Дорогу открывали саперы

Когда воины возвращались обратно, гитлеровцы открыли беспорядочный миномётно-пулеметный огонь и тяжело ранили Болонина. Белоусов не оставил товарища в беде. Он взвалил его себе на спину и доставил в свою траншею.

В том же батальоне исключительное мужество проявил при выполнении боевой задачи, красноармеец М. Д. Лакизов. Когда он проделывал проход в проволочном заграждении, противник заметил его и открыл огонь. Воин был ранен. Чтобы обмануть врага, он прикинулся мертвым и несколько минут лежал без движения. Гитлеровцы прекратили стрельбу. Лакизов тут же воспользовался этим. Он немедленно подсунул заряд под проволоку и взорвал её. [128]

Теряя сознание, сапер все же дополз до своего подразделения.

Да, на такое способны только сильные духом, мужественные воины, всегда готовые выполнить свой воинский долг до конца. Такими и были наши саперы.

С расчисткой и разминированием дорог, прокладыванием колонных путей возникал ряд трудностей тактического и технического порядка. По моим наблюдениям, в 49-й армии этот вопрос решался неплохо. Однако расчистить дороги для двустороннего движения не удавалось. Как всегда, и тут помогла саперская смекалка. Воины начали прокладывать два параллельных пути — отдельно к фронту и в тыл. И дело пошло.

К 31 марта 1943 года наступление прекратилось. Началась весенняя распутица. Наши армии вышли на рубеж северо-восточнее Духовщины, Ярцева, Спас-Деменска, где противник заранее подготовил сильный рубеж обороны, Ржевско-вяземский выступ был ликвидирован. Это позволило нашему командованию вывести в резерв Ставки две общевойсковые армии и механизированный корпус. В ходе операции были скованы значительные силы группы армий «Центр». Их не удалось перебросить на южное крыло советско-германского фронта. Линия фронта отодвинулась от Москвы еще на 130–160 км.

Оставленный войсками нашего фронта рубеж теперь стал тыловым. Нужно было без промедления начинать укреплять новый, который шел от Кирова на северо-запад, пересекая Минское шоссе в 40–50 км северо-восточнее Ярцева, общей протяженностью до 350 км. Работа предстояла большая. [129]

Смоленские ворота

Шла весна 1943 года, вторая военная весна. Большие события произошли к этому времени на советско-германском фронте. Наши войска, разгромив гитлеровцев под Сталингрдцем, перешли в решительное наступление и за зиму отбросили врага на 600–700 км от Волги. К 15 марта был образован Курский выступ, которому в последующем суждено было стать ареной жесточайших сражений. Наш Западный фронт в это время уже отстоял от Москвы на 270–300 км. Словом, на душе было радостно, хотелось сделать как можно больше, чтобы приблизить час победы над фашистами. И все мы на новом оборонительном рубеже трудились не покладая рук. А сделать требовалось много: вновь создать стокилометровую зону минновзрывных заграждений, разминировать тыловые оборонительные рубежи, отрыть свыше 2 тыс. км траншей, ходов сообщения, восстановить дороги, мосты и т. д. Штаб инженерных войск фронта разработал план инженерных заграждений в стокилометровой зоне. Этот план был согласован нами с начальником штаба фронта генерал-лейтенантом А. П. Покровским и командующим артиллерией генерал-лейтенантом И. П. Камерой. Потом доложил его командующему фронтом генералу В. Д. Соколовскому{12}, который утвердил план без всяких изменений.

В войсках во всю ширь развернулись инженерные работы. Но шли они не так, как бы нам этого хотелось. Началась весенняя распутица, грунт сильно размок, стал липким, тяжелым. Такую землю копать саперной лопатой нелегко. Темпы строительства, естественно, были несколько ниже нормы. Даже в 10-й армии, где к инженерным работам относились с особым старанием, наблюдался некоторый сбой.

Но приказ командующего войсками фронта об ускорении оборонительных работ, постоянный контроль командиров на всех уровнях, героический труд наших людей сделали свое дело. График по инженерному оборудованию занимаемых [130] рубежей начал выполняться полностью, а кое-где и перевыполняться.

Одновременно с отрывкой траншей, ходов сообщения, сооружением огневых точек производилось минирование танкоопасных направлений в тактической глубине. На старом оборонительном рубеже приводилось в порядок наше минное хозяйство: ограждение, охрана. Немецкий оборонительный рубеж полностью разрушался. Минные поля снимались, дзоты, пулеметные гнезда, землянки, наблюдательные пункты взрывались снятыми немецкими минами.

На минском и роcлавльском направлениях силами инженерных частей фронта устанавливались оперативные заграждения. Саперы приводили в порядок дороги, постоянно поддерживали их в проезжем состоянии, ремонтировали и строили мосты. Много внимания уделялось маскировке войск и тыловых организаций. Работа по укреплению и совершенствованию обороны не прекращалась ни на один день.

А в перспективе уже вырисовывалась Смоленская наступательная операция большого масштаба. И, по сути дела, теперь, ранней весной, началась подготовка к ней. На совещании в штабе инженерных войск, состоявшемся в апреле 1943 года, было решено активизировать инженерную разведку обороны противника по всему фронту, и особенно на участках, где вероятнее всего будут наноситься основные удары. Для ведения разведки намечалось широко использовать новейшие длиннофокусные фотоаппараты, с их помощью делать фотосъемки позиций врага на глубину в несколько километров, организовать постоянную сеть наблюдательных пунктов.

Надо было наладить регулярный обмен данными инженерной разведки с пехотой, артиллерией и авиацией, что позволило бы установить более полную картину о рубежах обороны врага, расположении его оборонительных сооружений, организации системы огня и инженерных заграждений. По вопросам ведения инженерной разведки штаб подготовил и разослал указания начальникам инженерных войск армий. Это мероприятие было одобрено генералом Соколовским. В моем подчинении имелся 11-й отдельный гвардейский инженерный батальон минеров, предназначенный для действии в тылу врага. В его задачу входило: разведка системы оборонительных рубежей в оперативной глубине противника; разрушение железных и шоссейных дорог, мостов; подрыв эшелонов с живой силой и боевой техникой, идущих к фронту и в тыл. [131]

Мы решили использовать наших гвардейцев-минеров в период подготовки и проведения намечаемой Смоленской наступательной операции. Батальон получил Конкретную задачу. Люди в нем были все как на подбор, политически грамотные, физически развитые, прошедшие специальный курс обучения. Каждый минер сделал по одному обязательному прыжку с парашютом. Выброс в тыл осуществлялся по решению штаба фронта, план составлялся мной и утверждался Военным советом фронта. Надо сказать, что при заброске в тыл врага минеры, как правило, базировались на партизанские отряды. В группу входило обычно 10 человек. Несколько групп объединялись в отряд, который оснащался соответствующим вооружением, взрывчатым веществом и взрывателями для мин замедленного действия.

Отряды снабжались продовольствием и боеприпасами через каждые 15 дней. Способы действий минеров в тылу врага были определены специальной инструкцией. В ней указывались правила перехода или перелета через линию фронта, порядок выполнения боевых заданий и т. д. Вступать в вооруженную борьбу с противником отрядам разрешалось в исключительных случаях, когда не было другого выхода, при неожиданной встрече с мелкими группами врага рекомендовалось решительно и смело уничтожать их преимущественно холодным оружием или огнем из винтовок с прибором, гасящим звук выстрела.

В середине марта 1943 года был произведен выброс четырех отрядов минеров в районы Брянска и Глусска (БССР). Им ставилась задача разрушить магистрали Минск — Борисов — Орша, Минск — Осиповичи — Бобруйск — Гомель, Новозыбков — Унеча — хутор Михайловский. Все отряды хорошо справились с заданием. Но особенно смело и искусно действовала группа под командованием гвардии старшего лейтенанта Виктора Александровича Бугрова. В состав группы входили гвардии старший сержант Михаил Иванович Мигушин, он же заместитель командира группы, гвардии старший сержант Григорий Семенович Холявко, гвардии младший сержант Александр Маркович, Симонов, гвардии ефрейтор Александр Васильевич Арефьев, гвардии рядовые Набарцум Исаевич Вартаньян, Алексей Павлович Бебнев, Василий Матвеевич Зайцев, Анатолий Васильевич Куприянов, Александр Михайлович Сахаров, Василии Ильич Тарасов. Группа действовала в районе деревни Смелиж, Суземского района, Орловской области. По прибытии на партизанскую базу этого района старший лейтенант Бугров ознакомился с обстановкой, получил информацию об объектах, [132] организовал разведку. После этого группа приступила к осуществлению диверсий.