Дороги Валлиона
Шрифт:
"Ну что?
– нетерпеливо оглянулся Лин.
– Ты решила?"
Я прикусила губу.
Черт. Как лучше поступить? Что правильнее? Стоят ли мои удовлетворенные желания реальной опасности оказаться разоблаченной? Причем, не как Ишты, а как женщины? Как владелицы целого демона? Имеет ли смысл так рисковать? Не лучше ли объехать крупное село стороной?
"Ого!
– неожиданно дернул головой шейри, указав куда-то в сторону.
– Гляди-ка: кажется, мы тут не зря оказались".
Я послушно посмотрела и замерла: на одном из придорожных деревьев трепетал, едва не срываясь от ветра, тонкий листок пергамента. А когда Лин, дотянувшись зубами, легко его сорвал, оказалось, что это объявка. "Заманка". Предложение быстрого способа разбогатеть. Точно такое же, как возле
Я решительно тронула поводья и бросила Лину:
– Поворачивай.
– Глава 10-
После первого неудачного опыта к незнакомой деревне я подъезжала с настороженностью и вполне обоснованным подозрением. Повторения прошлого совсем не хотелось, поэтому я сперва пристально изучила ее издалека, остановившись на соседнем пригорке, наглядно убедилась, что она выгодно отличается от Горечей, и только потом спустилась.
Деревня и правда выглядела намного лучше, чем владения старосты Стевана. Во-первых, была изрядно больше - домов этак на сорок, если не на сорок пять. Во-вторых, дома эти были куда как опрятнее и добротнее Горечевских, крепкий бревенчатый тын бы усилен глубоким рвом, наполненным водой из ближайшей речки. Надо рвом имелся самый настоящий подъемный мост, сейчас - опущенный и обрамленный гостеприимно распахнутыми воротами... прямо небольшое городище, а не деревня. Да и дорога к ней вела прямая, укатанная и заботливо подровненная, чтобы кони не спотыкались на каждой кочке.
"Ведьмы нет, - тут же определил Лин, втянув ноздрями воздух.
– Странно, но я ничего не чую. Такое впечатление, что если и была тут, то давненько померла. Или же сама ушла, потому что запах шейри выветрился".
"Посмотрим, - неопределенно отозвалась я.
– Ты, главное, себя не выдай".
На что демон только пренебрежительно фыркнул.
У ворот нас встретил широкоплечий бородатый мужик в чистой рубахе и новехоньких сапогах. Внимательно оглядел меня, еще внимательнее изучил Лина, на пару секунд остановил взгляд на выглядывающем из-под куртки краешке кольчуги и густым басом спросил:
– День добрый. Что привело господина в Заречье?
Вот так. Не "что угодно?", не "здравствуй, дорогой гостюшка", не "чего приперся?!", а вполне нормальный деловой разговор. Без всякой фальши, но с вежливым интересом и ненавязчивым уточнением, какого же фига тут понадобилось вооруженному (возможно, опасному) незнакомцу.
Я молча показала "заманку".
Он понятливо кивнул, одновременно бросив быстрый взгляд на мою левую руку, где должен был красоваться перстень с эмблемой Гильдии (потому что у рейзеров, как сказал мне Лин, была именно Гильдия с официальным представительством в Фарлионе и кучей мелких филиалов, расположенных в крупных городах), но наткнулся на перчатку и так же вежливо уточнил:
– Господин - рейзер?
– Нет, - хрипловатым голосом (спасибо Асу) отозвалась я.
– Это что, проблема?
Мужик оглядел меня еще раз и пожал плечами.
– Нет. К старосте вам надо, господин. Он скажет, что делать.
Я проследила за его рукой, указавшей на дальний, ничем не отличающийся от соседних деревянный дом с высокой крышей и затейливой резьбой на ставнях. Приметила наверху кокетливый флигель в виде незнакомой мне птицы. Подумала, что с таким ориентиром точно не ошибусь, благодарно кивнула сторожу и тронула пятками бока шейри, после чего неторопливо вошла в Заречье, с облегчением чувствуя, что здесь мне, кажется, не грозит вляпаться в какую-нибудь неприятную историю. Однако "привратник" оказался не промах: не просто махнул рукой, позволяя чужаку безнаказанно топать по единственной улице, но тут же оставил свой пост, свистнув кому-то, чтобы сменили, а сам пошел рядом, то ли показывая путь, а то ли следя за тем, что мы с Лином гадость какую тут не учинили.
Самое интересное было в том, что, кроме огромного ножа на поясе, оружия у мужика при себе не имелось. Ни доспеха, ни шлема, ни меча. Ни даже копья, чтобы при необходимости оборонить себя
или соседей. Однако весь его вид, твердая походка и бугрящиеся под рубахой, совсем не дутые, как у культуристов, мышцы красноречиво говорили, что, вздумай я оказаться каким-нибудь разбойником или душегубом, как он тут же свистнет таким же широкоплечим соседям и все с тем же спокойствием уверенного в себе человека сделает все, чтобы в деревне не случилось никакого безобразия.Люблю таких. И подход такой ценю: доверяй, но проверяй... просто потому, что сама такая, поэтому и поведение мужика восприняла, как должное.
По дороге нас встречали любопытные, удивленные и полные сдержанного одобрения взгляды: народу в деревне было немало. А если считать, что сейчас шел самый разгар трудового дня, то встреченные нами десяток женщин в опрятных серых платьях и ярких цветных платках, по обычаю закрывающих волосы, а также пяток крепко сбитых, налитых силой и бесшабашной удалью молодых парней, то получалось, что проживало тут, как минимум, под сотню человек. Если не больше. Да еще и деток я успела заметить, пока оглядывалась: чумазые мальчишечьи мордочки торчали буквально из-за каждого плетня, провожая нас жадными, полными искреннего любопытства глазенками.
Одним словом, хорошая деревня.
Мне очень понравилась.
Староста тоже произвел весьма благоприятное впечатление - немолодой, но еще крепкий, сухой, как старый дуб, такой же широкоплечий и неуловимо похожий на моего молчаливого провожатого. С первого взгляда видно, что родственники. Хотя, в отличие от "привратника", староста оказался гладко выбрит, поседевшие волосы коротко остриг (явно обычай какой-то), да и глаза у него оказались не в пример более цепкими, острыми, проницательными. Такими, что я остро пожалела, что не закутала лицо какой-нибудь тряпкой, потому что под этим пронзительным взглядом неожиданно ощутила, что даже под глухим шлемом моя молодость и безусая физиономия не осталась для старосты тайной за семью печатями.
А еще меня насторожил тот факт, что у вышедшего на крыльцо старика... хотя нет, какой же он старик? Лет шестьдесят, не больше. Просто морщин у него оказалось слишком много, да заметно прихрамывал он на одну ногу, вот и старило его давнее увечье... и я бы, может, по первости списала бы эту хромоту на болезнь, но насторожило меня в старосте иное - у него не было правой руки от самого плеча. Да и шрам выразительный виднелся из-под ворота неплотно застегнутой рубахи. А это значило, что он успел и вдоволь побродить по дорогам, и повоевать, и в костер долгими зимними ночами без устали потаращиться. И раны свои получил не на родной печи, не в потешном поединке, а где-то в настоящей сече, в серьезном бою. После чего чудом выжил, встал на ноги, но понял, что воином ему больше не быть, и вернулся в родную (или же неродную) деревеньку. Где, будучи человеком бывалым, по праву занял почетное место управляющего, под рукой которого эта окраинное селение расцвело, как фруктовый сад у заботливого садовника.
Взглянув на хромого ветерана с нескрываемым уважением, я спешилась и быстро подошла.
– День добрый, уважаемый, - первой начала разговор, как здесь было принято: говорить следовало младшему или подчиненному. После чего старший делал свои выводы и определялся со мнением. В древней Руси, я знаю, все было с точностью до наоборот, но в чужой храм...
– Я к вам по делу.
Староста едва заметно усмехнулся, хотя на объявку посмотрел очень внимательно. Затем пристально заглянул в мои глаза и, какое-то время выискивая в них что-то непонятное, все же кивнул.
– Вовремя. Господин - рейзер?
– Нет, - повторила я, радуясь тому, что за шлемом почти не видно лица.
– Что у вас за дело?
Староста таким же выразительным взглядом указал моему провожатому (сыну, наверное?) на оставленные ворота, а сам спустился с крыльца и сделал приглашающий знак.
– Пойдемте, господин.
Куда и зачем я, признаться, поняла не сразу. Но когда все тот же верзила с ножом пулей метнулся куда-то за дом, как-то странно зашебуршился, а спустя пару минут вывел оттуда оседланного коня, начала медленно соображать.