Доспех духа. Ноналогия

Затем обе группы погрузились в вертолеты и под прикрытием военных самолетов мы полетели к островам. Как и говорили Орловы, во вторую группу вошло четыре мастера. Посмотрел я на них со стороны. Никого выдающегося не заметил, но назвать такую группу слабой было бы неправильно. Если против них выйдут всего двое противников, мало им не покажется. С нами же отправился пожилой мужчина в звании полковника, в военном камуфляже. Представился Грушиным Николаем Петровичем. Мастером он был слабым, но, по его словам, мог подпалить весь Зеркальный Пляж залива Касатки. Я смотрел по карте, это почти шесть километров. Ну, будем верить ему на слово.

Нам хотели добавить еще одного бойца для связи, но мы вежливо отказались. Аппаратуру военную взяли без вопросов, там ничего сверхъестественного, если не считать системы шифрования связи. Если честно, думал, будет хуже, что начнут нас строить, в состав группы залезут, но общий язык получилось найти на удивление легко. Да и задача у нас была странной. Бросили в пекло, приказав остановить высадку двадцатитысячного десанта. Хорошо, десятитысячного, если они разделят силы по островам. И если японцы не дураки, то к высадке подключится минимум с десяток мастеров. А, может, и больше. Вот тогда на берегу случится маленький апокалипипец. Я при всем желании туда не полезу. И как бы мы не поменялись с диверсантами ролями, когда японцы высадятся.

Ночью лететь над черной водой непривычно и немного напрягает. Особенно встречный ветер, от которого вертолет так трясло, что я боялся, как бы у него не оторвало винт. Когда под ногами раскачивается палуба и то чувствуешь себя уверенней. В голове крутится мысль, что где-то кружат наши истребители, отгоняя от вертолетов японских камикадзе. Если нас подобьют над океаном, это будет феерический провал всей операции. А вообще, было страшно. Работать наемником куда проще, чем участвовать в большой войне.

Огни аэродрома я заметил спустя два часа полета. Они внезапно показались по левому борту. Пилоты молодцы, старались, боролись с порывами ветра, опуская нас на слабо освещенную полосу. Высаживаясь, я увидел довольно много людей, ожидавших вертолет, носилки, детей. К вертолету спешил небольшой военный заправщик. Нам же подали грузовик и отвезли на километр северней к группе административных зданий. Причем, в само здание не повели, а направили к большим военным палаткам, закрытым маскировочной сеткой. Небо совсем немного начало светлеть и можно было увидеть обилие техники. Мое внимание привлек тягач, к которому цеплялась четырехколесная большая пушка. Джим на военных смотрел как-то странно, немного задумчиво. За всю дорогу не проронил ни слова.

В ближайшей палатке находилось трое военных и двое гражданских. Они собрались за раскладным столиком, изучая карту острова. Старший носил погоны генерал-майора, с ним полковник и капитан. Из гражданских — пожилой мужчина, худой как палка, с впалыми щеками и второй, бородатый в расстегнутой куртке и теплом вязаном свитере.

— Доброе утро, — поздоровался я проходя. — Как обстановка?

— Пока все спокойно. Генерал Синцов, — представился он. — Командующий отдельной пулеметно-артиллерийской дивизией.

— Кузьма, Матчин. Нам поставили задачу избавить остров от диверсантов, чтобы вы смогли развернуть оборону. Но для этого хорошо бы знать, где их искать.

— У меня слишком мало людей, чтобы прочесывать остров. Но местные жители говорят, что люди видели чужаков рядом с урочищем Осеннее, — он показал на бородатого мужика в свитере.

— Урочище, — я хмыкнул. — Далеко это?

— Относительно. Километров пятнадцать по дороге на северо-запад от Буревестника. Или десять километров, если топать напрямик. Это на другом берегу острова.

— Что за посторонние? — спросил я у бородатого. — Как выглядели?

— Бабы видели, — сказал он. — По телефону позвонили. Мужчина и женщина, одеты странно, вдоль реки Осенней шли. Там здание заброшенное, почти рядом, километрах в двух. А дальше ничего нет. До самых Горячих ключей равнина и лес.

— Горячие ключи — это село?

— Да, отсюда на север, — подтвердил генерал. — Там расположен штаб дивизии и часть доступной техники. Все, что уцелело после нападения, мы передислоцировали туда и к аэродрому. У нас несколько часов, чтобы разместить войска, но есть опасность получить удар в спину. Урочище Осенний находится как раз на западе от залива. Могу выделить людей и транспорт. Если ветер позволит, выпустим БПЛА. Есть возможность прикрыть артиллерией.

— Артиллерии не надо, — быстро сказал я. — И людей тоже не надо. Только сказать, где диверсанты и мы сами справимся.

— Они это, — влез худой, — террористы проклятые!

— Аркадич, не мешай, — осадил его генерал.

— Туристы последние на корабле две недели назад ушли. Все с палатками по острову шастали, медведей пугали, — слово «медведей» он произнес со смешным ударением. — Они у нас пугливые, если им руки в пасть не класть.

— Все понял, — сказал я. — Дайте две машины на десять человек. И связь согласовать надо. Можете смело разворачивать вашу технику, а мастеров оставьте нам.

— Капитан, — генерал кивнул подчиненному. Похоже, ему не совсем понравилась моя самоуверенность, или возраст. Но высказывать вслух он ничего такого не стал. — После дождей равнина и холмы на западе почти непроходимы. Кустарника много, если идти, то только по дороге или вдоль реки, больше никак. Да и спрятаться там от непогоды негде. Есть пара заброшенных домов у истоков реки Осенней. Там сейчас работает наш разведывательный отряд.

— А по карте, где это урочище? — спросил я.

Генерал ткнул пальцем в реку Осеннюю и провел по ней до выхода реки в океан и мыса Угольного. Кубики домов я заметил, но надписи не было. Зато топография показывала, что река тянулась вдоль небольшой равнины со значками кустарника.

— Понятно. Тогда машины мы оставим здесь, и пройдем пешочком, — сказал я, показав на развилку дороги. — Если диверсанты объявятся в другом месте, мы на связи.

— Принято, — сказал генерал.

Капитан, которого нам выделили, оказался деятельным человеком и за пятнадцать минут мы успели заглянуть в палатку связи и пройтись по стоянке, где отобрали два военных внедорожника с крупнокалиберными пулеметами на крыше. Небо постепенно светлело и можно было увидеть, что база рядом с Буревестником не такая уж и большая, как я подумал изначально. Заметил шесть тягачей с пушками, три машины с системой залпового огня и три танка, один из которых порядком обгорел, вокруг суетились военные. Следов пожара на машинах было много. Интересно, что случилось бы, если бы диверсанты добрались до склада с боеприпасами. Я видел, как десяток бойцов выгружали из тягача деревянные ящики. А еще с этой точки отлично просматривался залив и бескрайний океан. Если к берегу начнут подходить военные корабли, то берег они просто сотрут с лица земли, вместе с домами и всей техникой. У меня мурашки бежали по спине от осознания, что пять сотен бойцов, а их вокруг было не больше, примут неравный бой с многотысячной армией Японии. И задача у них одна, задержать высадку на сутки, пока не начнутся шторм. Любой ценой…

Десять километров до развилки на дороге мы проехали минут за пятнадцать. Порывы ветра принесли с собой дождь. Небольшая зеленая равнина впереди упиралась в красно-рыжий лес, где пряталась река. Почти сказочная картина, если бы не ледяной ветер. В такую погоду идти вдоль русла не самое приятное занятие. Из-за дождя и выстрел не услышишь, а наткнуться на кого-нибудь можно было только случайно. Оказавшись достаточно близко, я понял, что равнина была покрыта не зеленой травой, а высокими зарослями жесткого кустарника. Отличное место, чтобы спрятаться, если не боишься промокнуть и замерзнуть ночью. Пешком до берега часа полтора. И если идти, то сейчас самое подходящее время.