защиты – но было очевидно – никому из нападавших не сломить их!

И все же, старший сын дает команду к атаке. Внезапно машины пехоты стали наперебой отказываться выполнять приказы. Одни боялись последствий, другим был обещан доход, третьи сомневались в рациональности атаки. Многие получили анонимные послания, предлагавшие выждать. Тогда посланник бури указал орудиям поддержки дать залп по давно просчитанным траекториям, чтобы наконец-то нанести удар по врагу! Но каждый оператор тяжелого орудия вдруг увидел рядом с собой невысокого асура в штатском, который очень настойчиво предлагал отложить атаку – по многим причинам. В результате орудия развернулись, отъехав назад. В отчаянии старший сын предложил отступать в город. Но ворота распахнулись, из города вышли представители торговых палат и инженеров. Радуясь и ликуя, они стали приветствовать десятерых посланников-генералов. Горячо и радостно объясняя преимущества нового союза. Посланник бури читал отчеты, с удивлением понимая: его теперешнее могущество – лишь тень тех возможностей, которые он скоро сможет обрести!

Посланник бури правил степенно и размеренно. В городах цвели чудесные сады, высокие стены поднимались дымными горизонтами, похожие то на весеннее небо, то на облака, несущие бурю, дожди пахли медом и росой, а сами асуры жили в почете и благоденствии. В который раз старший сын смотрел на матовые облака, пронизываемые осколками молний. Вот сейчас они подойдут ближе, а потом иллюзорная буря рассыплется стеклянными брызгами, открывая чистое небо. Сказал посланник бури: согласно нашим разведданным, сегодня, ровно в полдень, мятежные кланы объявят нам «неожиданно» войну! Но они недооценивают всю глубину нашей власти! Уже разосланы предложения, уже переведены энергетические соты на счета нужных лиц, уже готовы специалисты по саботажу.

Ровно в полдень, неожиданно, вражеские порядки вошли в верхние горизонты. Посланник бури готовился любоваться многочисленными сбоями в работе механизмов, вражеские порядки должны были прийти в смятение. Но вот выходит вперед асур, координатор связи – именно он отдавал приказы многим скрытым агентам. Его голова, как будто высечена в камне, пылает светлым огнем, но и мрачной угрозой. Он поднимает то, что нес. И выливает на землю, крошит и ломает полученные деньги, а его руки раскрываются направляющими для прицельного огня.