Дороги и Тропы
Шрифт:
— Даль, ты хорошо знаешь процедуру? Тебе придется просветить нас, необученных, да еще и заранее продумать стратегию.
— Уже, моя леди, уже… Учитывая традиции, у меня всего сутки на подготовку. А учитывая состояние брата — нет времени совсем. Сопровождать катафалк будут, не считая государя, всего шестеро. И три позиции уже заняты совершенно бесполезными людьми: престарелыми учениками мастера Варго и твоим дружком Тромом. Вот кого бы я близко к его величеству не подпустил. Но мастер Варго умер, и…
— Мастер Варго не умер, — разлепил губы Рикарт ор Льофф, — его убили. Я чувствовал это и опоздал! Он не звал на помощь, но нить не обманешь. И сделал это кто-то свой, кто был рядом с ним постоянно и кому он доверял.
— Говорю же, мальчишка этот, больше некому! — зло прошипел Адалер. Таким его Тайри не видела никогда: глаза чуть светились
— У нас нет доказательств, брат. Старики, разумеется, ничего не поняли, их нити давно прерваны. А лорд Альге-младший, как мне доложили, истекает слезами и рвет на себе буйные кудри. Налицо все признаки “синдрома ученика”.
— Значит, мастер Варго был прав, и во дворце завелась крыса. Хитрая, осторожная и, наверняка, управляемая извне.
— Именно так, Даль. Мы с мастером придумали ловушку. Разбудили один древний артефакт — малоизвестный, но совершенно безвредный, и разрешили доступ в малое хранилище, чтобы любой мог на него посмотреть. Вы оба знаете, что в том же здании, только под землей, находится Большой сейф — хранилище самых ценных творений магов прошлого. Ловушка сработала — маги, контролирующие защиту сейфа, заметили попытку тщательно завуалированного взлома. А внутри сейфа сами собой ожили два камня, реагирующие только на тварей Тьмы. Полагаю, мастер Варго вычислил поганца, но чем-то себя выдал.
— И теперь мы должны подозревать всех, с кем он работал последнее время. Но я готов поспорить на что угодно — это мальчишка!
— Посмотрим, Даль, посмотрим… Прямых доказательств у нас нет. Если он и проявится, то только в Айат Ри. Идите, я хочу побыть один.
**** **** ****
Храмы, сотни храмов разной степени древности и самой причудливой архитектуры. Арки — то поднявшиеся над куполами, устремленные стрельчатыми сводами в белесое небо, то тяжелые и приземистые, заставляющие проходящих под ними людей невольно втягивать голову в плечи. И посреди всего этого прямая, точно след от удара мечом, Дорога Печали — через весь не-город ведущая к морю. Серебристые узоры на черных плитах медленно “текут”, никогда не повторяясь, и древний зачарованный обсидиан звенит под копытами угольно-черных длинногривых кобыл, по обычаю влекущих за собой катафалк с гробом к месту упокоения. Рядом с укрытой траурным штандартом колесницей идут люди в одинаковых серых одеждах. Государь, двое седых стариков — по одну сторону, по другую — Даль, Тайри и Тром. Ни телохранителей, ни мастера щитов с его неизменной командой, ни гвардейцев… Тайри ощущает, насколько медлительны и тяжелы здесь потоки, а из Источников слышен только водный, остальных будто и не существует вовсе. Даррен закрывает портал и становится между одним из старцев и Тайри, замыкая траурное каре. Процессия неторопливо движется вперед, минуя одну арку за другой, и Адалер, прищурившись, внимательно смотрит по сторонам: слишком уж много народу высыпало поглазеть на редких гостей, хоть и появившихся по печальному поводу. В храмах, наверное, остались только ленивые и немощные. Доподлинно известно, что где-то глубоко под не-городом находится первый и единственный храм Отступника. При каждой из династий его пытались найти и уничтожить, но никто не преуспел. Интересно, слуги Темного тоже там, среди любопытных? Или им поставлена иная задача?
Процессия достигла берега, как и было рассчитано, в момент отлива. Его величество вышел вперед, встал на границе воды и суши и, оставив все посторонние мысли, начал ритуал. Предстояло оттеснить и убрать воды с дороги, достигающей противоположного берега узкого фьорда, отворить ключ-камнем ворота в скале, а потом вернуться назад — до того, как закончат действовать чары и море вернется на место. Если замешкаться или отвлечься, можно навсегда остаться в закрывшемся склепе или на морском дне, захлебнувшись обретшей свободу водой. Государь сейчас никого и ничего не видел, кроме неохотно подчиняющейся ему стихии, и был практически беззащитен. Ритуал запрещал приближаться к нему, творить свои, не относящиеся к делу чары, даже говорить. Любой посторонний звук мог разрушить хрупкое заклятие. Злоумышленники знали это и не замедлили воспользоваться ситуацией.
Болт, прилетевший сверху, ударил государя в спину с такой силой, что он не удержался и рухнул на колени, а затем ничком, едва успев выставить перед собой слабеющие руки. Второй и третий болты цели не достигли, но и одного было
достаточно: длинный трехгранный наконечник застрял глубоко под левой лопаткой. И все-таки его величество успел произнести последнее слово: вода отступила и на какое-то время успокоилась.Тайри не помнила, как очутилась рядом с императором, каким чудом сумела заставить работать чары познания и как растворила торчащую из раны толстую арбалетную стрелу. Кровь толчками выливалась из отверстия, и вместе с ней из тела императора уходила жизнь. Целительница, наплевав на все запреты, силой притягивала нужные Потоки, подхлестывала и принуждала их, несмотря на сопротивление. В голос призывала Источники, перемешивая слова формул восстановления с молитвами Создателю. Сейчас только она могла помочь государю и не дать слугам Отступника довершить задуманное. Ведь если император умрет, пойдет прахом всё, что удалось ему создать и сохранить, а мир покатится прямиком в лапы к мятежному Подмастерью.
Целительница стояла на коленях, прижав обе ладони к спине лежащего на земле императора. Рана затянулась, сосуды под кожей исправно качали кровь, легкое очистилось, и сердце билось часто, но ровно. Осталось только закрепить все восстановленные нити, толкнуть стихийные Потоки в нужное русло и поделиться с пациентом силой — ведь времени восстанавливаться самостоятельно у него нет. Он заберет почти всё, что накопила сама Тайри, и пусть. Его величество тихо зарычал сквозь сжатые зубы и с трудом перевернулся на спину, помогая волшебнице. Леди Даллет без жалости рванула шнуровку на вороте рубашки, чертя знак передачи на груди, а потом сложила ладони лодочкой. Так быстрее и надежнее, ни капли не потеряется. Через минуту государь вздохнул свободнее и открыл глаза.
— Лежите, ваше величество, осталась малость, но очень важная, — шепнула, наклонившись к самому его уху, целительница, иимператор подчинился.
Замкнуть чары, не оставить ни одной лазейки постороннему вторжению — и исцеление завершено. Слово завершения произносилось вслух, и одновременно с ним Тайри ударили в спину — сильно, но неумело. Кинжал вошел косо и был горячим, точно кто-то раскалил его в горне. Боль раздирала кости и мышцы, сковывала и путала мысли. Как хорошо, что уже не надо колдовать, подумала Тайри, точно сквозь сон, и из последних сил обернулась. Над ней застыл Тром… тот, который когда-то был Тромом ор Альге. Глаза залиты тьмой, на лице застыла почти сладострастная улыбка, и лишь руки движутся сами по себе, раз за разом пытаясь стереть кровь о дорогой траурный камзол.
Сознание норовило соскользнуть в спасительное небытие, но этого никак нельзя было допустить. Если она перестанет сопротивляться, этот Тром-марионетка убьет государя. Здесь не поставить щит, у нее нет оружия — значит, надо его придумать. “ У него на руках моя кровь, подумала Тайри, это хорошо…И пусть потом меня разбирает по косточкам Ложа Наблюдателей, или сожгут за недозволенную магию Смиренные братья, а сейчас все средства хороши. Даже запретные”.
С ее губ сорвалось короткое заклинание на древнем языке лесов. Тром закричал, прижимая к животу мгновенно покрывшиеся волдырями ладони, упал, скорчившись и подтянув колени к подбородку. Леди Даллет сделала свою кровь смертельным ядом для одного единственного человека, и яд подействовал. Мгновенно.
К ним уже бежали Даль и Лоцман, расправившись с прятавшимися среди скульптур стрелками, ее тряс за плечи и что-то кричал император — всего этого юная герцогиня уже не видела, уходя все дальше по призрачной дороге, называемой еще Серым трактом — к Грани, из-за которой нет возврата.
**** **** ****
Его величество вернулся к ритуалу, а Даррен, послав подальше традиции, этикет, запреты и их последствия, вернулся в Столицу с умирающей Тайри на руках. Как ей помочь, у кого искать совета?
Скайяр был в бешенстве. О нет, он не кричал и не ругался, но испепелить кое-кого взглядом запросто мог бы. Другое дело, что опыт, выучка и чувство долга не позволили ему попусту тратить энергию.
— У нас только один выход, — сказал синий дракон, — вытащить кинжал, закрыть рану и догонять ее… там. Сами знаете, милорд, если она переступит Грань, возвращение станет невозможным. Ну-ка, подержите её. Этого еще не хватало! Где только откопали такую гадость…
Он держал в руках странный кинжал с узким черным лезвием и рукояткой в виде змеи с человеческим лицом, обвившей засохшее дерево. Лицо казалось живым, крохотные глазки-рубины точно следили за склонившимися над кинжалом мужчинами, а рот застыл в надменной ухмылке.