Доспех духа. Ноналогия

Где-то полчаса я бродил по монастырю без особой цели. Поднялся на площадку для молитв и медитации, затем спустился к внешней стене и долго смотрел на светлеющие горы. Странной вышла эта поездка. Почему-то представлял, что все будет иначе. Думал о часах спокойной медитации рядом с живописным видом на горы или сад. Ожидал, что нас ждут тесные, но уютные кельи, пусть без телевизора и интернета, но с удобной мебелью. Что тут говорить, хотя бы с мебелью, а не кроватью и старой тумбочкой. Такое чувство, что попал в десятый век, а может и того глубже зарылся в историю. Может быть, те, кто отчаянно ищет силу, согласится на проживание в подобных условиях, но я в их число не вхожу. Поражаюсь терпению Свена, просидевшего в горах несколько лет. Он и так личность необычная, но мог бы окончательно рехнуться. Или уже…

К моему возвращению женская часть команды проснулась и успела привести себя в порядок. Только выглядели так, словно кто-то умер. Мое предложение свалить из этого места восприняли с большим энтузиазмом. Таша даже готова была бежать обратно и без проводников, уверяя, что дорогу запомнила. Собрав нехитрые пожитки, вышли к запертым на огромный засов воротам. Мастер Че Ю не подвел и нас уже ждала троица проводников. В знакомой одежде горных партизан, с огромными рюкзаками за спиной, под названием: «радость туриста». А еще нас ждала сердитая и немного сонная Сяочжэй. Даже вуаль забыла надеть, пугая окружающих болезненным видом и черными кругами под глазами.

— Что случилось? — перевела ее вопрос Анна Юрьевна. Сяочжэй посмотрела на меня, затем на девушек. — Плохо себя чувствуете, горная болезнь? У нас есть лекарства.

— Нет, нет, — я улыбнулся. — Мы себя отлично чувствуем. Просто превосходно. Просто сыт я по горло вашим гостеприимством. Наелся, больше не лезет, — чиркнул ладонью по подбородку.

Сяочжэй подошла, встав довольно близко, посмотрела в глаза.

— Объясни, что не так? — спокойно спросила она.

— Для начала уточню, по Вашему мнению, все нормально?

Мой вопрос она проигнорировала.

— Хорошо. Второй вопрос, что я здесь делаю? Какого черта я забыл в этой дыре?

Подождав немного и, видя, что отвечать мне не собираются, я кивнул. Сделал шаг в сторону, обходя ее, направился к воротам.

— Кто поможет открыть? Сломаю, будете жалеть.

— Нехорошо задавать вопросы, на которые знаешь ответы, — перевел слова Сяочжэй мастер Че Ю. — Некрасиво и оскорбительно. Госпожа Цао говорит, если Вы чем-то недовольны, то уже не все в порядке. И она сожалеет, что пока не знает, что именно произошло. И Вы здесь потому, что она пригласила.

Я развернулся, в два шага подошел к ней, теперь уже я встал довольно близко, посмотрел в глаза.

— Хорошо, задам вопросы, на которые не знаю ответа. Раз меня пригласили, значит ли это, что я гость? — я ткнул себя пальцем в грудь. Сяочжэй сказала что-то утвердительно, едва заметно кивнула. — Тогда где моя «гостевая» комната? Где я должен жить как гость?

— В доме рядом с нашим, — ответила она. — Там живут важные гости монастыря.

— Да? — я удивился. — И кто мне об этом сказал? Я должен был бегать и спрашивать у всех подряд, куда мне заселиться? Или должен был догадаться? Хорошо Свен нас пожалел и разрешил остаться в его комнате, а то бродили бы по территории с вещами как дураки, а не «важные гости». И если вы всех «важных гостей» морозите сутки в заброшенном поселке, должны были сказать заранее, а не делать сюрприз. Вот если бы я Вас к себе в гости позвал и в лесу бросил на сутки? Выживите, отлично, значит, достойны, чтобы быть моими гостями и для Вас обязательно найдется место где-нибудь в сарайчике.

Сяочжэй посмотрела на мастера Че Ю, что-то спросила, затем огляделась, но нужного человека не увидела. Сказав еще что-то, она направилась вглубь монастыря.

— Просила подождать пять минут, — сказала Анна Юрьевна. — Кузьма, ты на моей памяти первый человек, позволяющий себе так разговаривать с особами императорской крови. Они ведь по большей части гордые и злопамятные люди. С приставкой «очень». Один раз обидишь словом и получишь могущественного врага на всю жизнь.

— Я сюда не укреплять дух и тело самоистязанием приехал, — скрестив руки на груди, повернулся к воротам. — Мне кажется, что они над всем миром издеваются, обучая в таком месте мастеров. Тонко, изящно и извращенно, дескать, смотрите, мы в тех же условиях, сами страдаем. Они эту школу не могли организовать в крупном городе? Где есть канализация, душ, прачечная. Какого лешего они здесь людей мучают по несколько лет? Пусть мне лапшу на уши не вешают, я знаю, что такое обучаться в монастыре. И знаю, что такое сосредоточиться на практике, отрешившись от окружающего мира.

Ждать пришлось не пять минут, а все двадцать. В итоге Сяочжэй появилась в компании младшей сестры, несшей за плечами два небольших рюкзака. За ними семенил старший монах, пытаясь что-то сказать, но добраться до принцесс ему мешала парочка телохранителей. Один из них побежал к воротам, довольно легко для его комплекции сбросив засов. Затем он красиво распахнул створки, словно выпуская нас из сырых подземелий на райские просторы. Монастырь мы покидали с разными чувствами, Алена с облегчением, Таша с радостью, Сяочжэй хмуро, а Чжэнь с удивлением на лице, не понимая, что происходит и почему мы так скоро уезжаем. По лицам мастеров и Анны Юрьевны сложно понять, что они думают.

Старший из мастеров приладил на спину знакомое самодельное кресло, куда важно забралась Сяочжэй. И так как шли они впереди, меня всю дорогу сверлили взглядом. Мне показалось, что она ни на минуту не выпускала меня из поля зрения. Чтобы уж совсем испортить настроение, начался моросящий дождик, принесший с собой ледяной ветер. И без того я чувствовал себя сухофруктом, но пришлось немного напрячься, чтобы создать над нами зонтик. Вышел он небольшим, поэтому девчонкам пришлось жаться ко мне, а на узкой тропинке это жутко неудобно. До Сяочжэй дождь вообще не доставал, испаряясь еще на подлете. Это было не огненное умение, а электрическое. Я с таким не сталкивался никогда. Время от времени над их головами проскальзывали крошечные разряды и слышался характерный треск.

Троица монахов в этот раз шла медленно, подстраиваясь под наш темп. Мне показалось, что они выбрали другую тропу, чтобы вернуться в горную деревню, но я мог ошибаться. Сам спуск занял часа четыре, за которые мы успели промокнуть и изрядно замерзнуть. Можно не говорить, какое облегчение у девушек вызвали внезапно показавшиеся дома. Я же обратил внимание на два больших шестиместных внедорожника песчаного цвета. На каждом установлена высокая антенна. Нас ждали, а значит в монастыре все же была связь с внешним миром.

До аэропорта добрались с большим комфортом. Ташу даже сморило в теплом салоне. Плохо, что за всю дорогу обычно жизнерадостная и неугомонная девушка не произнесла ни слова. Да и сон у нее вышел неспокойным, словно всю дорогу снились кошмары. И дождь, как назло, иссяк, едва мы выехали из горного района в долину. Небо прояснилось, радуя нас теплым солнцем.

То, что аэропортом пользовались нечасто, было видно по отсутствию самолетов и пассажиров. В большом здании ни магазинов, ни торговых автоматов. Нашелся один киоск, в котором отсутствовал продавец, но торговали в нем прессой, журналами и всякими сувенирам и безделушками. Здание могло бы показаться заброшенным, но на входе мы встретили пару уборщиков, беседующих с девушкой в национальном костюме. Затем нашли администратора, который проводил в столовую для персонала, так как кафе и ресторанов в здании предусмотрено не было. Как и выбора блюд в столовой. Нам подали набор дня, состоящий из жирного супа, каши с маслом и хлеба. Выбрать можно было только горячие напитки, чай в пакетиках или растворимый кофе. Пока находили общий язык с работниками столовой, Сяочжэй распорядилась сдвинуть столы, чтобы мы могли пообедать одной компанией.

— Когда следующий рейс Тибет-Москва? — спросил я у Сяочжэй, после того, как все сели за стол. Она заняла место напротив, посадив сестру справа от себя.

— Мой самолет сейчас у нашего старшего брата, — сказала она. — Он отправился в Канаду и несколько дней будет занят. Я попросила сестру Мей помочь, но придется подождать. Наш дом здесь недалеко, мы приглашаем погостить вас пару дней. Нет, ждать день на улице не придется, — опередила она меня, словно мысли прочла.

Хотелось сказать, что мы подождем в аэропорту и поспим в зале ожидания. Так сильно задумался, что немного затянул с ответом.